он, давно бы расстались наши души с телами.
И рассказал по порядку все, что с ними приключилось. Тогда падишах кивнул придворным- мусульманам:
– Слыхали? Я вам говорил, что Бирбал умнее Тансена, да вы упрямились, все хотели поставить Тансена на место Бирбала. Нынче, слышите, сам же Тансен славит Бирбала, и, думаю, вы уразумели, что сделали ошибку. Я клятву дал испытать их обоих и испытал. Теперь-то, надеюсь, я не услышу от вас прежних речей о Бирбале. И еще я всем вам – мусульманам – строго-настрого приказываю, чтобы наперед никто не злобствовал на индусов. Все наши подданные для нас одинаковые – что мусульмане, что индусы.
Сардар по имени Амир-хан сказал:
– Владыка мира! Теперь мое недоверие пропало. Пусть каждый получает должность, на какую он способен. Но одно мы никак в толк не возьмем: в Коране сказано, что следует признавать только одного бога, а кто верует во многих богов – тот неверный. Заставьте индусов веровать в одного бога, и мы будем считать их такими же, как мы, словно братьями своими.
– Этому не бывать, – ответил падишах, – пусть каждый живет по своей вере. Нельзя объявлять человека плохим из-за его веры. Того, кто будет притеснять индуса за его веру,
я сурово покараю.
Услыхали придворные грозный приказ падишаха и испугались. С тех пор пропала вражда, что была промеж них.
Засияло солнце…
Отправился однажды падишах на берег Ямуны – полюбоваться рекой. Много разного люда было там. Одни пели гимны, другие совершали омовение в святых водах. А в сторонке молодая красотка вошла в воду и окунулась. Ее сари закрывало только бедра. Когда она вышла из воды, ее длинные волосы рассыпались. Она их подобрала, свернула в узел, пригладила… Лицо ее в этот миг засияло, словно солнышко. Падишах, глядя на нее, придумал самасью: «Засияло солнце над холмами».
И с этой мыслью уехал во дворец.
Наступило время дарбара. Падишах вышел к придворным и сразу же прочитал Бирбалу ту строку. Бирбал придумал такие стихи:
Подивился падишах, услыхав стихи, и принялся громко хвалить Бирбала.
Нечестный факир
Одному скупому брахману удалось скопить денег. Задумал он однажды поехать к святым местам в Каши. За одним только дело стало – не знал он такого честного человека, чтобы оставить ему на сохранение свои милые денежки. А ведь он их с таким трудом собирал, даже ел не досыта!
Тут к ним в деревню пришел за подаянием факир. Жил он за околицей в убогой лачуге. Запала брахману в голову дума про этого факира. На другой день взял он свою кубышку и пришел к факиру.
– Почтенный праведник! Хочу я поехать в паломничество в город Каши. Сделайте милость, возьмите к себе на сохранение мои деньги, а когда ворочусь, я их у вас заберу.
Сперва факир отказывался. Долго его брахман упрашивал. Наконец факир согласился и сказал:
– Ну, ладно, только ты сам закопай деньги в углу. Я своими руками до чужих денег и не дотронусь.
Еще крепче поверил брахман факиру, закопал деньги, где он велел, и со спокойным сердцем уехал в паломничество.
Прошло время, воротился брахман из святых мест и пошел к факиру за своими деньгами. Факира он застал у гробницы святого.
– Ну какое мне дело до чужих денег? – ответил он брахману с недовольным видом. – Где ты их положил, там и возьми.
Брахман раскопал то место, но денег и след простыл. Затужил брахман и начал просить факира отдать добро. А факир в ответ лишь сердится. Так и ушел бедняга-брахман с пустыми руками. Всю дорогу он на чем свет стоит ругал и клял себя за промашку. От горя еле ноги волочил и дотащился до дому только к вечеру, хотя ушел спозаранку. От тяжкой заботы брахман всю ночь глаз не сомкнул, а на рассвете надумал пойти с жалобой к падишаху.
Пришел он во дворец и рассказал падишаху подробно про свое горе, стал со слезами просить помощи. Забеспокоился падишах, узнав про его несчастье. Был при этом и Бирбал. Видит он, что государь озабочен, и говорит:
– Покровитель бедных! Зря вы тревожитесь. Я безо всякого труда разыщу деньги этого брахмана.
Обрадовался падишах и повелел начать розыск.
Бирбал позвал одного верного человека, дал ему узелок с драгоценностями, нашептал что-то на ухо, а потом отпустил. Чуть погодя он сказал брахману:
– Ступай к факиру. Как раз сейчас у него тот человек, что я послал. Ты при нем опять требуй свои деньги. На этот раз тебе отказу не будет.
А человек, посланный Бирбалом, пришел к факиру, учтиво поздоровался и сказал:
– Господин факир! Я жду брата из чужих краев, но он все не едет. Забота грызет меня денно и нощно, не могу я усидеть дома, поеду его разыскивать. Хочу оставить вам на сохранение вот эти драгоценности. Сделайте милость, припрячьте у себя мое добро, и я спокойно уеду.
– Уважаемый, что мне до всего этого, – ответил факир. – Прячь свое добро, где хочешь. Для меня чужое добро все равно что пыль,
– Господин факир! Таких божьих людей, как вы, мы не опасаемся, а другим не верим, – стал упрашивать гость.
Он развязал узелок и показал факиру драгоценности. Увидел факир блеск дорогих каменьев и сразу прельстился. Только хотел он дать свое согласие, как в лачугу вошел брахман.
– Господин факир! Сделайте милость, отдайте мне мои деньги. Не к лицу вам, факиру, чужое добро присваивать.
«Коли я откажу, брахман начнет меня поносить да срамить, дело откроется и богатство уйдет из
