разрыва не составляет особого труда.
Прежде чем поставить точку в разговоре о масляной живописи, нелишне напомнить, что, как ни странно, впечатление о произведении едва ли не наполовину определяется рамой. Ее ширина, цвет и форма способны даже самое распрекрасное полотно превратить как в принцессу, так и в золушку. Здесь есть несколько базовых принципов, оспаривать которые не дерзнет и самый отпетый авангардист. А именно:
• узкие рамки «не смотрятся» практически никогда и нигде, и до известных пределов можно говорить, что чем рама шире, тем лучше;
• рама должна быть глубокой, дабы картина или этюд (особенно этюд) глядели бы на нас точно со дна тарелки;
• цвет рамы не должен быть активным, попросту – нельзя использовать красный, синий, зеленый и другие открытые краски, так как они начнут «дребезжать» и конфликтовать с живописью. Классика, проверенная временем: чисто белые, черные или золоченые рамы, причем последние являются абсолютно универсальными и за минимальным исключением удачно гармонируют с большинством сюжетов, техник и т. д.;
• парадоксально, но факт: пышные багеты с роскошной лепниной способны «вытянуть» многие слабые работы, придав им некий шарм, точно заставляя увидеть в произведении то, чего там никогда не было.
Отсюда печальный, хотя и неизбежный вывод: отреставрировав с немалыми трудами пейзаж или натюрморт, выбросите вон расшатанную и засиженную мухами деревянную рамку, в которых чаще всего обитают шедевры семейного масштаба, и, не особо скупясь, приобретите или закажите для него достойное обрамление в ладонь шириной, цвета старой бронзы, с буклями и завитками. Эффект, смею уверить, будет сногсшибательный.
Относительно восстановления самих рам нужно сказать, что эта работа требует кое-каких специфических навыков, близких к искусству скульптуры, разумеется, если речь идет о лепном художественном багете. Обыкновенный деревянный профиль реставрируется, как всякое дерево, посредством смыва старого лака, зачистки и нанесения новых покрытий, хоть цветных, хоть прозрачных (хотя натуральное дерево в рамах не смотрится). Лепнина же страдает двояко: либо искривляется собственно рама, т. е. основа, либо осыпается гипсовый слой. Как первый, так и второй варианты суть настоящая головная боль для мастера, а в подавляющем большинстве случаев они выступают рука об руку.
Любые попытки выправить поведенную основу вызывают дальнейшее разрушение хрупкого декора, который и без посторонней-то помощи норовит покинуть свое место, оставив на раме проплешины.
Такая беда всегда происходит из-за деформации древесины: она или разбухает от влаги или ссыхается от времени и жары. Связь ослабевает, а причудливые завитки вылущиваются поодиночке и целыми пластами (конечно, если рама попадает в настоящую сырость, не говоря уже о прямом воздействии воды, то гипс поднимается шубой, превращается в некую рыхлую субстанцию и сползает начисто).
Сохранившиеся фрагменты лепнины просто вклеиваются на место, но утрату орнамента восстановить крайне сложно. Если пораженные участки не превышают размера ногтя и визуально просчитываются по аналогии с соседними, можно восполнить недостающий объем, а затем резцами придать ему соответствующую форму. Но чтобы восстановить значительную площадь утрат, придется отливать дубликат по сохранившимся остаткам. К счастью, рисунок багета практически всегда имеет модульное строение, т. е. повторяется по длине идентичными отрезками (модулями). Достаточно сделать слепок на другой части рамы, отлить в него гипсовую смесь, подогнать ее на прежнее место – и готово. Однако это просто на словах, а реально подобная технология капризна и чревата самыми неожиданными и коварными сюрпризами. Поскольку лично я реставрацией багетов никогда вплотную не занимался, то не стану уподобляться нахальным дилетантам, дерзающим подавать не проверенные опытом советы. Как рецептура гипсовой массы, так и способы ее приготовления отнюдь не просты. Ковырните ажурный слой на какой- нибудь бросовой рамке, и вы тотчас поймете, что здесь используется не обычный гипс на воде, сыпучий и мягкий. Напротив, затвердевшая субстанция прочностью напоминает кость, и желающий овладеть традиционной технологией должен обратиться к специальной литературе, затратив силы и время на ее поиски в городской библиотеке. Вот несколько иллюстраций без комментариев (рис. 168 а, б, в).
