Генри Роулинсона. В 1837 году во время одной из служебных командировок он увидел на отвесной скале Бехистун, что высится у древней дороги на Вавилон, какой-то странный рельеф, окруженный клинописными знаками. Роулинсон срисовал и рельефы, и надписи. Через восемь лет он опубликовал то и другое, а также свой перевод надписей. Книга Роулинсона стала сенсацией.
Открытия следовали одно за другим, и наконец археологи нашли тех, кто изобрел саму клинопись – технику письма, распространившуюся по всей Передней Азии. Это были шумеры – народ, поселившийся на плодородных землях Двуречья, в низовьях рек Тигра и Евфрата.
Сегодня доподлинно известно, что первые шумерские города возникли в конце IV – начале III тысячелетия до н. э. Главнейшие из них Урук, Эриду, Ниппур, Лагаш. В городах процветала торговля, ремесленники изготовляли великолепную керамику и орудия из бронзы. Каждый из городов был самостоятельным государством, управлявшимся царьком-энси.
Клинописные таблички рассказывают о войнах, которые велись из-за земель, воды, рабов. Они подробно расписывают методы ведения хозяйства на царских землях и в домах граждан. Шумеры занимались боксом, борьбой и охотой. Их жрецы наблюдали за Солнцем и звездами со стен священных башен. Они подсчитали, сколько в году дней, разделили год на двенадцать месяцев, неделю на семь дней, определили, что в сутках двадцать четыре часа, а в часе шестьдесят минут.
И чем больше находили шумерских текстов, тем больше удивлялись историки. Оказывается, именно шумеры изобрели лук, плуг и колесо. – Они первыми начали выращивать пщеницу, лен, горох и виноград.
Но вот еще что интересно! Как только в этих табличках появляются сведения о том, откуда и когда пришли шумеры в благодатную страну Двуречье, бесстрастный летописец вдруг взрывается безудержной фантазией. Так, согласно одной хронологии, получается, что первые 120 шумерских правителей царствовали… 241 200 лет, согласно другой – 456 000! Мало того, в хронике говорится о том, что жители «еще помнят времена, когда люди обходились без царя, то есть без государства», а самых первых царей считали посланцами богов.
Впрочем, подобные мифы о происхождении верховной власти характерны для большинства древних народов, но у шумеров есть одно важное отличие – у них царская власть не свалилась с небес, а вышла из морской пучины.
По твердому убеждению шумеров, всем своим познаниям они обязаны богу Эа. Он явился из воды в образе человека-рыбы. Подробности мифа весьма»любопытны: «И вот из Эритрейского моря (Персидский залив), там, где оно подступает к Вавилонии, появилось разумное существо по имени Эа. Все тело у зверя того было рыбье, только под рыбьей головой у него была другая, человеческая; речь его также была человеческой. Это существо, бывало, проводило весь день среди людей, не принимая никакой пищи».
А когда солнце заходило, этот удивительный Эа погружался опять в море и «проводил ночь в пучине, ибо там был его дом».
В магических текстах жрецов Эриду – древнейшего шумерского города, упоминаются также апкаллу – люди-рыбы, охранявшие Эа и везде появлявшиеся вместе с ним.
Если перевести это описание на современный язык, получается, что пришельцы, появлявшиеся из воды, были одеты в скафандры и шлемы. А это наводит на размышления, что атмосфера Земли им была чуждой.
Именно пришельцы научили шумеров письменности, позволили познать разного рода науки и искусства, научили их строить города, возводить храмы, устанавливать законы и измерять Землю, а также сажать и собирать различные плоды.
Что поведали очевидцы?
Самое странное, свидетельства древних шумеров время от времени получают подтверждение и в наши дни.
«Это произошло восемь лет назад между 23.00 и 23.30 ночи, – рассказывал французский рыбак из порта Ле-Брюзг на Средиземном море. – Нас было трое в двух лодках – я в своей, двое компаньонов в другой. Стояла великолепная звездная ночь с легким ветерком при совершенно спокойном море. Внезапно метрах в 300 от себя я увидел большое металлическое тело продолговатой формы с трубой или башенкой посредине. Оно медленно двигалось по поверхности моря, затем остановилось. Я крикнул своим компаньонам: „Подводная лодка на поверхности моря“.
