концов, и он волен поступать с преступниками и предателями так, как считает нужным.
- Это же варварство!
- Мягко говоря, да. Как я уже заметил, в натуре черекцев присутствует некоторая жестокость.
- Но не лучше ли сначала допросить пленников?
- Этим занимается Дротик.
Гарион вглядывался в толпу солдат, трудившихся при последних красноватых отблесках заходящего солнца.
- Я не могу, - сказал он; его тошнило от отвращения. - Мне кажется, все это зашло слишком далеко. Я хочу положить этому конец.
- Я тебе не советую, Гарион.
- О нет - он велел распять женщину!
- Что? - Шелк повернулся и тоже стал смотреть на солдат. Внезапно кровь отлила от лица маленького человечка, он резко вскочил на ноги и кинулся через торфяник. Гарион наступал ему на пятки. - Ты совсем с ума сошел? - набросился Шелк на костлявого начальника драснийской разведки, который спокойно сидел за грубо сколоченным столом в центре группы солдат.
- Что такое, Хелдар?
- Ты знаешь, кого только что распяли на кресте?
- Естественно. Я сам ее допрашивал. - Его пальцы отстукивали на крышке стола какой-то ритм.
- Сними ее оттуда! - сказал Шелк, хотя его голос прозвучал уже не так напористо и гневно.
- Почему бы тебе не заняться своим делом, Хелдар? - предложил Дротик. - А мои дела оставь мне. - Он повернулся к крепкому черекскому солдату, стоявшему рядом. - Принц Хелдар и король Ривский сейчас уходят, - холодно сказал он. - Пожалуйста, проводи их. Мне кажется, им следует находиться не ближе чем в четверти мили отсюда.
- Я убью его, - бушевал Шелк, пока их с Гарионом отгоняли прочь. - Я убью его своими собственными голыми руками!
Однако, когда солдаты увели их на значительное расстояние от того места, где расположился Дротик, и вернулись к своей грязной работе, маленький человечек удивительно быстро обрел присущее ему хладнокровие.
- К чему все это? - спросил Гарион.
- Девушка, которую он только что привязал к кресту, - его собственная племянница, Лизелль, - ответил Шелк вполне спокойно.
- Ты шутишь!
- Я знаю ее с тех пор, когда она была еще ребенком. Он обещал все объяснить; и будет хуже, если его объяснение окажется недостаточно убедительным, - я ему тогда все потроха вырежу! - Из-под своего жемчужно-серого камзола он извлек кинжал и большим пальцем проверил его на остроту.
Дротик нашел их только после наступления темноты.
- Убери это, Хелдар, - сказал он, неодобрительно взглянув на кинжал Шелка.
- Он мне может сейчас пригодиться, - ответил Шелк. - Начинай говорить, Дротик, и постарайся, чтобы твой рассказ мне понравился, или твои кишки кучкой упадут к твоим ногам.
- Кажется, ты расстроен.
- Ты заметил? Какой наблюдательный!
- Я сделал это с особой целью.
- Здорово! А я думал, ты просто развлекался.
- Я вполне могу обойтись без твоего сарказма, Шелк. Знай на будущее, что я ничего без причины не делаю. Насчет Лизелль можешь быть спокоен. Ее, вполне вероятно, уже освободили.
- Освободили? И где она сейчас?
- Конечно, она убежала. В лесах скрывается немало приверженцев культа. А тебе изменяет зрение, если ты ни одного не заметил. В любом случае сейчас все пленники, которых мы привязывали к крестам, уже освобождены и находятся на пути в безопасное место в горах.
- Зачем тебе это все, Дротик?
- Очень просто. Мы много лет пытались заполучить своего человека среди верхушки Медвежьего культа. Они только что освободили настоящую героиню - мученицу за веру. Лизелль достаточно умна, чтобы заставить этот факт работать на себя и оказаться среди людей, возглавляющих культ.
- Как она вообще сюда попала?
Дротик пожал плечами.
- Она надела кольчугу, и я тайком провел ее на борт корабля Бэрака Трелхеймского. После того как битва подходила к концу, я подсунул ее к остальным пленникам.
- А остальные, те, которых тоже освободили, не скажут, что она никогда не жила в этом городе? - спросил Гарион.
- Нет, ваше величество, не думаю, - ответил Дротик. - Лизелль скажет, что жила в северовосточной части Ярвиксхольма. Остальные пленники, распятые вместе с ней, были захвачены в юго-западном районе. С Ярвиксхольмом в этом смысле нам повезло. У него такая запутанная планировка, что никто не сможет сказать наверняка, что она никогда в нем не была.
- Я не могу поверить, что ты и впрямь с ней так поступил, - сказал Шелк.
- Ей пришлось долго меня убеждать, найти неимоверное количество доводов, прежде чем я согласился, - признался Дротик.
Шелк непонимающе смотрел на него.
- Ну да, - сказал Дротик. - Ты еще не догадался? Это она сама все и придумала.
Вдруг Гарион услышал шуршащий звук, а в следующее мгновение до него ясно донесся голос Сенедры.
'Гарион! - кричала она в отчаянии. - Гарион! Возвращайся немедленно! Нашего сына похитили!'
Глава 20
Польгара придирчиво оглядела Гариона; они стояли на высоком открытом лугу над пепелищем Ярвиксхольма, а бледный рассвет смывал с неба звезды.
- Маховые перья у тебя коротковаты, - сказала она ему.
Гарион сделал перья подлиннее.
- Так лучше, - сказала она. Ее взгляд стал сосредоточенным, и она тоже превратилась в пестрого сокола. - Никогда мне не нравилось это жесткое оперение, - пробормотала Польгара, щелкая загнутым клювом. Она взглянула на Гариона; ее золотистые глаза имели свирепое птичье выражение. - Постарайся запомнить все, что я тебе скажу, мой дорогой. Это твой первый полет, и высоко подниматься мы не будем. - Она расправила крылья, переступила несколько раз когтистыми лапами и без видимого усилия поднялась в воздух.
Гарион попытался повторить то же самое и спикировал клювом в землю.
Польгара перевернулась в воздухе и вернулась.
- Гарион, не забывай про хвост, - сказала она. - Крылья дают силу, а хвост - направление. Попробуй еще раз.
Вторая попытка вышла лучше.Ему удалось пролететь ярдов пятьдесят, прежде чем он врезался в дерево.
- Очень хорошо, мой дорогой. Теперь постарайся смотреть, куда летишь.
Гарион помотал головой, пытаясь избавиться от звона в ушах и искр перед глазами.
- Расправь перья, и попробуем еще раз.
- Мне понадобится не один месяц, чтобы заучиться, тетушка Пол. Не будет ли быстрее отплыть в Риву на 'Морской птице'?
