— Откуда эта жуткая Вритер всё узнала? Не Огрид же ей сказал?

— Нет, конечно, — ответил Гарри, первым подходя к гриффиндорскому столу и в бессильном гневе падая на стул. — Он даже нам не говорил! По-моему, она так обозлилась, что он не наговорил ей всяких ужасов про меня, что взяла и нарыла компромат на него.

— Возможно, она подслушала его разговор с мадам Максим во время бала, — задумчиво произнесла Гермиона.

— Мы её в саду не видели! — возразил Рон. — В любом случае, её больше не пускают в школу, Огрид сказал, что Думбльдор запретил ей…

— А вдруг у неё есть плащ-невидимка, — предположил Гарри, накладывая на тарелку куриную запеканку и в раздражении заляпывая всё вокруг. — Очень на неё похоже, не правда ли, шнырять в кустах и шпионить за людьми.

— Совсем как вы с Роном, — заметила Гермиона.

— Мы не хотели! — возмутился Рон. — У нас не было выбора! И вообще, чего этот дурень взялся вещать про свою мамочку там, где его всякий мог услышать!

— Надо сходить к нему, — решил Гарри. — Сегодня же вечером, после прорицания. Сказать, что мы хотим, чтобы он вернулся… Ты же хочешь, чтобы он вернулся? — прикрикнул он на Гермиону.

— Я… хм… не буду притворяться, было очень приятно для разнообразия побывать на нормальном уроке ухода за магическими существами… но я хочу, чтобы Огрид вернулся, конечно же, хочу! — поспешила закончить Гермиона, испугавшись свирепого взора Гарри.

Таким образом, после ужина все трое снова вышли из замка и по замёрзшему двору направились к хижине Огрида. Постучали. Ответом был гулкий лай Клыка.

— Огрид, это мы! — проорал Гарри, барабаня в дверь. — Открывай!

Но Огрид не отзывался. Было слышно, как Клык, поскуливая, скребётся в дверь, но дверь не открывалась. Они стучали ещё добрых десять минут, Рон даже не поленился сходить постучать в окно, но всё было бесполезно.

— С какой стати он нас-то избегает? — удивилась Гермиона, когда они наконец сдались и пошли назад в школу. — Он же не думает, что для нас это имеет значение. Подумаешь, полугигант!

И всё-таки Огрид, похоже, думал именно так. Всю неделю о нём не было ни слуху ни духу. Он не появлялся ни за едой, ни во дворе, полностью забросив обязанности дворника. На уроках его по-прежнему заменяла профессор Гниллер-Планк. Малфой не упускал ни малейшей возможности поиздеваться над Гарри и его друзьями.

— Скучаешь по своему дружку-полукровке? — шептал он на ухо Гарри в те моменты, когда рядом находился кто-то из учителей, чтобы Гарри не мог ничего сделать. — Льёшь слёзки по человеку-слону?

На середину января был назначен поход в Хогсмёд. Узнав, что Гарри тоже собирается идти, Гермиона выразила крайнее изумление.

— Я-то думала, ты воспользуешься случаем — ведь в общей гостиной никого не будет, — сказала она. — Пора уже начинать думать над яйцом.

— Да я… мне кажется, я уже почти понял, в чём там дело, — соврал Гарри.

— Да ты что? — воскликнула Гермиона, приятно поражённая. — Вот так молодец!

У Гарри в животе что-то сжалось от чувства вины, но он постарался не обращать на это внимания. В конце концов, у него ещё целых пять недель, а это ужас как много… а в Хогсмёде можно встретить Огрида и попробовать уговорить его вернуться…

В субботу он вместе с Роном и Гермионой вышел из замка и по мокрому, холодному двору отправился к воротам. Проходя мимо стоявшего на якоре дурмштранговского корабля, они увидели Виктора Крума. Тот вышел на палубу в одних плавках. Он был очень худенький, но, видимо, куда более крепкий, чем казалось — во всяком случае, он забрался на борт корабля и нырнул прямиком в ледяную воду.

— Во псих! — не выдержал Гарри, наблюдая за пляшущей посреди озера чёрной головой Крума. — Вода же ледяная, сейчас ведь январь!

— Там, откуда он приехал, гораздо холоднее, — ответила Гермиона. — Думаю, ему здесь кажется тепло.

— Да, но тут же ещё гигантский кальмар, — заметил Рон. Но в его голосе не было тревоги — скорее, надежда. Гермиона заметила это и нахмурилась.

— Знаешь, он очень хороший, — пылко заявила она. — Вовсе не такой, как ты думаешь, хоть и из «Дурмштранга». И ему гораздо больше нравится у нас, он мне сам сказал.

Рон промолчал. Со времени бала он ни разу не заговаривал о Круме, но на второй день Рождества Гарри нашёл у него под кроватью оторванную миниатюрную руку в болгарской квидишной робе.

Всю дорогу, пока они шли по слякотной Высокой улице, Гарри внимательно смотрел, не видно ли где Огрида, и, после того как убедился, что Огрида нет ни в одном из магазинов, предложил зайти в «Три метлы».

В кабачке было как всегда людно, но всего лишь один быстрый взгляд позволил Гарри понять, что Огрида нет и здесь. Сердце у него упало. Он вместе с Роном и Гермионой прошёл к стойке, заказал у мадам Росмерты три усладэля и мрачно подумал, что с тем же успехом мог остаться дома и послушать завывания.

