не поздоровиться. – Джукта поскреб пятерней косматую бороду. – Обычно со мной такого не бывает, но я просто мечтаю сейчас, чтобы власти изловили этого Сабра и вздернули, что ли. Он подымает крепостных против угнетателей, а кто такие угнетатели – ясно не говорит. Может, он имеет в виду тамульцев, но очень многие его последователи уверены, что речь идет о высших классах. Беспокойный крепостной – опасный крепостной. Никто не знает, сколько их на самом деле, и если они начнут лелеять безумные мысли о свободе и равенстве, одному Богу известно, чем это может закончиться.
ГЛАВА 10
– Здесь слишком много сходства, чтобы счесть это простым совпадением, – говорил Спархок на следующее утро, когда отряд ехал под хмурым небом на северо-восток, по дороге в Дарсос. Спархок и его друзья собрались около кареты Эланы, чтобы обсудить то, что они узнали от Джукты. Воздух был влажный и спертый – ни дуновения, ни даже намека на ветерок.
– Я почти готов согласиться с вами, – отозвался посол Оскайн. – Во всех этих событиях несомненно прослеживается нечто общее, если только вы верно изложили мне то, что происходит в Ламорканде. Нашу Империю никак нельзя назвать демократической, думаю, то же относится и к вашим западным королевствам; но ни мы, ни вы не такие уж суровые повелители. Просто и мы, и вы, сдается мне, стали символами социальной несправедливости, неявно существующими в каждой культуре. Я и не говорю, что люди не ненавидят нас. Все люди в мире ненавидят свои правительства – не в обиду будь сказано вашему величеству. – Он улыбнулся Элане.
– Ваше превосходительство, – ответила она, – я делаю все, что могу, чтобы у моих подданных было как можно меньше причин ненавидеть меня. – Элана была в дорожном плаще из голубого бархата и, по мнению Спархока, этим утром выглядела особенно обворожительно.
– Да разве можно ненавидеть столь очаровательное существо, как вы, ваше величество? – улыбнулся Оскайн. – Суть, однако, в том, что весь мир дышит недовольством, и кто-то искусно играет на этих разрозненных обидах и претензиях, дабы низвергнуть существующий порядок – Тамульскую империю здесь и церковь в Эозии. Кто-то стремится ввергнуть наши страны в хаос, и я сомневаюсь, что движет им жажда социальной справедливости.
– Мы смогли бы куда лучше понять ситуацию, если бы знали точно, чего он добивается, – прибавил Эмбан.
– Возможности, – предположил Улаф. – Когда все устойчиво, и богатства и власть поделены, для людей, стоящих на нижней ступеньке общественной лестницы, не остается пути наверх. Для них единственный способ получить свою долю – перевернуть мир вверх ногами и хорошенько потрясти.
– Это жестокая политическая теория, сэр Улаф, – неодобрительно заметил Оскайн.
– Весь мир жесток, ваше превосходительство, – пожал плечами Улаф.
– Я не могу согласиться с тобой, – упрямо сказал Бевьер.
– Как пожелаешь, мой юный друг, – ухмыльнулся Улаф. – Я не против, чтобы со мной не соглашались.
– Существует же такая вещь, как подлинный политический прогресс. Люди сейчас в общем намного лучше, чем пятьсот лет назад.
– Положим, но чем это обернется через год? – Улаф откинулся в седле, и в его голубых глазах появилась задумчивость. – Властолюбцам нужны приспешники и последователи, а лучший способ привлечь людей на свою сторону – это посулить им исправить все, что в мире есть неправильного. Эти посулы весьма действенны, но только младенец мог бы ожидать, что политики станут выполнять их.
– Ты циник, Улаф.
– Да, кажется, именно так это и называется.
Погода этим утром ухудшалась с угрожающей быстротой. С запада наплывали стеной тяжелые лиловые тучи, и над горизонтом то и дело вспыхивали молнии.
– Похоже, будет дождь? – обратился Тиниен к Халэду.
Халэд пристально глянул на завесу лиловых туч.
– Можешь биться об заклад на что угодно, сэр рыцарь, – ответил он.
– И сколько пройдет времени прежде, чем мы промокнем до нитки?
– Час или около того – если не поднимется ветер.
– Как думаешь, Спархок, не поискать ли нам какое-нибудь укрытие? – спросил Тиниен.
С запада донеслись отдаленные раскаты грома.
– Вот и ответ на твой вопрос, – сказал Спархок. – Людям в стальных доспехах лучше не попадать в грозу.
– Недурно сказано, – согласился Тиниен, озираясь. – Вопрос в том, где бы нам укрыться? Не видно ни одной рощицы.
– Значит, придется поставить палатки.
– Но это же так утомительно, Спархок.
– Куда хуже будет, если молния поджарит тебя заживо прямо в доспехах.
К главному отряду подскакал Кринг, за ним следовал небольшой двухколесный экипаж. В экипаже восседал пухлый, белобрысый, добродушного вида человечек, одетый по моде сорокалетней давности.
– Это Котэк, здешний землевладелец, – сообщил доми Спархоку. – Он называет себя бароном. Он хотел познакомиться с вами.
– Я безмерно счастлив встретиться со столпами церкви, сэры рыцари, – пропыхтел толстяк.
– Мы польщены, барон Котэк, – отвечал Спархок, вежливо наклоняя голову.
– Мое поместье неподалеку отсюда, – продолжал Котэк, – и я вижу, что близится ненастье. Могу ли я предложить вам свое ничтожное гостеприимство?
– Как я не раз уже говорил тебе, Спархок, – негромко заметил Бевьер, – надо всего лишь положиться на Господа, а уж он позаботится о тебе.
Котэк озадаченно воззрился на них.
– Всего лишь не слишком удачная попытка пошутить, милорд, – пояснил ему Спархок. – Я и мои спутники как раз говорили о том, что нам необходимо укрытие от бури. Ваше в высшей степени щедрое предложение избавляет нас от весьма серьезных затруднений. – Спархок не был знаком с местными традициями, но напыщенная речь барона явно требовала формального стиля.
– Я заметил, что в вашем обществе есть дамы, – продолжал Котэк, глянув на карету, в которой ехала Элана. – Их удобства должны быть первой нашей заботой. Мы сможем познакомиться поближе, когда уже окажемся под моей крышей.
– Мы отправимся с вами, милорд, – согласился Спархок. – Ведите же нас, умоляю, а я между тем сообщу дамам об этой весьма счастливой для нас встрече. – Если Котэк жаждал формальных оборотов, Спархок не стал его разочаровывать. Он развернул Фарэна и поскакал назад вдоль колонны.
– Что это за толстяк в коляске, Спархок? – осведомилась Элана.
– Не говори пренебрежительно о любезном нашем хозяине, о свет моей жизни.
– Спархок, ты что, спятил?
– Этот толстяк только что предложил нам укрытие от бури, которая гонится за нами по пятам. Обращайся с ним вежливо, хотя бы из благодарности.
– Что за милый человек!
– По-моему, было бы неплохо скрыть, кто ты такая. Мы ведь не знаем еще, что ждет нас впереди. Что, если я представлю тебя каким-нибудь аристократическим титулом, например…
– Маркграфиня, – тотчас предложила она. – Элана, маркграфиня Кардосская.
– Почему Кардосская?
– Кардос – очень славная местность с горами и красивым побережьем. Великолепный климат и трудолюбивые, законопослушные жители.
– Элана, ты же не собираешься продавать ему Кардос!
