Он вышел из машины, в это время открылась дверь дома и из него вышла высокая женщина с каштановыми волосами, чью стройность не удавалось даже скрыть широкому арабскому халату.
— Я же вам сказал, — сердито обратился к ней Фрост, — что мне нужен мужчина. Махмед очень тяжелый.
— Ничего не поделаешь. Я сама вам помогу.
— А Реджинальд Филд?
— Что — Реджинальд Филд?
— Ну, писатель, врач — друг Махмеда… Где он?
— Он перед вами, — улыбнулась женщина и направилась к “мерседесу”. Только теперь капитан заметил у нее в руке маленький врачебный чемоданчик.
— Так вы и есть этот самый Филд? — недоуменно спросил ее Хэнк.
— Да, — певуче протянула та, не оборачиваясь, и наклонилась над задним сиденьем.
Фрост тяжело привалился к капоту и вполголоса пробормотал:
— Черт побери… Надо же, каких успехов достигли в операциях по изменению пола…
Глава двадцать третья
Капитан открыл глаз и уставился в потолок, чувствуя поток свежего ночного воздуха, льющийся из кондиционера. Фрост попытался приподняться, но голова его закружилась, и он откинулся на подушку. Что-то уж слишком часто стал он просыпаться в незнакомой обстановке. Хэнк оглянулся вокруг: лежал он не на кровати, а на больничной кушетке, под тонким одеялом. Его правое плечо и рука были плотно и умело забинтованы. Он снова приподнялся и услышал сзади женский голос:
— На вашем месте я бы не сильно напрягалась. Я сделала вам укол морфия, а он не очень сочетается с виски. От вас несло, как от профессионального дегустатора спиртных напитков.
— Вот вы и отгадали, чем я зарабатываю себе на жизнь, — нашел Фрост в себе силы пошутить.
Послышались мягкие шаги, и женщина в халате подошла к нему.
— Как там Махмед? — спросил ее капитан.
— Я извлекла пули… Вообще-то его надо было сразу доставить в больницу, но если он попросил привезти его сюда, значит, на то были серьезные причины. У нас с ним одинаковая группа крови, и я тут же сделала прямое переливание. Только бы не было заражения. Завтра все выяснится. А как вы себя чувствуете?
— Ужасно, — улыбнулся Хэнк.
— Еще бы. Ни у кого еще не видела так много шрамов, как у вас. Некоторые из них один на другом, словно сетка. Пулевые, ножевые, один — рваный, на животе…
— Мексика, автоматная очередь, — сухо прокомментировал Фрост.
— А ноги? С них как будто пытались содрать кожу.
— Пытались когда-то, — подтвердил он.
— Опасная у вас жизнь. Вы тоже занимаетесь продажей оружия, как и Махмед, или об этом нельзя спрашивать?
— Нет, я всего лишь его старый друг. Он должен был мне кое-что рассказать про нашего общего врага.
— Похоже, что ваш общий враг действовал весьма эффективно. Вы всегда носите с собой так много оружия? Капитан не мог сразу сообразить, что она имеет в виду. — Ну, в машине валялся автомат, за пояс был заткнут пистолет и нож впридачу…
— А что произошло, когда мы подняли Махмеда наверх? — решил уйти от ответа Хэнк.
— Вы отключились, — она присела на краешек кушетки. — Потеряли сознание из-за потери крови, и мне уже пришлось тащить Махмеда самой. Да, он и вправду тяжелый. Потом я занялась вами. Так и бегала от одного к другому. Удалось заснуть только пару часов назад.
— А откуда такие глубокие познания о шрамах?
— О пулевых и ножевых? Я ведь работала в одной из нью-йоркских больниц, в отделе неотложной помощи. Меня всегда удивляло то, что в городе с такими строгими законами о владении огнестрельным оружием было огромное количество пациентов с пулевыми ранениями.
— Это уж точно, — согласно кивнул Фрост. — А откуда это имя — Реджинальд Филд?
— Значит, вы удостоверились, что я все-таки не переделанный мужчина?
— Честно говоря, был бы не против проверить это поглубже.
Она засмеялась приятным мягким смехом.
— Конечно же, я обыкновенная женщина и родилась с теми частями тела, что и сейчас при мне. Они только с возрастом немного изменились.
— Я рад за вас.
— Мое настоящее имя — Регина Медоуз, отсюда — Реджинальд Филд. Я посчитала, что кровавые детективные романы более пристало писать мужчине, чем женщине. Кроме того, я могу свободно путешествовать, и мне нигде не надоедают журналисты. Мой псевдоним существует только на обложках книг.
— Хорошо придумано, лишь бы ваше имя было правильно указано в выписанных вам чеках.
— Точно, пока в этом ошибок нет. А вас зовут Фрост, так? Чем вы занимаетесь?
— Кем я только не был — и наемником, и телохранителем…
— Ну ладно, если вы в состоянии передвигаться, я бы хотела отвести вас в более удобную спальню, там вам будет лучше. Кормить вас еще рано, может стошнить. Потерпите уж до завтрака. Попробуйте потихоньку подняться, я вам помогу.
Капитан стал понемногу приподниматься с кушетки и почувствовал, как его подхватили заботливые руки. Он опустил ноги на пол, одеяло соскользнуло, и Хэнк ощутил какую-то нелепую неловкость.
— Вы что, стесняетесь меня? — улыбнулась Регина. — Не смущайтесь, это часто случается с мужчинами, когда за ними ухаживают медсестры или врачи-женщины.
— Вы заставляете меня чувствовать себя так, словно мне четырнадцать лет.
— Всем мужчинам всегда по четырнадцать. Идемте уже, — она подхватила его под руки, и они в обнимку зашагали к двери.
Глава двадцать четвертая
Регина Медоуз оказалась довольно деятельной особой.
Вещи Фроста были доставлены из гостиницы, дон Адольфо уведомлен о случившемся, салон “мерседеса” вычищен от крови. Ей даже удалось обойтись без вмешательства полиции.
Капитан сидел на открытой веранде, выходящей в садик. Хозяйка называла свой дом “Медоузшир”, и за несколько дней своего пребывания в нем Хэнк видел во дворе только одного работника. Это был садовник, который приезжал в стареньком “джипе” на пару часов, делал свои дела и быстро уезжал после обеда.
Кроме одаренной писательницы, Регина зарекомендовала себя хорошей хозяйкой, умеющей вкусно готовить. Лет ей было около тридцати пяти, и она очень понравилась Фросту.
Его правая рука была на перевязи. Он попивал охлажденный лимонад и поглядывал на пламенеющий закат, когда услышал знакомый стук каблучков.
— Думаю, немного хорошего виски пойдет вам на пользу, — сказала Регина и поставила на столик поднос с бутылкой, стаканами и ведерком льда. Она присела рядом и запахнула халат, на этот раз светло- желтого цвета.
— Утром я слышал стук вашей пишущей машинки, — заметил капитан.
— Я еще не придумала названия для своей новой книги.
