Вопрос был адресован хрупкой девчушке с короткой стрижкой, которой на вид можно было дать лет двенадцать, не больше.
– С Мариной, – тихо пролепетала та.
– Где Марина? – впилась в нее глазами женщина.
– Там, – неопределенно махнула рукой в сторону очереди девушка.
– Вот и ступай туда! – приказала женщина и чуть ли не выпихнула несчастную девчонку из круга.
– Следующая! – Она воззрилась на полную девушку с завитыми в мелкие кудряшки светлыми волосами. – Где твоя подруга?
– Здесь, – уверенно ответила девушка и указала рукой на девушку, которая стояла рядом с ней. – Мы вместе пришли.
– Как звать подругу? – наступала женщина.
– Даша, – последовал молниеносный ответ.
– Ты, что ли, Даша?
– Да, – невозмутимо ответила девушка. В отличие от своей подруги, она обладала высоким ростом, стройной фигурой и черными волосами, иглами торчавшими в разные стороны. – Меня зовут Даша… А что это вы кричите?
– Не нравится – досвидос! – грубо парировала женщина и, потеряв к Даше интерес, перевела взгляд на Клаву, которая даже слегка побледнела от страха.
– Ты? Где твоя пара?
– Вот! Катя! Катя! – закричала Клава, выглядывая из-за спины женщины.
Но Каркуша уже и так вплотную приблизилась к группе отобранных девушек.
– Я здесь! – заорала она. – Меня зовут Катя, а ее – Клава! Мы действительно подруги, можете не сомневаться! И мы готовы пройти все ваши тесты! И нас не смущает грубость обращения! Скажи, Клав!
– Иди сюда, – велела женщина на удивление спокойным голосом.
Каркуша сделала шаг вперед.
– А как твою подругу называют в школе? У нее есть какая-нибудь кличка? – Этот вопрос был обращен к Клаве. – Стоп! – Женщина подняла правую руку. – Не отвечай! – Она наклонилась к Кате, приказав: – На ухо, только очень тихо!
– Каркуша, – прошептала Катя, вдохнув запах терпких духов дамы и губами ощутив кончик ее прохладного уха.
– А теперь ты! – Тетка ткнула пальцем в сторону Клавы. – И тоже на ухо!
– Кар-ку-ша. – По слогам прошептала Клава и зачем-то пояснила: – Это ворона из передачи «Спокойной ночи, малыши!».
– О’кей! – кивнула женщина. – Обе отойдите в сторону и ждите, – отрывисто приказала она и обратилась к следующей девушке.
Катя и Клава стояли, крепко держась за руки. От потрясения девушки настолько растерялись, что не в силах были осознать, что самый первый, не тур даже, а незапланированный, по всей видимости, отбор они прошли успешно. Ведь строгая дама не сказала ни слова и не нашла нужным объяснить, чего им ждать. Впрочем, само слово «ждите!» и тон, каким оно было произнесено, вселяло надежду.
Тем временем, быстренько покончив с опросом отобранных девушек и выбрав из них всего одну пару, которая присоединилась к Каркуше и Клаве, женщина продолжила свое продвижение вдоль очереди. Теперь ее движения казались еще более резкими, а короткие, отрывистые фразы еще больше напоминали собачий лай:
– Из какого города? А подруга? Вместе приехали? Хорошо!
При этих словах у Каркуши перехватило дыхание: ведь они с Клавой из разных городов! Вдруг это обстоятельство вызовет у комиссии сомнение: как можно дружить, когда одна живет в Москве, а другая – в Питере? Но ведь можно же! И сколько угодно подруг живут в разных городах, и от этого их отношения не перестают быть по-настоящему близкими и доверительными. Ведь если есть родство и общность душ, то никакие расстояния не смогут их разрушить…
– Досвидос! – то и дело долетало до слуха девушек. – Досвидос!
Видимо, это сленговое словечко было излюбленным у этой странной женщины, хотя вовсе не подходило ее чопорному облику.
Процедура предварительного отбора продолжалась не менее часа, сопровождаясь возмущенными возгласами и даже рыданиями девушек и грубыми, лающими окриками удивительной во всех отношениях дамы. В итоге образовалась группа из десяти человек, то есть пяти пар девушек, предположительно близких подруг, которым в уже привычно-резкой форме было приказано прекратить все разговоры и следовать за дамой.
Помещение, где за длинным, покрытым темно-синей скатертью столом заседали члены комиссии, представляло собой довольно просторную квадратную комнату с белыми стенами. Кроме упомянутого уже стола, в углу стоял рояль черного цвета с круглым крутящимся стулом. Иных предметов мебели тут не было. Комиссия состояла из четырех человек: очень полного, совершенно лысого мужчины, возраст которого вследствие его габаритов определить было трудно; парня лет двадцати пяти с невероятно подвижным улыбчивым лицом, далеко посаженными друг от друга большими глазами и длинными, до плеч, пшеничного цвета волосами. Каркуше этот молодой человек понравился сразу. Почему-то ей показалось, что из всех собравшихся он самый нормальный человек. Также в комиссию входила уже знакомая девушкам женщина с грубыми манерами в строгом черном костюме и полногрудая, ярко накрашенная блондинка в летах, которая почти не смотрела на стоящих вдоль стены девушек, полностью поглощенная изучением лежавших перед ней бумаг. Она с выражением глубокой сосредоточенности поочередно брала в руки листки и, неспешно ознакомившись с содержанием, аккуратно откладывала их в стопочку справа. Время от времени пожилая дама смотрелась в зеркальце, которое тоже лежало перед ней поверх отложенных в стопочку листков, поэтому всякий раз, прежде чем положить очередной листок, она откладывала в сторону круглое зеркальце, неизменно бросая на свое отражение придирчивый, но совсем нестрогий взгляд.