Один из компаньонов ответил на это, что, должно быть, перед нами иностранная субмарина. Он, дескать, такой модели не знает.
Вода вокруг подлодки бурлила, и я заметил каких-то аквалангистов, взбирающихся на судно. Мы крикнули им, но они не повернулись, чтобы взглянуть на нас, даже после того, как мои компаньоны обратились к ним через имевшийся у них мегафон.
Впрочем, вскоре из внутренностей подлодки появилось около дюжины членов экипажа. Трое или четверо из них точно посмотрели в нашу сторону, а один – последний из остававшихся на палубе – перед тем как нырнуть в люк, помахал правой рукой, как бы говоря, что видел и приветствует нас.
После этого странная «подлодка» вдруг поднялась из воды и зависла над волнами. На ней зажглись огни, красный и зеленый лучи протянулись к нашим лодкам, а потом пропали. Вслед за тем корабль засветился оранжевым светом, машина начала медленно вращаться слева направо и поднялась на высоту около 20 м над морем. По виду она была похожа на овал или почти круглое блюдце, но размер ее соответствовал подлодке средних размеров.
Она висела так неподвижно несколько минут. Затем начала вращаться быстрее, свет ее становился все ярче и внезапно она с большой скоростью понеслась над морем в полной тишине. Ее свечение теперь окрасилось в цвет яркого пламени. Корабль прошел сзади нас, описав великолепную кривую по мере подъема и набора скорости. Затем он исчез, как тонкая красная черточка среди звезд».
А теперь перенесемся на Балтику. События, происшедшие в 1978 году в Гданьске, в свое время взбудоражили всю Польшу. Журналистка Днна Кулицка вспоминает свой разговор с рыбаками, добывавшими рыбу на катерах «Хель-127»и «Хель-124»:
«Все самое интересное происходило в предпоследний четверг августа. В открытом море, около 40 миль от порта, то есть в нейтральных водах, два катера, принадлежавшие Шомбергам, плыли в поисках рыбы. Отец и сын всегда плавали вместе. Каждый с командой из пяти человек. Обычно выходят в море на несколько дней и возвращаются только тогда, когда трюмы забиты рыбой.
Еще в час дня шкипер «Хель-127» Лютак Шомберг спросил, докладывали ли другие о хороших уловах. Когда они вытащили первый невод, он оказался полупустым. Поэтому пошли в направлении, указанном по радио. Погода была хорошая, море спокойное. Люди отдыхали в ожидании работы. Несколько человек после вахты смотрели по телевизору фестиваль из Сопота.
Шкипер велел Генриху Эдварду, стоявшему на вахте, включить локатор. Он показал на расстоянии шести миль от них торговое судно и несколько ближе – два небольших советских катера.
Было около девяти часов вечера, когда молодой Шомберг заметил, что локатор забарахлил. Одновременно услышал, как ребята ругают почем зря помехи на телеэкране. Именно в этот момент шкипер заметил на сером небе два объекта, освещенные красным светом, на расстоянии каких-нибудь 300—400 м от правого борта. Через минуту они сдвинулись и тотчас же исчезли за горизонтом.
Не успел шкипер оторвать взгляд от неба, как перед носом катера появилось новое чудище – пульсирующее, светлое, большой яркости, размером с футбольный мяч. Объект излучал резкий огненный свет. Висел над водой неподвижно, наверное, на расстоянии 4 – 5 миль от них и пульсировал.
– Десять градусов влево! – подал команду шкипер, чтобы отвернуть от неизвестного объекта. Но тот тоже изменил положение и снова оказался у них на курсе. Все, кто это видел, занервничали. Второй поворот – то же самое. Третий – теперь на 20 градусов – ситуация не меняется, «свет» снова впереди.
Несмотря на маневры, шкипер увидел, что стрелка компаса как бы замерла. «Уходите подальше от этого места!» – прокричал в микрофон молодой Шомберг, беспокоясь о безопасности катера отца. Шкипер даже не представлял, что это могло быть. Он чувствовал, что страх его сковал, и не знал, что делать. Сверлила одна мысль: «Бежать!» Вдруг в наушниках он услышал голос отца: «Что вы там выделываете?»
