Это наследственное повреждение духовно-телесной природы человека получило в православном богословии наименование «первородного греха» (peccatum originale, amartia).

В учении о первородном грехе Православная Церковь различает, во-первых, самый грех и, во-вторых, его последствия в нас. Первородный грех и последствия его соотносятся между собой, как болезнь человеческого естества и ее конкретные проявления в организме человека [314]. Различают два ряда последствий первородного греха:

а) физические, которые выражаются в тленности человеческого естества и его смертности;

б) нравственные, проявляющиеся в удобопреклонности воли человеческой ко злу.

Первородный грех необходимо строго отличать от грехов личных, то есть свободного противления личности Божественному закону. Власти первородного греха подвержены все люди вне зависимости от меры личного совершенства, в том числе и младенцы, личных грехов не имеющие.

Однако определить, что собственно есть первородный грех в природе человека, достаточно сложно. В естестве падшего человека невозможно отыскать такой части, такого природного свойства или качества, которое можно было бы определить как первородный грех. Дело в том, что первородный грех вообще не есть «нечто», ибо представляет собой реальность, отвечающую не на вопрос «что?», а на вопрос «как?». Иными словами, первородный грех является характеристикой не природы, а образа, способа ее существования. Первородный грех — это состояние и образ существования природы человека, родившегося вне царства благодати и находящегося вне Бога, и потому состояние, являющееся предметом гнева Божия.

Хотя мы и не являемся лично ответственными за грех Адама, тем не менее фактически все мы несем наказание за грех прародителей. Это наказание выражается в том, что все люди, как происходящие от Адама:

а) подлежат закону тления и смерти;

б) не могут войти в Царствие Небесное (Ин. 3, 5) как носители греховного, то есть противного Божественным установлениям, состояния природы.

Тем самым по своим результатам первородный грех приравнивается к преступлению закона Божия. Подверженность каждого человека, в силу его происхождения от Адама, этому наказанию называется вменением первородного греха [315].

2. ПРАВОСЛАВНОЕ УЧЕНИЕ О ЛИЦЕ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА

2.1. Господь Иисус Христос — «посредник между Богом и человеками» (1 Тим. 2, 5)

После изгнания первых людей из Рая Бог, по милосердию Своему, дал им надежду на спасение. Бог обещал, что «семя жены сотрет главу змия» (Быт. 3, 15). Свт. Филарет Московский пишет:

«На что указывается необычайным наименованием Семени Жены? —Или ни на что, в порядке природы; или на таинство, которое выше природы — на рождение, о котором природа спрашивает: како будет сие, идеже мужа не знаю! (Лк. 1, 34), и о котором благодать ответствует: Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит Тя (35); — на чудесное рождение Сына от жены без мужа, на рождение Христа, Богочеловека от Девы» [316].

Благодаря этому обещанию человеки «могли спасительно веровать в грядущего Спасителя, подобно как мы веруем в пришедшего» [317].

Поскольку большая часть людей забывала обещание Божие о Спасителе, Бог неоднократно повторял свое обещание, например Аврааму (Быт. 22, 18) и Давиду (2 Цар. 7, 12, 15).

Пришествие в мир Господа Иисуса Христа является завершением и исполнением ветхозаветного Откровения (Евр. 1, 1-2). Но кого ожидал встретить Израиль в лице обетованного Мессии, причем не в политическом, а собственно в религиозном плане?

Обратимся к истории многострадального Иова, который, по попущению Божию, подвергся поражающим наше воображение испытаниям. Однако самым мучительным, самым невыносимым для Иова в его положении являются не страдания сами по себе, а то, что он никак не может осмыслить действия Бога. Иов — монотеист, имеющий правильные представления о Боге, в частности знающий, что Бог благ и справедлив, и поэтому ему непонятны действия Бога. Иов твердо убежден в своей праведности и не знает за собой греха, который мог бы стать причиной гнева Божия. Бог предстает перед Иовом как иноприродное Существо, страшное в своей неприступности и обособленности, действия Которого для человека совершенно непостижимы. Между Богом и человеком нет никакого связующего звена, поэтому Иов никак не может «объясниться с Богом», и это делает его положение особенно отчаянным:

«Кто сведет меня с Ним?… нет между нами посредника, который положил бы руку на обоих нас» (Иов. 9, 19), — восклицает Иов.

Этот вопль Иова «нет между нами посредника» есть тот мессианский фон, на котором разворачиваются события ветхозаветной истории. В собственно религиозном плане древние иудеи в лице Мессии ожидали увидеть именно посредника между Богом и человеком, того, кто сведет человека с Богом лицом к лицу, кто, по слову евангельской самарянки, «возвестит нам все» (Ин. 4, 25), то есть откроет человеку все тайны Божественного домостроительства.

О служении Господа Иисуса Христа как о служении посредническом говорит ап. Павел:

«един Бог, един и посредник между Богом и человеками человек Иисус Христос» (1 Тим. 2, 5).

В чем сущность посреднического служения, каким требованиям должен отвечать тот, кто желает выступить в роли посредника? Пример посреднического служения — работа переводчика, человека, одновременно являющегося носителем двух языковых культур. Миссия посредника может быть успешной только в том случае, если он в равной степени является «своим» для обеих сторон, посредником между которыми он собирается выступить. Если цель Мессии состоит в том, чтобы восстановить отношения между Богом и человеком, соединить их союзом более тесным, чем тот, который имел место до грехопадения, то Спаситель, будучи единым существом, единым лицом, в то же время должен быть не только истинным Богом, что утверждается во II члене Символа веры, но и истинным человеком.

2.2. Господь Иисус Христос — истинный Человек

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату