освободиться от веревок и вывести катер.
Девушка спросила Фроста, поверит ли полиция в такую глупую историю. Он ответил, что вряд ли, но ей не останется ничего другого, так как владельцы судна — явные контрабандисты, а когда установят личность Аниты, то убедятся в ее безупречной репутации.
Позже, когда солнце стало клониться к закату, они поняли, что осталось мало времени и без слов опустились на палубу. Вдали от посторонних глаз они занялись любовью во второй и в последний раз. Фрост подумал, что Анита ведет себя уже как-то по-другому. Он чувствовал, как ее руки ласкают и направляют его внутрь — девушка превратилась в женщину. Она вся изгибалась под ним, царапая пальчиками грудь, ее язык проникал ему в рот, словно маленькое существо, трепещущее от предчувствия неизвестного. Он обнаружил, что ей нравится, когда он касается сосков, это пробуждало в ней необузданность, которую они оба не ожидали. Хэнк ощущал ее движения, тело Аниты повиновалось его рукам, словно скрипка — как будто он, Фрост, был настоящим маэстро. После близости он хотел закурить, но сигареты намокли и расползлись. Хэнк нашел в каюте контрабандные американские, к его удовольствию это оказались “Лаки Страйк”. Он сидел на палубе и смотрел на солнце, погружающееся в воду, а голова спящей Аниты покоилась у него на коленях.
Глава третья
Фрост развернул список — бумага размокла, чернила в некоторых местах расплылись, но фамилии он мог прочитать, больше зная их на память, чем разбирая на желтой бумаге. Список солдат его роты и других бойцов батальона, которые были расстреляны по приказу Чапмана. Стюардесса принесла ему стакан с виски, которым он решил оживить воспоминания о приключении с Анитой. Фрост думал о ней и смотрел в иллюминатор на облака и голубые воды Карибского моря внизу. Лайнер скоро приземлится в Майами, где он пересядет на другой самолет и полетит дальше, в Атланту.
Когда Фрост и Анита достигли Колумбии, он спустил шлюпку, и они вдвоем поплыли к берегу. Там они долго прощались, целуясь в последний раз на пляже, и девушка на шлюпке вернулась на катер. Дальше все прошло без задоринки. Анита и не догадывалась, что один из колумбийских друзей Фроста уладил в полиции все проблемы. Хэнк еще находился там, а ее уже отправили к отцу-банкиру и даже дали щедрое денежное вознаграждение за “захват” катера контрабандистов — как оказалось, они находились в розыске.
Друзья Фроста, работающие в колумбийском отделении американской, военной разведки, которые в основном следили за путями распространения наркотиков, с готовностью информировали его о том, что полковник Чапман покинул Латинскую Америку несколько недель назад и теперь находится в маленькой африканской стране Нугумбве, граничащей с Конго — своим излюбленным пристанищем. Друзья снабдили его деньгами, помогли получить паспорт в посольстве США и купили билет на самолет.
Лайнер вырвался из плена облаков и Хэнк увидел на горизонте Майами. Он чувствовал себя как будто раздетым — пистолет и нож пришлось упрятать в багаж, и на некоторое время он остался безоружным, если не считать кулаков. Именно поэтому Фросту не нравилось летать в теперешнее время — он всегда ожидал, что какие-нибудь сумасшедшие захватят самолет и прикажут лететь в страну, где его личность установят и без лишнего шума расстреляют или сгноят в тюрьме. Время ожидания второго самолета в Майами пролетело быстро, Хэнк даже не выходил из зала ожидания аэропорта. Прямо оттуда он сделал один телефонный звонок.
