'Глядите! Якорь показался!
Теперь голов не уберечь!..'
Наш Гамурет вздымает меч,
Сшибает недругов с налету
И скачет на подмогу к Лоту:
«Сюда! За мной! Вперед! Вперед!» -
И арагонца в плен берет
(Беднягу звали Шафилор)...
'Доколь терпеть нам сей позор?! -
Воскликнул Леелин37 надменный,
Преодолев испуг мгновенный. -
В куски сей якорь изрублю!
Сам в поединок с ним вступлю!'
И два героя без заминки
Сошлись в жестоком поединке,
Удары копий. Лезвий звон.
Кто победил? Кто побежден?
Князь Леелин свиреп и гневен,
И все ж удел его плачевен:
Он сброшен на землю конем
(Наш друг толкнул его копьем) -
И, побежденный, в плен сдается.
Какой позор для полководца!
. . . . . . . . .
Но бой не кончен! Слева, справа
Несется рыцарей орава.
Слетают всадники с коней, -
Так груши падают с ветвей.
(Нет, я предпочитаю груши,
А не загубленные души.)
И вдруг ему навстречу – князь,
Весь словно дымкою подернут:
Копье дрожит, к земле клонясь,
Щит кверху острием повернут.
Недоброй вести скорбный знак...
Казалось: черной ночи мрак
На поле битвы опустился.
«Ты с чем, скажи, ко мне явился?»
И князь ответил: 'Говорят,
Погиб твой венценосный брат.
Служа одной прекрасной даме,
Отважно бился он с врагами,
Но все ж не смог их побороть.
Его к себе призвал господь,
И он навек оплакан тою,
Кто для него была мечтою...'
И Гамурет, от горя нем,
С главы своей снимает шлем,
К шатру оставленному скачет,
И, плача горько, слез не прячет...
А бой все злее, все жесточе...
Но – хватит! Поздно!.. Дело к ночи...
Игра в потемках – не игра...
Авось дождемся до утра.
Мы нынче славно воевали,
Немало копий наломали,
Да и устали чересчур.
Ночного неба полог хмур,
Зато в шатре пылали свечи,
Прекрасные звучали речи:
То Зазаманки повелитель
Как самый главный победитель
В честь побежденных свой бокал
Великодушно поднимал.
'Пью, – говорил он, – эту чашу
За доблесть рыцарскую вашу!
Князья, мы больше – не враги!..'
Но вдруг послышались шаги,
И вот в шатре, залитом светом,
Предстала перед Гамуретом,
В сопровожденье дивных дев,
Чистейшая из королев...
'Мой друг, смущение отбросьте!
Здесь вы – хозяин, я здесь – гостья.
Однако помнить мы должны,
Что вы – лишь гость моей страны,
А я – владычица державы
И посему имею право
Облобызать вас и обнять.
Вы против? Как мне вас понять?'
'О нет, владычица! Не против!
Я счастлив... Выразить нельзя...
Но и сидящие напротив
Мои высокие друзья,
Что не сробели в состязанье,
Достойны вашего лобзанья!'
И, повинуясь Гамурету,
Что был судьбою послан ей,
Она, в знак дружбы и привета,
Целует пленных королей.
Затем промолвил славный витязь:
«Моя владычица, садитесь!..»
И тотчас с нею рядом сел...
О, трепет этих юных тел
В случайном соприкосновенье!..
Погасни свечи в то мгновенье,
В шатре не стало бы темно:
Так, изнутри озарено,
Лицо владычицы пылало,
