— Кенрик, я никогда тебе насчет этого не лгала. Говорят, что у бастардов нет души. Это у человека, который растил тебя, нет души. Поэтому он и хотел отобрать твою. Я абсолютно не боюсь слова «бастард». Меня больше страшит прозвище, которое тебе дали.
Она разгладила хмурые складки на его лице.
— Но ты не думай… я не осуждаю тебя. Я просто не имею на это права.
Кенрик слушал, закрыв глаза. Если это и была ложь, то самая чудесная ложь на свете. И логика у Тэсс была самая непостижимая. Он был воином, но благородные женщины сторонились его из-за того, что он бастард. Он был бастардом, но Тэсс пугало то, что он воин. А остальное ей было безразлично.
— К сожалению, ничего во мне изменить нельзя, — прошептал он. — Когда я иду на битву, то не думаю ни о чем, кроме победы.
— Я знаю, — прошептала она в ответ, — Но для того, чтобы это понять, мне потребовалось слишком много времени.
Следующий поцелуй был очень долгим. Кенрик жадно впитывал в себя ее сладость, затем поднял Тэсс и понес к постели. Но не положил, а забрался туда, держа ее на коленях, и устроился в центре, скрестив ноги. Немного подождав, он улыбнулся и начал расплетать ей косу.
— Разве ты не замечала, что последние четыре дня по утрам твои волосы были распущены?
Тэсс вопросительно скосила на него глаза.
— Да, да. Ты спишь, как сурок.
Он наклонился и поцеловал ее. То есть сделал то, чего не осмеливался сделать все эти последние ночи.
Глава 25
— Когда ты ела последний раз?
Желудок Тэсс живо отреагировал на первое же упоминание о пище. Она была голодна, да и время ужина уже наступило. Теперь ее аппетитом управляло дитя. Пришло время сказать об этом Кенрику. В течение часа, не переставая, они занимались любовью, и Тэсс все еще не могла опомниться. Они лежали сейчас на боку, друг против друга, лицом к лицу. Упершись локтем одной руки в подушку, каждый свободной рукой продолжал ласкать другого. Рука Тэсс путешествовала вдоль его бедра, а он — где-то в районе ее грудей, тщательно изучая пальцами их округлости.
— Я ела только утром, — отозвалась она и застонала, когда Кенрик охватил ее грудь ладонью. — А сейчас я должна тебе сказать еще кое-что.
Он проделал поцелуями дорожку к ее рту и затем прошептал прямо в уста.
— Скажи лучше снова, что любишь меня.
Она повторила, а он через каждое слово ее целовал. Его желание снова и снова слышать признание Тэсс означало, что он чувствует то же самое, хотя этих слов он пока не произносил.
— Хорошо, хорошо, хорошо, — повторял он, покрывая поцелуями уголки ее губ. — И все же надо пойти узнать насчет ужина. Ночь предстоит трудная, тебе необходимо подкрепиться.
Тэсс с улыбкой наблюдала, как он, заботливо накрыл ее одеялом и отворил дверь. Там стояли Саймон и Эвард, но не только они. Там был и Фитц Элан.
— Принеси сюда наш ужин, — приказал Кенрик Эварду осевшим голосом, затем повернулся к Фитц Элану. — Что случилось?
— Отсутствие у тебя скромности, барон, порой шокирует даже меня. — Фитц Элан округлил глаза. Саймон в это время смотрел в потолок.
Кенрик сообразил, что вышел к ним совершенно голый. Он только хотел обернуться одеялом, но в последний момент забыл.
— У меня нет времени ублажать твою чувствительную натуру. Говори, что тебе надо?
— Я просто хотел узнать, едем ли мы завтра в Лондон, или нет?
Кенрик почесал подбородок.
— Нет. Мы едем через три дня. Все равно к сроку успеем.
— А как насчет посланника? Он соскучился по твоему обществу в большом зале.
Кенрик приуныл. О королевском посланнике он совсем забыл. Но на эти глупости просто нет времени.
— Понимаешь, дело в том, что мы с женой утром поели рыбы, а она оказалась тухлая. В общем, отравились, встать с постели не можем. Так и передай де Гилю — и извинись, конечно.
— Хорошо, милорд, — ответил Фитц Элан, пряча улыбку. Дело в том, что рыбу в Монтегю не подавали уже по крайней мере две недели.
— Саймон, проследи, чтобы, пока мы больны, нам своевременно приносили пищу. Однако пусть не входят. Пусть только постучат, — я сам возьму поднос. Понял? А ванну… ванну пусть готовят по утрам. И еще… ни при каких обстоятельствах не выпускай мою жену за дверь. Надеюсь, мы поняли друг друга?
Саймон посмотрел на носки своих сапог.
— Да, милорд.
— Вот и отлично.
Он сделал шаг назад, захлопнул дверь и в два прыжка оказался у постели.
— Ну, где ты тут прячешься?
Он стянул с Тэсс одеяло, и восхищенно обласкал взглядом всю ее прелестную фигурку. Затем наклонился и покрыл нежными поцелуями то, чем только что любовался.
— Пора начать нагуливать аппетит.
Кенрик опустился на постель и прилег рядом с Тэсс Она взяла его руку в свои и нежно поцеловала. Он придвинулся ближе, этот поцелуй чрезвычайно его взволновал, но она неожиданно отстранилась.
— Все же я хочу тебе кое-что сказать.
Кенрик заметил серьезность в ее глазах и понял, что к еде и прочим пустякам это отношения не имеет.
— Что же ты хочешь сказать? — спросил он тихо.
Тэсс взяла его руку и прижала к своей груди.
— Я хочу сказать, что еще до конца этого года ты станешь отцом. Вот что я хочу тебе сказать, милорд.
Кенрик медленно расплывался в улыбке, пока она не завладела его лицом полностью.
— И как давно ты об этом знаешь?
— Несколько дней. Я стала по утрам плохо себя чувствовать. — Значит, ты из-за этого пришла сегодня сюда?
— Нет! Я даже не знала, как ты воспримешь эту новость. Начнутся сложности с братом. Я вообще ничего не знала, не думала… Ведь ребенок будет наследником и Монтегю и Ремингтона. А как же твое обещание, данное Гаю?
Он приложил палец к ее губам.
— Наш ребенок претендовать на Монтегю не будет.
— Но…
— При дворе меня ждет наказание. За то, что я похитил тебя и женился без королевского позволения — причем ты была помолвлена с другим, — я буду лишен титула барона Монтегю и всех прав на эти владения.
Глаза Тэсс от ужаса округлились.
— Это чудовищно! Ведь жениться тебе приказал сам король! Против твоей воли! И тебя за твою же верность наказывают?
— Тэсс, все совсем не так, об этом наказании попросил сам.
— Но почему?..
Кенрик кивнул, подтверждая мелькнувшую в ее глазах догадку.
— Да, Тэсс, именно так. Титул должен принадлежать Гаю. Да мне и не нужен этот титул, я никогда