Через полчаса он снова был в воздухе, самолет направлялся в международный аэропорт Хартсвил в Атланте. После приземления Фрост вышел из его здания и вместе с удушающей невыносимой жарой на него нахлынул поток воспоминаний. Вообще-то он никогда не жил в Атланте, но был здесь проездом бесчисленное количество раз. Судя по сумасшедшему движению — как на земле, так и в воздухе — то же самое проделывала и половина населения земного шара. Хэнк где-то читал, что по интенсивности воздушного движения Хартсвил уже опередил Чикагский аэропорт О’Хара. Стоя на тротуаре и безуспешно пытаясь поймать такси, он с готовностью поверил в это. Толпы суетящихся людей действовали ему на нервы. Браунинг и финский нож снова находились на своих местах — капитан достал их из чемодана в одном из туалетов аэропорта.
Только Фросту удалось сделать знак свободному такси, как вдруг к обочине подрулил темно-синий “форд” модели 1978 года, перегородив дорогу. Такие полногабаритные “форды” наводнили Джорджию и стали в этом штате целым явлением культуры, подумал Хэнк. Дверь машины распахнулась, водитель перегнулся через сиденье и крикнул:
— Ты Хэнк?
Фрост кивнул, почесал повязку и спросил с деланным удивлением:
— А как ты догадался?
— Залезай, шутить потом будешь.
Ростом водитель был примерно с Хэнка или чуть повыше, за шесть футов. Светлые волосы слегка завивались, на верхней губе виднелись аккуратно подстриженные усики.
Фрост не ожидал, что за ним приедут и стоял на месте. Рядом вовсю сигналили машины, требуя, чтобы “форд” убрался с дороги. Через запруженную мостовую к ним уже пробирался темнокожий полицейский.
Хэнк бросил взгляд на заднее сиденье — пусто. Он нагнулся, бросил туда чемодан, а сам скользнул на сиденье рядом с водителем. Не успел он закрыть дверку, как машина рванула с места и едва не снесла левое крыло стоявшего на остановке автобуса.
Когда “форд” влился в главный поток транспорта, движущийся по направлению к автостраде, блондин повернулся к Фросту и хотел что-то его спросить, но вместо этого крикнул:
— Какого черта!
— Я вижу, ты заметил мою пушку, — улыбнулся капитан, — нравится?
Глаза водителя с опаской смотрели на ствол браунинга, который Фрост держал на коленях, направив тому в правый бок.
— Лично мне особенно нравится отделка, — продолжал Хэнк. — Не правда ли, шикарный вид?
— Ах ты, мать твою… Фрост резко оборвал его:
— Подумай сто раз и придержи язык, прежде чем вспоминать мою маму. Быстро говори, кто тебя послал — фамилия, звание, должность…
— Что? — Водитель с трудом успевал следить за дорогой. — Меня послал за тобой майор Хенсен. Так ты Фрост или нет?
— Вот теперь мы поняли, что ты знаешь, кто я такой. А кто ты? — задал вопрос капитан, не опуская пистолет.
— Я же сказал… ах, да, наверное, еще не успел. Я — Джед Комински, работаю с майором.
Фрост пристально посмотрел на него.
— Куда мы едем, в таком случае? И откуда я знаю, что тебя прислал Хенсен — его об этом не просили.
Все еще поглядывая на пистолет больше, чем на дорогу, блондин отбарабанил адрес майора, содержание телефонного разговора между Хенсеном и Фростом, когда тот два часа назад связывался с ним из Майами и после этого, когда к нему вернулось самообладание, добавил:
— Слушай, не надо стрелять, а то без водителя мы оба разобьемся.
Хэнк улыбнулся, и его щеки прорезали глубокие складки.
— Не будь таким уверенным, приятель. Когда-то мне приходилось обучаться вождению в экстремальных условиях. Я стреляю, поворачиваю ключ или просто отталкиваю труп от руля и веду машину. Могу даже отсюда достать ногами до педалей. Потренируйся и попробуй как-нибудь на досуге.
Комински только сверкнул глазами. Фрост убрал браунинг и спрятал его под куртку.
— Мы едем к Хенсену домой?
— Нет, он ждет в другом месте. Если ты, конечно, не против, — отрезал водитель, с сарказмом подчеркнув последнюю фразу.
