И был... Он был в меня влюблен.
Да, пылко, слепо, беззаветно
И, признаюсь, не безответно:
Я втайне любовалась им,
Отважным рыцарем моим,
Моим вернейшим паладином,
Ценя его высокий сан, -
Его отец был властелином
Одной из мавританских стран.14
Но я невольно согрешила,
Я испытать его решила,
Сказав: 'Геройством заслужи
Благоволенье госпожи!
Доспехи – мужеству помеха.
Без них добейся ты успеха!'
И – горе мне! – войдя в азарт,
Доспехи скинул Эйзенгарт...
Оставив грудь незащищенной,
Он дрался, смерти вопреки.
Но смерть пришла: копьем пронзенный,
Он пал от рыцарской руки.
Но за мгновенье до кончины,
Успев собрать остаток сил,
Он в грудь соперника вонзил
Копье... Так действуют мужчины!..
Ах, я жестоко поплатилась
За прихоть дерзкую мою.
Вокруг молва распространилась
О том, что не в честном бою
Пал мой избранник ненаглядный,
А что рукою кровожадной
Сплела я заговора сеть,
Чтоб, устранив с дороги сына
Страны соседней властелина,
Его землею завладеть.
И мигом вспыхнула война.
Моя страна разорена,
Огнем безжалостным объята.
Но хоть я плачу и казнюсь,
Богами нашими клянусь,
Что я ни в чем не виновата!..'
Почти не сдерживая плача,
Она вела свой разговор,
Украдкой за слезами пряча
Воспламененный страстью взор.
И Гамурет, сидевший рядом,
Ей отвечал таким же взглядом,
И разгоралось сердце в нем
Блаженно-сладостным огнем.
Меж тем владычица привстала,
Вина пригубив из бокала,
Давая рыцарю понять,
Что сим окончено свиданье,
Хоть оба, как гласит преданье,
Волненья не могли унять.
. . . . . . . . .
И с увлажненными очами
Герой сказал высокой даме:
'О, пусть отныне этот меч
Мне даст возможность уберечь
От новых бедствий вашу землю.
С отрадой этот долг приемлю,
Всем сердцем вам принадлежа.
Моя святая госпожа,
Я вашу возмещу потерю!..'
Она шепнула: «Я вам верю...»
К бургграфу рыцарь возвратился.
Хозяин к гостю обратился:
'Мой друг, не хочешь ли, скажи,
Взглянуть на наши рубежи?
Предвидя вражье наступленье,
Войска возводят укрепленья.
Сейчас предмет моих забот
Шестнадцать городских ворот:
Враги в них ринуться готовы.
Шалишь! У нас крепки засовы!..' -
Так утешал себя бургграф.
Но, к месту битвы прискакав,
Наш рыцарь видит: дело худо;
Спасти их может только чудо.
Тесней сжимается кольцо,
И жадно дышит смерть в лицо.
Ужасен город осажденный,
Он, словно на смерть осужденный.
Ждет в страхе часа своего.
Со всех сторон вокруг него
Противник дерзостный залег.
О нет, ни выкуп, ни залог,
Ни тонкость хитроумной лести
Не отвратят кровавой мести...
Кто сдержит вепрей разъяренных?..
И глянь: на вражеских знаменах
Убитый князь изображен,
Копьем предательским сражен.
Но как бы в виде возраженья
На лживые изображенья
Та, что невинна и чиста,
Два к небу поднятых перста
На стягах вышить повелела