Первым к участницам кастинга обратился лысый толстяк.
– В таком порядке, как стоите, слева направо, – заговорил он неожиданно высоким и, надо сказать, малоприятным голосом, – выходите парами в центр комнаты и называйте свои имена и фамилии.
Каркуша стояла третьей слева, Клава, соответственно, четвертой. Времени на то, чтобы собраться с мыслями, у них, таким образом, оставалось совсем немного.
– Ольга Ипатова, – громко представилась длинноногая блондинка в вызывающе короткой юбке.
У ее подруги – среднего роста тоненькой девушки с пышными каштановыми волосами, – напротив, оказался тихий, низкого тембра голос:
– Валерия Тихомирова, город Москва, – отрекомендовалась она.
– А вы, Ольга, тоже из Москвы? – влез с вопросом длинноволосый улыбчивый парень.
– Да, – кивнула Ольга.
Каркуша, Клава и остальные девушки видели сейчас только спины Ольги и Валерии, поэтому очаровательная улыбка Ольги, которой та одарила членов комиссии, укрылась от них, как и красноречивые взгляды Валерии из-под слегка опущенных ресниц.
– Не надо нам тут глазки строить и улыбаться! – взвизгнула дама в черном костюме. – Отвечайте на вопросы без всяких ужимок!
– Мира Германовна, – с мягкой улыбкой обратился к даме голубоглазый парень. – К чему такие строгости?
Видимо, парень был главней вспыльчивой и грубой Миры Германовны, потому что она, ничего ему не ответив, лишь поджала губы и уставилась на девушек, испепеляя их взглядом своих темных, злых глаз.
– Меня зовут Игорь, – представился парень. – Это, – указал он на сидящего справа от него толстяка, – Федор Михайлович, легко запомнить, как Достоевский… Мира Германовна, – при этих словах Игорь даже не взглянул на нее, – и Анна Павловна. – Он сделал почтительный жест рукой в сторону пожилой, сильно накрашенной блондинки. – Все мы, как вы догадались, представляем отборочную комиссию на реалити-шоу «ЖЗР». Кастинг будет проводиться в два тура. Самым главным является первый, на котором вы все в настоящий момент и присутствуете… Ольга и Валерия, – обратился Игорь к подругам, стоявшим в центре комнаты, – расскажите нам немного о себе: как давно вы дружите, где познакомились, о своих увлечениях… Словом, постройте свой рассказ так, чтобы нам было интересно слушать, и вместе с тем постарайтесь нарисовать перед нами полную картину ваших отношений, с самого начала и до сегодняшнего дня. Только делайте это вместе, у вас должен получиться дуэт, при этом старайтесь друг друга не перебивать… Пожалуйста!
– Мы познакомились в клубе, – начала Ольга. – Года три назад… Мы обе любим Вячеслава Питкуна и пришли на его концерт в клуб «Точка». Питкун – это лидер группы «Танцы минус», – пояснила Ольга и посмотрела на Валерию: дескать, теперь твоя очередь, продолжай!
Валерия, поняв подругу с полуслова, вернее, с полувзгляда, подхватила своим низким грудным голосом:
– Мы стояли с Ольгой рядом, прямо около сцены, и танцевали. Ну, в смысле, пританцовывали в такт музыке. Потом мне захотелось пить, а к стойке идти, пробираясь через толпу, было в лом, ну, в смысле, неудобно… И я спросила у Ольги, нет ли у нее чего-нибудь попить, потому что видела, как она отхлебывала из бутылки с минералкой…
– Спасибо, – прервал рассказ Игорь. – Расскажите нам теперь о своих талантах, и было бы очень неплохо, если бы вы нам что-нибудь показали, станцевали бы на пару или спели… В общем, что угодно! Полная свобода выбора! – Он широко улыбнулся и развел руки в стороны, после чего сидевшая слева от него пожилая Анна Павловна откинулась на спинку стула и принялась рьяно махать листком перед своим немалых размеров носом, будто отгоняя назойливых насекомых.
Ольга и Валерия переглянулись, последовало некоторое замешательство. Очевидно, девушки не были готовы к такому повороту событий и никакого специального номера для кастинга не приготовили. Ольга взяла Валерию за руку, притянула к себе и что-то шепнула ей на ухо. Валерия взглянула на Ольгу полными удивления глазами, что-то шепнула в ответ. Какое-то время девушки оживленно шушукались. Комиссия терпеливо ожидала. Прошло не менее пяти минут, прежде чем подруги робко запели нестройным дуэтом:
зачмокали и заухали девушки, в притворном томлении вытягивая губы.
В этом месте подруги переглянулись, набрали воздуха в легкие, картинно закатили глаза к потолку и затянули по новой, только на этот раз громче и развязней:
Но тут пожилая Анна Павловна не выдержала и, впервые оторвав взгляд от своих бумажек, со всего маху ударила кулаком по столу и выкрикнула зычным, хорошо поставленным голосом:
– Довольно!
Справедливости ради следует заметить, что ни музыкальным слухом, ни певческим голосом Господь ни одну из подруг, к сожалению, не наделил, и их пение производило странное, если не сказать щемяще-жалкое впечатление. В эту секунду Каркуша с ужасом подумала, что их с Клавой «Марш нахимовцев» едва ли окажется более выигрышным. Вся надежда была на Клаву, на ее рисунки…
