гугенотов. Но когда я затем сделал вывод о том, что и евреи должны иметь вполне определенный характер и свое обусловленное кровью представление о Боге, что следовательно эта сирийская форма жизни и духа нас ни в малейшей степени не касается, между нами подобно стене встала ветхозаветная догма. И евреи вдруг оказались исключением среди других народов. Совершенно серьезно космический Бог должен был быть идентичным с сомнительными духовными поражениями Ветхого Завета! Именно еврейское многобожие было возвеличено как образец монотеизма. От подлинно великого арийско-персидского представления о мире и космическом божестве глубоких знаний лютеранская теология не получила. К этому добавилось почитание Павла, наследственный грех протестантства, против которого, как известно тщетно боролся уже Лагарде, подвергшийся нападкам всей корпоративной теологии своего времени.
И евангелические теологи повторяли всюду, даже при всеобщем согласии с народным мировоззрением, самонадеянное изречение римской Церкви: «Расовое движение народов означает нехристианское поклонение народному духу». Но при этом господа забывают о том, что исключительное положение, которое они предоставляют евреям, являет собой не что иное, как поклонение паразитическому, всегда враждебному нам еврейскому народу. [Примечателен также ответ Д. Штраттмана на нападки, который он дает в листовке. Церковь должна печалиться о германском народе, а не о миллионах черномазых перед лицом своего бедствия. Как будто это ее задача! Во имя расового культа они должны скрывать от миллионов задачу человечества!» Раса и душа с добрыми евреями — в случае необходимости выше нации, принадлежать к которой имеешь честь.] Это им кажется естественным и они позволяют себе также забыть о том, что такое прославление иудаизма при освобождении еврейского инстинкта непосредственно способствует принижению нашей культуры и нашей политики, на успешную борьбу с которыми теперешнее руководство протестантства, именно благодаря поклонению евреям, оказалось неспособным.
Прискорбно, если сегодняшние представители евангелистской теологии настолько далеки от лютеранства, что выдают взгляды, которые, естественно, еще вдохновляли Лютера, за давно установившиеся догматы веры. Великим достижением Лютера является в первую очередь разрушение принадлежащей священникам экзотической мысли, а во вторую — германизация христианства. А пробуждающаяся германская нация после Лютера пришла еще к Гёте, Канту, Шопенгауэру, Ницше, Лагарде и сегодня семимильными шагами приближается к своему полному расцвету.
Евангелистская теология нанесет подлинному лютеранству смертельный удар, если будет ставить препятствия на пути дальнейшего развития своей сущности. Если Д. Кремерс, руководитель евангелистского союза, объявляет, что «Миф» «проглочен» особенно академической молодежью, он показывает тем самым, что ему известно, насколько новая мысль внедрилась в жизнь подрастающего поколения. Не важнее ли способствовать этой духовной жизни, укоренившейся в народе, чем держаться за давно уже разрушенных догматических кумиров? Это молодое поколение не хочет ничего другого, как только увидеть великую личность основателя христианства в ее собственном величии без фальсифицирующих добавок, которыми еврейские религиозные фанатики типа Маттеуса, материалистические раввины типа Павла, африканские юристы типа Тертуллиана или неудержимые отступники типа Августина одаривают нас в качестве страшного духовного балласта. Они хотят понять мир и христианство по его сущности, постигнуть его на основе германских ценностей. Это их естественное право в этом мире, которое, однако, снова необходимо завоевывать в тяжелой борьбе.
Если находящаяся в должности ортодоксальность не в состоянии всего этого понять, то она не сможет изменить хода истории, самое большее, разве, замедлить его. Великое время в таком случае снова встретило мелкое поколение. Но это грядущее время одобряет как страсбургский Мюнстер, так и Вартбург, а отрицает все же самоуверенный римский центр так же, как и иерусалимский Ветхий Завет. Он высасывает из корней германской драматургии, ее архитектуры и музыки больше силы, чем из унылых рассказов еврейского провинциального народа, он признает большую часть глубокой народной символики внутри католической Церкви и связывает ее с истиной подлинного лютеранства. Он объединяет под большим сводом расового и духовного мировоззрения все разрозненное в отдельный полнокровный организм германского бытия.
