Боль волной прокатилась по рядам нападавших.
Меня осыпали чередой проклятий, доходчиво объяснив, что сегодня же повесят на ближайшем перекрёстке. А потом сожгут. Я в свою очередь тоже пообещал им весёлое времяпрепровождение.
Очередной брошенный нож вернулся к своему владельцу. Пригнувшись, позволив болтам пролететь над головой и ранить своих, ответил ударом Кнута Шорана, одновременно выстраивая щит.
Вспомнилась давняя сцена в лайонгском переулке: там я защиту поставить не мог. Потому что был пьян, а тут абсолютная трезвость ума нужна, потому как сложное математическое действо, требующее предельной концентрации. Да и, что греха таить, тогда было так плохо, что любые заклинания с трудом давались. Хотя отбивать ножи умудрялся.
Есть одно «но» — на защиту тратиться гораздо больше энергии, нежели на нападение. Поэтому иногда лучше уворачиваться, нежели отсиживаться за щитом, вытягивающим из тебя силы. Долго не продержишься, не больше часа. Нет, другие умеют, — вот Асдеркон хотя бы — но я не из их числа.
— Назад! — раздался крик Тулура. — Оставьте его в покое, это приказ!
Я опешил: светлый защищает меня? И не только на словах — магия раскидала солдат по всему лагерю, заодно обездвижив.
Отчитав командира, — капрала — Тулур подошёл ко мне и поблагодарил за то, что все остались живы. Это верно, я проявил неслыханное понимание и терпение, всего лишь ранив этих остолопов: сдерживала мысль, что мы из одной лодки.
Я пожал плечами, недовольно рассматривая порванный рукав. Кровь… Опять.
— В следующий раз убью без предупреждения, играть не буду, — предупредил притихших солдат, буравивших меня тяжёлыми взглядами. — И голову используйте по назначению, меньше проблем наживёте.
Светлый опустился рядом на корточки, потянулся к ране, но в последний момент отдёрнул руку: подобные непрошенные действия могут стоить здоровья, если не жизни.
— Что вам от меня нужно? Если так рвётесь помочь, то за награду. Какую же?
— Я владею врачебной магией, только и всего. Но вы правы, Лэрзен, мне спокойнее, если вы останетесь живы.
— Отчего же?
— Потому что все эти твари… Вы явно знаете о них больше меня. И скоро мы вступим на территорию, облюбованную вампирами — не хотелось бы терять людей.
— Проведу, — пожал плечами и закатал рукав.
Рана была неглубокая, но неприятная.
Тулур молчал, буравя меня взглядом. Пришлось отвлечься и поинтересоваться, чего ему ещё. Покусал губы, предложил вылечить. Дал обещание, что своими действиями не причинит вреда. Позволил ему: проверим честность светлых. Кровь, безусловно, отравить может, но зачем тогда солдат отгонять?
Не обманул.
Приятное тепло разлилось по руке, обволакивая, лаская. Рана едва заметно засеребрилась, а потом на глазах начала стягиваться. Теперь место ранения немного жглось. И чесалось.
Тулур поднялся, не отреагировав на моё сдержанное «спасибо», и отсел подальше, демонстрируя полное безразличие. Корит себя, наверное, за то, что связался со мной. Что ж, спишем на сострадание и человеколюбие: Светоносный что-то такое проповедует.
Но всё равно, не покидало убеждение, что светлый хочет использовать меня в своих целях. Либо чего-то так боится, что один на один с этим оставаться не желает.
После, правда, никакой такой заботы с его стороны не замечал, успокоился. Может, указания от Белого магистра были, некромант-то им до зарезу, как понимаю.
К вечеру добрались до одинокого постоялого двора. Новен заявил, что заночуем там. Его право, правда, по мне лучше было бы проехать пару лишних миль и остановиться в деревне, благо до темноты время есть.
Еда была паршивой, выпивку пробовать даже не хотелось, поэтому решил прогуляться. Выпью там, где не одно заведение: как показывает опыт, с конкуренцией всё вкуснее. Ничего, светлый без меня справится, да и в светлое время суток нежить не нападает.