— Он что, никогда не ходит на работу? — вдруг прошептала Гермиона. — Смотрите!

Она показала на зеркало за стойкой, и Гарри увидел там отражение Людо Шульмана. Тот сидел в тёмном уголке в компании гоблинов. Шульман очень тихо и очень быстро говорил, а гоблины сидели с весьма грозным видом, скрестив руки.

Вот уж странно, подумал Гарри, что Шульман здесь, в «Трёх мётлах», в выходные, когда даже нет никакого события, связанного с Турниром, и следовательно, ему не нужно выполнять судейские обязанности. Он следил за Шульманом в зеркале. Вид у бывшего Отбивалы был напряжённый, почти такой же, как тогда, в лесу, перед появлением Смертного знака. Тут как раз Шульман бросил взгляд на стойку, заметил Гарри и встал.

— На пару секунд, на пару секунд! — услышал Гарри его бесцеремонные выкрики, обращённые к гоблинам. Шульман подбежал к Гарри. Мальчишеская улыбка вернулась на место.

— Гарри! — воскликнул он. — Как дела? Я надеялся встретить тебя здесь! Ну как, всё идёт хорошо?

— Да, спасибо, — ответил Гарри.

— Слушай, мы можем поговорить наедине? Буквально два слова? — с горячностью поинтересовался Шульман. — Вы двое не будете так любезны, не оставите нас на минутку?

— Э-э-э… Ладно, — пожал плечами Рон, и они с Гермионой пошли искать столик.

Шульман отвёл Гарри как можно дальше от мадам Росмерты.

— Я… просто хотел ещё раз поздравить тебя с великолепным выступлением, — начал Шульман. — Это было потрясающе.

— Спасибо, — поблагодарил Гарри, но он знал, что этим дело не ограничится — поздравить его Шульман мог бы и в присутствии Рона с Гермионой. Однако, Шульман не торопился раскрывать карты. Гарри видел, как он опасливо посмотрел в зеркало на гоблинов. Те молча следили за ним и за Гарри чёрными глазами-щёлочками.

— Натуральный кошмар, — вполголоса сказал Шульман Гарри, заметив, что тот наблюдает за гоблинами. — По-английски ни бум-бум, практически… Я прямо как на финале кубка с болгарами… но те хотя бы объяснялись человеческими жестами. А эти бормочут на гобльдегуке… а я на гобльдегуке знаю только одно слово: бладвак. Это значит мотыга. Только я не хочу его употреблять, ещё подумают, что я им угрожаю. — Он разразился коротким, гулко бумкнувшим смешком.

— А чего они хотят? — спросил Гарри, обратив внимание, что гоблины не спускают с Шульмана пристальных взглядов.

— Ну… м-м-м… — Шульман вдруг занервничал. — Они… э-э-э… ищут Барти Сгорбса.

— А с какой стати они ищут его здесь? — удивился Гарри. — Он же в Лондоне, в министерстве?

— Э-э-э… вообще-то, я понятия не имею, где он, — признался Шульман. — Он как бы… перестал ходить на работу. Перси, его помощник, говорит, что мистер Сгорбс болен. И якобы присылает сов с распоряжениями. Только знаешь, никому не говори, ладно, Гарри? А то Рита Вритер всюду суёт свой нос, и я что хочешь готов поставить — она из его болезни обязательно что-нибудь состряпает. Ещё сделает из него вторую Берту Джоркинс…

— А о ней, кстати, что-нибудь слышно? — заинтересованно спросил Гарри.

— Нет, — Шульман опять напрягся. — Я, разумеется, послал людей на поиски… (вот уж давно пора, подумал Гарри)… только всё это очень странно. Она абсолютно точно прибыла в Албанию, потому что там она встречалась со своей троюродной сестрой. А от сестры отправилась на юг с целью навестить тётушку… и по пути бесследно исчезла. Пусть меня разорвёт, если я знаю, куда она подевалась… она не из тех, кто, скажем, сбегает с любовником… и тем не менее… впрочем, о чём это мы? О каких-то гоблинах, о Берте Джоркинс… Я же на самом деле хотел спросить, как у тебя дела с золотым яйцом?

— М-м-м… неплохо, — снова соврал Гарри.

Шульман, похоже, понял, что он говорит не правду.

— Слушай, Гарри, — тихо-претихо проговорил он. — Я очень переживаю из-за этого… ну, что тебя против воли кинули в этот Турнир… так что если (он говорил настолько тихо, что Гарри пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать)… если я могу чем-то помочь… подтолкнуть в нужном направлении… я к тебе очень проникся… только вспомнить, как ты справился с драконом!.. В общем, только намекни.

Гарри поднял глаза и посмотрел в круглое, розовощёкое лицо, в широко распахнутые, младенчески-голубые глаза.

— Но мы же должны отгадать загадку самостоятельно, — ответил он осторожно, так, чтобы его слова не прозвучали как обвинение главы департамента по колдовским играм и спорту в нарушении правил.

— Разумеется, разумеется, — нетерпеливо перебил Шульман, — но… ай, да брось ты, Гарри!.. Мы же все хотим, чтобы победил «Хогварц»!

— А вы и Седрику предлагали помочь? — задал прямой вопрос Гарри.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

2

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату
×