ужас. Правда, очень скоро размышления на эту тему пришлось отложить до лучших времен — Мирр обнаружил, что его незащищенные ботинками ноги прилипли к земле. Он стоял в луже какой-то вязкой черной жидкости, просочившейся, казалось, из самых бодр планеты. С трудом удерживая на ногах носки, Мирр перебрался на сухое место.
— Я сам допрошу пленного, — сказал Хихикинс и слегка ткнул ульфанца ботинком. — Эй ты, трусливая инопланетная собака, советую без утайки выложить мне все о ваших силах и диспозиции!
Опершись на локоть, ульфанец приподнялся.
— Вы меня сразу расстреляете или будете сначала пытать?
— Да как ты смеешь! — Хихикинс был шокирован. — Терра обращается с военнопленными благородно!
— В таком случае, — сказал ульфанец, — катись к чертовой матери.
В ярости Хихикинс сорвал маску, но, наглотавшись табачного дыма, вынужден был натянуть ее снова. Он кашлял и задыхался, маска при этом ужасно надувалась, хлопая при каждом спазме, а видимые части лица окрасились в вишневый цвет.
— Не надо было говорить ему этого, сэр, — колотя Хихикинса по спине, произнес Динкль. — Разрешите попробовать с ним по-другому?
— Что… — Хихикинс подсунул под маску палец и вытер слезы. — Что вы ему скажете?
— Посочувствую, сэр. Это всегда помогает. Смотрите.
Он извлек из кармана две какие-то плоские пачки, раскрыл одну из них и нагнулся к пленнику. В пачке оказался ряд белых тонких цилиндриков. Динкль протянул ее ульфанцу.
— Бери.
— Спасибо.
Ульфанец взял цилиндр, засунул его в рот и несколько раз жадно затянулся. По лицу его расплылась блаженная улыбка.
— Что такое? — потребовал объяснений Хихикинс. — Он даже не зажег эту штуку! Что вы дали пленному?
— Ульфанцы пользуются ими вместо сигарет, сэр. — Динкль встал и протянул пачку лейтенанту. — На прошлой неделе мы захватили целый грузовик. Туземцы дышат табаком всю жизнь, а взбадривают себя, посасывая чистый воздух через фильтры. Этот сорт — для самых закоренелых воздушников хотя многие, в частности, почти все женщины, употребляют сорта послабее.
Динкль открыл вторую пачку и показал всем ряд цилиндриков очень похожих на земные сигареты, только наоборот — длиннющий фильтр и коротенький слой табака на одном конце.
— Отвратительная привычка! — сказал Хихикинс. — Ну, посмотрим, что у вас получится.
Динкль вернулся к пленному и отдал ему обе пачки.
— Бери все, приятель. Подарок от Легиона!
— Спасибо. — Ульфанец заглянул поочередно в обе пачки. — Купонов нет?
С несколько виноватым видом Динкль вытащил из кармана стопку синих прямоугольничков.
— Ну, а теперь? Говори!
Ульфанец глубоко затянулся.
— Сгинь!
Мирр, считавший пленника своей собственностью, гневно шагнул вперед, чтобы отнять у негодяя антисигареты, но тот с искаженным от страха лицом отполз подальше.
— Не подпускайте его ко мне! — торопливо запричитал он, умоляюще глядя на Хихикинса. — Не разрешайте ему прыгать на меня!
Хихикинс подозрительно уставился на Мирра.
— Что вы с ним сделали?
— Просто… прыгнул на него сэр. Рукопашная схватка, понимаете ли…
— Я же говорил, Мирр — это нечто особенное! — сказал Райан Фарру. — Спорим, он вытянет из ульфанца все, что нужно! — и, повернувшись к Мирру, добавил: — Ну-ка сигани на него, а мы посмотрим!
— Я все расскажу! — завопил ульфанец, хватая Хихикинса за ногу. — Видите, я уже говорю! У нас нет людей в этом секторе, только техника и разведчики. Стреляют роботы, а их легко выключить, если подобраться сзади.
