украшенную великолепнейшими цветами.
Эта форма произрастания всегда имеет что-то чарующее. Всякий раз заново она вызывает у нас сильнейшие впечатления небесной чистоты и сияния звезд.
а) Травы могут расти прежде всего там, где все четыре элемента находятся в равновесии. Поэтому также они в чистейшем виде выражают в своем росте шкалу элементов (ср. 1, 2).
В своем цветении многие из них полностью отдаются движению Солнца. Головками своих цветов они следуют пути дневного светила. Надо только разок обратить внимание, сколь дружелюбно кивают тебе лесные анемоны, когда стоишь на солнечной стороне, и как безучастно отворачиваются все они, когда приближаешься к ним с другой стороны. Многие цветы раскрываются по утрам и снова закрываются в вечерних сумерках. Многие из них тускнеют, как только облака закрывают Солнце.
Многие травы слишком малы, чтобы сопережить течение всего года Они развиваются и цветут в течение определенного отрезка времени и являют собой очаровательный портрет этого времени года. Чтобы действительно заметить соответствие этого портрета, нужно обратить внимание на невинную нежность всех весенних цветов, на гордый вид осотов (Disteln) и других летних цветов и на жаркий, строгий пламень тех, что цветут осенью. Как будто все они составляют очень тонкий инструмент, на котором играет Солнце. Каждый позволяет услышать в этом целом один единственный тон, – все вместе они звучат в одной небесной симфонии.
б) Деревья во всем своем существе преисполнены величия пространства, но являют в своем произрастании отпечаток всего течения года. Нет других растений, которые во всех своих процессах выражали бы столь совершенно взаимодействие Солнца и Земли. Не только в царстве пространства, как мы уже видели, но и во времени каждое дерево несет целый мир.
В зимнюю половину года, когда Солнце большей частью описывает свой путь под землей, деревья стоят голые. В летнюю половину года, когда бывает наоборот, они полны листвы.
Большинство деревьев распускается после дня весеннего равноденствия, в апреле и начале мая, в то время, когда вся природа наполнена нежным действием влаги. Некоторое время идет рост, затем снова затишье, пока Солнце не достигнет высшей точки стояния и летние побеги не начнут развиваться с внезапным напором.
После осеннего равноденствия спустя некоторое время листва начинает менять окраску, и уже вскоре после этого начинается листопад. В это время деревья окутаны мягким, и тем не менее, полным силы огненным процессом.
Распускание деревьев и вместе с тем распространение их в пространстве происходит, стало быть, лишь в то время, когда Солнце быстрее всего поднимается над землей. Листопад же начинается, когда Солнце устремляется вниз столь быстро, что порой кажется, будто оно все хочет погрузиться в землю. Уже начало опускания Солнца, конец июля, сопровождается легким сжатием. После того как выросли летние побеги, начинается уже и закладка зимних почек, а кроме того в течение всего лета в стволе, корнях и ветвях накапливается субстанция Глубокой осенью, после опадания листьев, деревья сжимаются не только внешне, но и весь жизненный процесс задерживается настолько, что даже самые благоприятные условия не могут подтолкнуть ветви к образованию листьев. Кажется, будто растение совершенно стало землей, минералом. Но едва только Солнце вновь начинает подниматься зимой, сок в деревьях приходит в движение, и вскоре вытягиваются и начинают пылить сережки ольхи. Тогда и другие ветви могут распуститься в комнатном тепле.
Однако дерево следует не только движению года, оно строго следует также тем законам развития, которые мы описывали в связи с метаморфозом растений, говоря о росте однолетнего растения. Следует сравнить; распускание ветви весной подобно прорастанию трав из земли, зеленая ветвь летом похожа на вполне выросшую траву. А густая окраска осенью, – не похожа ли она на появление скрытого цветения? Ведь и при цветении, в узком смысле слова, листья во многих случаях вовлекаются в общее страдание и загораются ярким пламенем. Когда затем листья опадают и из их пазух высвобождаются зимние почки, то не так ли это выглядит, как у цветка, который увядает, но сперва образует семена? Зимнее дерево с его бесчисленными почками подобно полю, полному ожидающих семян.
