должно умереть.
Как человек приходит к такому решению? Он просто знает. La Que Sabe – знает. Чтобы спросить у нее совета, загляните в себя. Она Мать Веков. Ее ничем не удивишь. Она видела все. Для большинства женщин решение позволить умереть не противоречит их природе – оно противоречит их воспитанию. Но это можно изменить. В los ovarios все мы знаем, когда время жить, а когда умирать. Бывает, что по разным причинам мы пытаемся себя обмануть, но все равно знаем.
Это открывается светом пылающего черепа.
Глава 4
ПАРА: СОЮЗ С ДРУГИМ
Если женщины хотят, чтобы мужчины их узнали, узнали по-настоящему, то им следует поделиться с мужчинами своим сокровенным знанием. Некоторые женщины говорят, что устали, что и так затратили на это слишком много сил. Смею предположить, что они пытались учить мужчин, которые не желают учиться. Большинство мужчин хотят знать, хотят учиться. Если мужчина проявляет такую готовность, значит, пришло время открыть правду – и не просто пришло время, а еще и другая душа просит об этом. Вы сами это увидите. Вот кое-что из того, что значительно облегчает мужчине понимание, позволяет ему пойти женщине навстречу: это язык, наш язык.
В мифе, как и в жизни, нет сомнений, что Первозданный Мужчина ищет свою скрытую под землей невесту. В кельтских сказаниях есть знаменитые пары Диких Богов, неразрывно связанные любовью. Чаще всего они живут под озерами и являются защитниками подземного мира и его обитателей. Из вавилонского мифа кедровобедрая Инанна [27] взывает к своему возлюбленному, Бычьему Плугу: «Приди, накрой меня своей дикостью!» Даже в наше время на Среднем Востоке говорят: это мать и отец Бога ворочаются на пружинной кровати, производя раскаты грома.
И женщина-дикарка никого не любит так, как мужчину, который ей под стать. Но снова и снова, наверное с начала времен, те, кто становятся ее супругами, не вполне уверены, что понимают ее истинную природу. Чего на самом деле хочет женщина? Это древний вопрос, загадка для души, предмет которой – та дикая и таинственная природа, которой обладает каждая женщина. Хотя ведьма из Чосеровской 'Женщины из Бата' каркнула, что ответ на этот вопрос состоит в том, что женщина хочет быть хозяйкой своей жизни – и это истинная правда, – однако есть и другая, столь же непреложная истина, которая тоже служит ответом на этот вопрос.
Перед вами сказка, дающая ответ на извечный вопрос об истинной природе женщины. Тот, кто в совершенстве усвоит методы и средства, изложенные в этой сказке, навеки станет первозданной женщине возлюбленным и супругом. Давным-давно мисс В. Б. Вашингтон подарила мне эту маленькую афро- американскую сказку, которую я дополнила, превратив в историю, которую помещаю здесь под названием 'Манауи'.
Жил-был человек, который посватался к двум сестрам-близнецам. Но их отец сказал: 'Ты не сможешь взять их в жены, пока не угадаешь, как их зовут'. Манауи гадал и гадал, но никак не мог угадать имена сестер. Отец девушек каждый раз качал головой и отсылал Манауи прочь.
Однажды, отправившись угадывать в очередной раз, Манауи захватил с собой своего песика, и тот заметил, что одна из сестер красивее, а другая милее. И хотя ни одна из девушек не была верхом совершенства, песику они очень понравились, потому что угощали его и улыбались, глядя ему в глаза.
Манауи снова не сумел угадать имена девушек и поплелся домой. А песик вернулся к хижине, где жили сестры. Он притаился у боковой стены и навострил уши. Девушки, хихикая, обсуждали красоту и мужественный вид Манауи и при этом называли друг друга по имени. Услыхав это, песик со всех ног помчался к хозяину, чтобы все ему рассказать. Но по пути он почуял запах кости с остатками мяса, которую лев бросил рядом с тропинкой, и, не долго думая, кинулся за ней в кусты. Песик долго лизал и грыз кость, пока она не потеряла весь свой запах. И тут он вдруг вспомнил про неотложное дело, но, к несчастью, имена девушек выскочили у него из головы.