— Нет людей? — переспросил Хихикинс. — Почему?
— Потому. — Ульфанец показал на черную лужу, из которой только что выбрался Мирр. — Это табачная смола. Ребята отказываются дышать таким дымом, хотя лично я считаю, что он не вреднее любого другого. Дедушка дышал им каждый день и дожил до девяноста лет. Так что, если…
— Молчать! — рявкнул Хихикинс. — Не очень-то я верю твоим россказням. Не иначе, это грязный ульфанский трюк. Роботы одинаково стреляют и по своим и по чужим.
Пленник отрицательно затряс головой:
— У нас есть такие устройства… они непрерывно передают кодированный сигнал. Возьмите мое, но тогда уж не отпускайте меня далеко.
— И точно, — сказал Мирр, — пока он с нами, не слышно ни взрывов, ни выстрелов.
— Благодарю за службу, рядовой Мирр! — Голосок лейтенанта затерялся где-то в недрах респиратора. — Это может стать поворотным моментом битвы, а может быть и всей кампании. Я сейчас же доложу капитану Трепловеру.
Лейтенант поднес наручный коммуникатор к области рта и что-то забормотал, а Райан схватил руку Мирра и энергично затряс. Даже Фарр изобразил что-то вроде дружелюбной ухмылки.
— Великолепно, Войнан, просто изумительно! — трещал Райан. — Если бы не пленник, нам не прожить здесь и недели, а теперь… похоже, скоро будем праздновать победу! Мне всегда хотелось въехать в город на танке. Девушки бросают мне цветы, сигареты… бросают девушек!!!
Его внимание отвлек слабый, но безошибочно недовольный оттенок в голосе лейтенанта. Он был тем заметнее, что оказался совершенно неожиданным.
— Со всем уважением, сэр, — говорил Хихикинс, — но я не верю, что ульфанцы ударятся в панику, когда услышат, что мы стройными рядами бесстрашно маршировали прямо на их роботов. Точнее сказать, я уверен, что они умрут со смеху. Да, я понимаю, как вы расстроены, не получив подтверждения своей теории, но…
Некоторое время Хихикинс слушал, кивая головой.
— Я совсем не хотел сказать, что вы…
Он послушал еще немного и — невероятно! — плечи его опустились.
— Так точно, сэр, я понимаю, какая это честь — умереть за Терру!
Райан схватил Мирра за руку.
— Мне это не нравится, Войнан!
Лейтенант Хихикинс выключил радио, вздохнул, повернулся к своим солдатам и снял маску, ухитрившись при этом даже не кашлянуть. Рот его пополз вверх и вправо и принял форму запятой, долженствующей, очевидно, выразить своей формой крушение иллюзий. Мирру стало его жалко. После короткой паузы лейтенант сказал:
— Капитан Трепловер шлет свои поздравления. Вы показали себя настолько ценной боевой единицей, что в штабе решили отправить вас на планету Трелькельд. Вы будете там через пару часов. Я, естественно, отправляюсь вместе с вами.
Привлекая внимание лейтенанта, Райан пошевелил пальцами.
— Этот Трелькельд, что за планета?
— Мы теряем на Трелькельде больше людей, чем успеваем туда переправлять.
— Боже мой! — Райан повернулся к Мирру и вперил в него прокурорский взгляд. — Это ты виноват, Войнан, мы еще не успели выпить по чашке кофе, а уже торопимся на вторую войну!
Мирр ответил самым неприличным из всех ругательств, но мысли его были заняты другим. Для того, чтобы хоть как-нибудь продлить свою жизнь, существует один-единственный способ: каким бы невозможным это ни казалось на первый взгляд, какие бы трудности ни поджидали его — он обязан вспомнить, что случилось с ним в прошлой жизни и расторгнуть контракт с Легионом. Начинать было