То, что трава предлагает больше в пространстве, дерево развивает больше в течение времени. Трава соединяется со всеми четырьмя элементами в слоях, располагающихся один над другим; дерево испытывает их воздействие в следующих один за другим периодах. При распускании весной действует, прежде всего, вода. Дерево, полностью развернувшееся летом, развивает очень характерную игру своих листьев с воздухом. Осенние краски возникают благодаря таинственному огненному процессу. Зимой дерево– только земля.
Сколь бы мы ни рассматривали деревья, мы будем все время видеть, что они осуществляют самое великое среди растений, и тем не менее, в точности, как и другие, они должны развиваться из маленького ростка. Мы можем ожидать, что найдем именно у них особые руководящие направления развития, которые преследуют высшие цели.
Сначала росток направляет свой корень отвесно и глубоко в землю. Затем, как правило, стебелек у ростка выпрямляется, после чего оба листка у ростка раскрываются насколько возможно. Уже вскоре между ними появляются следующие листочки. В то время как листья у ростка большей частью гладкие и очень простые по форме, последующие листья пытаются вскоре усвоить типичную форму и рисунок своего вида. Лист за листом развертываются, несомые вытягивающимся вверх стеблем. Но рост имеет лишь краткую продолжительность. Пока еще нельзя распознать никакого следа величия. На первом году деревце гораздо меньше большинства трав. Краткий рост, образование нескольких листьев и маленький, но сильный стебель – этого уже достаточно. Пожалуй, это уже растение, маленькое целое, но одновременно оно должно создать основу для чего-то, что последует позже, и, таким образом, это все-таки часть чего-то большего. В то время как травы завершают свое развитие, и достигают своей вершины в цветении, деревце уже ранним летом образует на своей верхушке тщательно закрытую завершающую почку. Это выглядит так, как будто оно хотело бы подождать, даже и при устойчивой благоприятной погоде; в действительности же оно начинает собирать и накапливать строящие вещества. То, что было выстроено, будь даже оно еще очень мало, сильно отвердевает и подготавливается для долгого будущего. Стволик деревенеет, и во всевозможных скрытых местах откладываются запасы питания. Даже в пазухе каждого листа образуется еще маленькая почка. Когда осенью погода станет менее благоприятна, деревце сбросит свои листья; но с твердым стволиком и хорошо закрытыми почками оно сможет выстоять в зимние холода
На второй год оно вновь открывает свои почки. Оно делает это не так рано, как многие воздушные весенние растения, которые очень быстро расцветают и чьи листья опадают уже через несколько недель. Из завершающей почки развивается особенно сильный росток, который растет прямо вверх и образует стебель, несколько более длинный, чем в предыдущем году. Порой из пазушных почек также стремятся развиться уже боковые побеги, но они постоянно отстают от побега, берущего начало из завершающей почки. Дальнейший рост протекает в полном соответствии с ростом первого года. Это может повторяться в течение многих лет. Вначале рост ускоряется из года в год, но наконец, когда у дерева уже есть крона и ею охвачено определенное пространство, темп вновь замедляется.
Если бы происходило только то, что описывается здесь, то хотя ствол и возник бы, но никогда бы не смогла возникнуть благородная форма кроны.
Направленный вверх ствол образуется благодаря сильному импульсу роста, все снова возобновляющемуся в завершающей почке. В принципе, на стволе надо было бы уметь вновь находить след каждой завершающей почки на ее первоначальной высоте. Ствол, стало быть, есть не что иное, как след, который оставил позади себя процесс роста, исходящий год от года от завершающей почки. Если бы все пазушные почки развивались с такой систематичностью, то вместо кроны дерева мы увидели бы метлу. Примерно таким образом растет растение, подобное дроку. Но у деревьев многие почки пребывают в покое, составляя, таким образом своего рода резерв возможностей роста. Другие, хотя и развиваются, но их побеги растут весьма скромно. И все-таки еще слишком много таких, из которых начинают развиваться сильные ветви. Этому противопоставляется своеобразный регулирующий процесс. Каждая ветка может правильно жить, лишь получая достаточно света. Если же она остается позади других, то тогда она все