Тогда он снова бросился к хижине двойняшек. Уже наступила ночь, и девушки умащали друг друга маслом, будто готовились к празднику. И снова песик услыхал, как они называли друг друга по имени. От восторга он высоко подпрыгнул и помчался по тропинке к хижине Манауи – но тут из кустов донесся запах свежего мускатного ореха.
А надо сказать, что песик любил мускатный орех больше всего на свете. Поэтому он быстро свернул с тропинки и помчался туда, где на бревне остывал дивный пирог с фруктовой начинкой. Скоро от пирога ничего не осталось, а у песика из пасти разливалось благоухание мускатного ореха. Труся домой с раздувшимся брюшком, он попытался вспомнить имена девушек, но увы! – он опять их забыл.
Тогда песик снова бросился к хижине сестер. На этот раз они готовились к свадьбе. 'Только не это, – подумал песик, – ведь времени почти не осталось!' И как только девушки назвали друг друга по имени, он запомнил их имена крепко-накрепко и помчался назад, твердо и непреклонно решив, что на этот раз ничто не помешает ему сообщить Манауи два драгоценных слова.
На тропинке песик заметил чью-то свежую добычу, но без колебаний перепрыгнул через нее и побежал дальше. Потом ему показалось, что в воздухе запахло мускатным орехом, но он и ухом не повел и продолжал нестись к дому хозяина. Но песик никак не мог предполагать, что из кустов вдруг выскочит страшный незнакомец, схватит его за шею и начнет его трясти, да так, что чуть хвост не отвалился.
Но случилось именно это, и незнакомец все время повторял: 'Назови мне их имена! Скажи, как зовут девушек, чтобы я смог на них жениться!'
Песик боялся потерять сознание – так крепко обидчик держал его за шею, – но продолжал храбро сражаться. Он рычал, царапался, извивался и наконец ухитрился укусить великана между пальцами, а зубы у него были острые, как иголки. Незнакомец взревел, как буйвол, но песик только крепче сжал зубы. Он метнулся в кусты, но песик висел у него на руке.
– Отпусти меня, песик, – взмолился незнакомец, – тогда я тебя тоже отпущу!
А песик прорычал сквозь зубы:
– Только не возвращайся, а то больше не видать тебе белого света! Незнакомец бросился напролом через кусты, стеная и держась за укушенную руку, а песик, прихрамывая, заковылял по тропинке к Манауи.
Хотя мордочка у него была в крови и челюсти ныли, он отчетливо помнил имена девушек и радостно бросился навстречу Манауи. Тот бережно промыл раны своего маленького друга, а песик рассказал ему обо всем, что случилось, и назвал имена сестер. Манауи поспешил в деревню, где жили девушки; песик сидел у него на плече, и уши его развевались, как два конских хвоста.
Когда Манауи пришел к отцу девушек и назвал ему имена его дочерей, те были полностью одеты и готовы отправиться в путь вместе с ним: ведь все это время они только его и ждали. Вот как Манауи заполучил двух самых красивых девушек из этих мест. И все четверо – сестры, Манауи и песик – прожили в мире и согласии долгие годы.
Крик-крак-кря – вот и сказка вся.
Крик-крак-крец – сказочке конец [1].
В народных сказках, как и в сновидениях, содержание можно понимать субъективно, так что все символы изображают аспекты одной человеческой души, а можно и объективно, в их связи с обстоятельствами и взаимоотношениями внешнего мира. В данном случае давайте рассмотрим сказку о Манауи скорее с точки зрения отношений между женщиной и ее избранником, имея в виду, что обычно 'как снаружи, так и внутри'.
Эта сказка раскрывает древний женский секрет: чтобы завоевать сердце дикой женщины, мужчина