а
б
в
Рис. 168
Сделать слепок со старого орнамента сегодня довольно легко при помощи одного из многочисленных герметиков на силиконовой, полиуретановой или каучуковой основе, в изобилии продающихся повсюду. Будучи аккуратно, плотно наложены на фактуру, они твердеют и превращаются в эластичную массу, детально повторяя рисунок поверхности.
Очень часто неплохо сохранившаяся рама без огорчительных утрат находится, тем не менее, в критическом состоянии и может посыпаться в любой момент. В этом случае задачей реставрации становится укрепление лепного слоя, почти потерявшего связь с основой. Работа несложная, но кропотливая: следует сантиметр за сантиметром пройти всю раму, тонкой кисточкой запуская очень жидкий клей (например, ПВА) во все трещины и отслоения. Подчиняясь закону физики, он будет затянут вглубь капиллярными силами и проникнет в самые микроскопические разрушения. Собственно говоря, ПВА предпочтителен из-за своей эластичности, которая будет компенсировать неизбежные «поводки» рамы от времени и колебаний влажности.
Крайне нежелательно полностью смывать старый лак и бронзовую «позолоту», так как вместе с ними рама обязательно теряет аромат веков, даже если ее возраст измеряется десятилетиями. Ну, засияет она, точно новый полтинник – а обаяние-то пропало. Поэтому повторю в сотый раз: то, что можно не трогать, не трогайте!
Реставрация прочих видов изящного рукоделия – акварели, графики и т. д. – является настолько специфическим и многосложным делом, что справедливо была и остается прерогативой узких специалистов и никак не может быть рекомендована для скудных домашних условий.
Реставрация кожи
Любая натуральная кожа, как и дерево, со временем пересыхает, дает значительную усадку и утрачивает былую эластичность. Правило обращения с ней звучит категорично: НИКАКОГО растительного масла! Вообще! Полимеризуясь, оно делает кожу хрупкой, и это неисправимо. Популярный
метод ухода при помощи касторки на самом деле есть медленное убийство кожи. Чтобы размягчить сей дивный природный материал, в профессиональной реставрации применяют сложнейший состав на основе ланолина и копытного масла (плюс еще десяток компонентов), который варится в течение длительного срока на водяной бане, а ингредиенты
добавляются в строгой очередности по сложному алгоритму. Действует бальзам волшебно, но достать его, а тем более изготовить самому, нереально. Единственное, что можно посоветовать из доступных средств, – пропитка высохшей кожи каким-нибудь животным жиром: утиным, гусиным, куриным, в крайнем случае, свиным. Если кожа темная, можно добавить очищенный березовый деготь – то есть сплошь старинные, традиционные субстанции. К сожалению, в продаже ничего подходящего, а тем более специально предназначенного для восстановления сухой кожи, нет. В случае, когда кожа от старости растрескалась, как говорится, «сушите весла» – дефект неустраним.
Рис. 169
После размягчения поверхность кожи полезно слегка начистить хорошим, дорогим сапожным кремом, а напоследок растереть сухой тряпкой, чтобы удалить его излишки (рис. 169).
Послесловие
То, что хотел бы я высказать, высказыванию не подлежит, Ибо вот то, что высказать я хотел бы, оно таково, Что, когда его все же высказать пытаешься, оно бежит, А когда не пытаешься – ввек не избавишься от него.
Если предисловия пишутся для того, чтобы постепенно ввести читателя в курс, вкратце определить тематику и структуру лежащей перед ним книги, то послесловие делает то же самое со знаком «минус», т. е. наоборот. Оно подводит итог сказанному,