Просёлочная дорога раскисла. Пожалуй, я понимаю Новена: съезжать с имперского тракта и тащиться со всем скарбом по этому нечто… Но я и хуже видал, с моей-то работой.
Деревенька оказалась так себе, но тоже с постоялым двором. И трактиром. Сунув нос в последний, там и засел, с удовольствием уминая жареные рёбрышки с овощами и подливой. Взял к ним густой эль — в этих краях умеют его варить.
Словом, я пребывал в самом благостном настроении, когда, расплатившись, вышел на улицу. Честно говоря, выползать из этого тепла не хотелось, тем более, в трактир завернули забавные менестрели. Не то, чтобы я любил музыку и тоскливые баллады, но у этих, к счастью, был другой репертуар.
Успело стемнеть, но мне без разницы.
Мелькнула шальная мысль — а не напугать ли светлого? Боюсь, не оценит.
По пути заметил пару молоденьких оборотней. Принюхиваясь, они рыскали по задворкам. Спугнул их, чтобы никого не сожрали. Одного поймал и попытал на наличие других магов в округе.
Уже возле самого постоялого двора лошадь вдруг захрапела, запрядала ушами, будто бы дорогу нам перешёл дикий зверь, или впереди валялся труп. Засветив огонёк, убедился, что он там есть. Труп то есть. Почти. Посреди пожухлой травы на обочине лежал кто-то.
Любопытства ради спешился, перевернул его и присвистнул — Тулур. Кто-то оглушил и избил беднягу.
— Эй, живой? — я пощёлкал пальцами у его носа, проверяя реакцию.
Живой, потому что пошевелился и попытался подняться. Не вышло.
Присел рядом с ним, вовремя пресёк попытку запустить в меня слабеньким заклинанием и поинтересовался, кто ж его так отделал. Теперь я видел, что синяков, ушибов и кровоподтёков у него навалом — и это у мага-то! Хотя наличие дара — не панацея. Если энергии мало, или оглушить, или напоить, навалиться компанией, то и до смерти забить можно. Меня в молодости били. Держали за горло, сломав пальцы, и били. И не только в молодости — солдаты такое любят.
— Что, опять кто-то по душу барона пожаловал?
Тулур покачал головой и, сплюнув кровь, сел. И тут же застонал — значит, что-то отбили.
— Значит, персонально тебя. Личное?
— Я не помню, — сквозь зубы признался светлый. — Я вышел во двор, хотел…
— По голове ударили? Сзади?
Промолчал: стыдно. А потом, ершась, поинтересовался:
— А не ваших ли рук дело?
Я встал и расхохотался:
— Тулур, заверяю, если вы меня достанете, всё будет честно, исключительно магия. Так что это люди. И вам нужен врач. Впрочем, вы сами себя вылечите.
Светлый кивнул, отвернулся и на пару минут сосредоточился.
Я не стал ждать, пока он приведёт себя в порядок, заново сломает и вправит кости, но отъехать далеко Тулур не позволил, растерянно крикнув:
— Лэрзен, моя энергия куда-то делась.
А я-то здесь причём? Я её не высасывал. Будь я женщиной — то да, мог бы, но мужчиной тяжеловато. А ритуал без последствий не проходит: жертва умирает. Не спорю, я могу оживить труп (Стьефа, например), но между избиением и воскрешением большая разница. Чтобы маг — и разницы не почувствовал?
Но, с другой стороны, интересно. Не хозяин ли кабалов вновь нанёс сюда визит? Но оборотни ничего не почувствовали, а ведь нюх у них отменный. Или пропустили?
Спешился, обернулся во животную ипостась, жадно ловя носом воздух. Медленно, готовый к нападению светлого: мог и притворятся. Нет, не притворялся: кровью от него несло, дешёвым балованным элем, потом и мочой. Магии — ни капли, чужих запахов пока тоже не уловил.
Тулур занервничал, когда я подошёл вплотную, дёрнулся к поясу в поисках ножа, но ничего там не
