— Можете допросить свидетеля.
— Благодарю, ваша честь, у защиты вопросов к свидетелю нет.
Магнусон снова вызвал Смита. Он следовал хронологии событий. Теперь он попросил полицейского рассказать, как нашли капитана Мэннинга.
— Я сначала поехал из Джоллы. Проехал миль десять — машины капитана не видно. Я тогда связался с сержантом, и он тут же приехал. Мы начали возвращаться и все время следили за левой стороной дороги.
— Почему именно за левой?
— Потому что слева лес, да и кювет слева не такой глубокий.
— Хорошо, продолжайте.
— Ну, вскоре я заметил следы шин на обочине. Мы остановили машину и пошли в лес. Ярдов через двести мы увидели машину капитана. Она буквально стояла в кустах. Мы подошли к машине. Сержант пытался открыть двери, но они были заперты.
— Но сначала вы ведь заглянули в машину?
— Да, сержант посмотрел в окно первый. Тут и я заглянул. В машине был только капитан Мэннинг.
— Почему же он вам не открыл двери? Ведь изнутри, по-моему, дверь всегда можно открыть?
— Да, но капитан не мог нам открыть, потому что на его руках были браслеты и он был прикован к рулю. Цепочка охватывала спицу руля.
В зале впервые с начала суда послышался легкий смешок.
— Как же вы открыли машину?
— Сержант выбил стекло.
— В каком состоянии был капитан?
— Я не доктор, но я заметил, что вся правая половина лица у него была разбита.
— Что сказал вам капитан?
— Что арестованный сбежал.
— У меня все, ваша честь, — сказал Магнусон.
— Ваши вопросы, мистер Рондол.
— Благодарю вас, ваша честь. Мистер Смит, — я повернулся к полицейскому — в своем первом показании вы говорили, что капитан Мэннинг приказал вам по радио ждать его на дороге.
— Да.
— А разве два полицейских не могли доставить одного безоружного человека да еще в наручниках?
— Наверное, могли.
— А если без «наверное»?
Смит пожал плечами и покосился на обвинителя, но тот смотрел прямо перед собой и. казалось, мало интересовался происходящим.
— Могли.
— Хорошо. Значит, требование капитана не ехать в Джоллу с арестованным и ждать его прямо на дороге можно считать необычным? Так ведь?
— Да, пожалуй.
— А без «пожалуй», мистер Смит?
— Да.
— А как вы объясните такое требование начальника полиции?
— Я не могу объяснить поступки своего начальника, мистер Рондол. Спросите капитана Мэннинга.
— С удовольствием. Когда до него дойдет очередь. Но все же, мистер Смит, вы опытный полицейский, вы — не автомат. Как, по-вашему, почему капитан Мэннинг не разрешил вам доставить арестованного, то есть меня, в Джоллу?
Он был неглупым человеком, этот Смит. Он чувствовал, куда я клоню. Мало того, я готов был поклясться, что он все прекрасно понимал. Он снова посмотрел на Магнусона, ожидая от него помощи, но что мог сделать обвинитель, если вопрос вполне корректен?
— Лишняя мера предосторожности. Очевидно, капитан Мэннинг считал, что будет спокойнее, если такого преступника доставит в Джоллу он сам.
— Понимаю, мистер Смит, понимаю. Преступник действительно опасный…
— Защита, — прервал меня судья-контролер, — воздерживайтесь, пожалуйста, от неумеренной иронии. Здесь суд, а не… — он замялся, подыскивая сравнение, — …ночной клуб.
Наверное, бедный Ивама был в ночном клубе так давно, что имел о нем самые смутные представления. Остроумие в ночном клубе? А может, он был последний раз в ночном клубе еще в прошлом столетии?
— Хорошо, ваша честь, — я покорно наклонил голову. — Итак, мистер Смит, мы остановились на том, что капитан хотел принять всевозможные меры предосторожности. Так?
— Да.
— Когда он приехал к вам, он приказал, чтобы преступника пересадили в его машину. Так?
— Мы уже говорили об этом.
— Я не спрашиваю вас, о чем мы говорили или нет. Потрудитесь отвечать на вопросы, мистер Смит. Задержанного посадили в его машину. Так?
Судя по тому, как он на меня посмотрел, мы вряд ли когда-нибудь с ним подружимся. Что делать, жизнь надо воспринимать такой, какая она есть.
— Да, — буркнул Смит.
— Скажите, — продолжал я, — сколько обычно находится в полицейской машине сотрудников, когда транспортируется человек, подозреваемый в убийстве?
Магнусон начал ерзать на своем месте. Нет, опасности он еще не чувствовал — он не мог ее чувствовать, — но ему явно не нравилась моя линия. Он прекрасно понимал, куда я гну.
— Обычно три, с водителем. В крайнем случае два…
Теперь уже не только Смит и Магнусон понимали мою тактику. Похоже было, что и в зале многие догадывались, каков будет мой следующий вопрос. Во всяком случае, тишина была необычной.
— Почему же в таком случае капитан Мэннинг приказал сержанту ехать с вами?
Смит стоял в углу, отбиваясь от наседающего противника. За ним родное полицейское управление, героический капитан с разбитой физиономией и шансы на продвижение. Перед — назойливый негодяй, который загнал его сюда своими гнусными вопросами. Господи, кому нужен этот суд, эта дурацкая комедия? Рявкнуть бы сейчас на этого адвокатишку: руки вверх! Врезать бы по физиономии — он бы знал, как крючкотворствовать, как выкручивать наизнанку слова честных людей…
Я улыбался. Я догадывался, что думал сейчас храбрый мистер Смит.
— Я жду ответа, — деликатно напомнил я о себе.
— Не знаю, — угрюмо сказал полицейский. — Спросите самого капитана.
— Благодарю вас за совет, Смит, — важно сказал я, — я обязательно им воспользуюсь. Ваша честь, — повернулся я к судье-контролеру, — у защиты больше вопросов нет.
— Хорошо. Мистер Магнусон, у вас есть еще свидетели?
— Нет, ваша честь. У обвинения больше свидетелей нет. Я думаю, — едва улыбнулся он, — нам больше и не надо.
— Сегодняшнее заседание окончено, — сказал судья-контролер. — Если у защиты есть свидетели, то, учитывая несколько необычный характер защиты, она может передать суду их список, дабы суд мог вызвать их на следующее заседание.
— Благодарю вас, ваша честь, — поклонился я и вручил судье-контролеру список моих свидетелей. А что еще делать, если адвоката уводят из зала суда обратно в камеру?