Здесь должен выступить вперед молодой евангелистский священник, потому что на нем не лежит груз сковывающего душу воспитания, который довлеет над католическими священниками. Тогда наступит то время, когда и в них проснутся германские бунтари и труд монаха Роджера Бэкона, монаха Эккехарта приведет к свободе практической жизни, которую другие великие мученики Западной Европы до них прожили, выстрадали и завоевали.
С национальной стороны «Миф» трусливо замалчивали из страха перед центром. Только немногие отваживались защищать свой образ мыслей. Но отвергающая оценка из этого лагеря почти всегда заключалась в том, чтобы приписать мне желание стать «основателем новой религии», но это я отвергаю. В главе об однородной Церкви я сразу же отклонил это, а то о чем идет речь сегодня, — это попытка, наряду с рассмотрением истории с расовых позиций, сопоставить ценности души и характера различных рас и народов с мыслительной системой, обосновать органичную для германского народа иерархию этих ценностей, исследовать волю германского духа по всем областям. Проблема, таким образом, заключается в том, чтобы против хаотической неразберихи ввести единое направление души и мысли, самостоятельно вывести предпосылки для всеобщего возрождения. По этому желанию следует определять ценность моей работы, а не по критике того, что я вовсе не собирался предпринимать, что будет задачей реформатора, который может выйти из поколения, четко настроенного на страстное ожидание поколения.
Зарубежные голоса всегда имеют более деловое звучание, чем эхо нуждающихся в реформах кругов Германии. Датский «Форум» дал серьезные оценки, подробно проанализировали идеи труда научные итальянские журналы «Критика фашиста», «Биличнис», «Прогрессе религиозо» и другие. На открытии германского института в Париже было объявлено: «Кто хочет ознакомиться с новым духовным движением в Германии, должен прочитать «Миф XX века». Но важнее всего этого многочисленные одобрения из многих стран, а особенно тех немцев, которые осознали сегодняшний великий час духовной судьбы, как Германии, так и всех народов Западной Европы. Вопросы, перед которыми мы поставлены, стоят также перед другими нациями. Нас только трудная судьба вынуждает сделать откровенный отчет и встать на новый путь, потому что в противном случае вместе с политическим крахом должна произойти и духовная катастрофа, и германский народ, как реально существующий народ, исчезнет из истории. Но истинное возрождение никогда не бывает делом только политики насилия, еще в меньшей степени вопросом «экономической санации», как думают самоуверенные пустые головы, а означает главное переживание души, признание высшей ценности. Продолжится это переживание от человека к человеку миллион раз, встанет, наконец, объединенная сила народа перед этим внутренним преобразованием, тогда никакие силы мира не смогут помешать возрождению Германии.
Демократический марксистский лагерь сначала попытался помешать распространению работы путем замалчивания. Но затем его вынудили все-таки высказаться. Теперь эти люди атаковали «поддельный социализм», учение которого в этом труде якобы идет во вред рабочему классу. «Истинный» социализм социал-демократии состоит, очевидно, в том, чтобы и дальше беззаботно продолжать за буквальное порабощение всего народа на многие десятилетия путем продления заклада всех существующих ценностей свое подчинение диктату международного финансового мира. «Истинный» социализм заключается далее в том, чтобы порядочный трудовой народ беспрепятственно подвергнуть воздействию гнусной театральной и кинопропаганды, которая знает только трех героев: шлюху, сутенера, преступника. «Истинный» социализм марксистских вождей состоит, видимо, в том, что маленький человек, оступившись, попадает в тюрьму, а великие мошенники остаются на свободе, что до сих пор было культивированными взглядами самых влиятельных кругов демократии и социал-демократии. Весь марксизм оказался, а иначе и быть не могло, как всякое органическое сообщество, отмененным в пользу чуждых кочевнических институтов, он должен, таким образом, испытать новое обоснование и укоренение такого народно-социалистического стилеобразующего чувства, как нападение на его существование.
Марксизм и либерализм находятся в настоящее время по всему фронту в беспорядочном отступлении. Многие десятилетия особенно прогрессивным считалось говорить только о «человечестве», быть гражданином мира и отвергать расовый вопрос как отсталый. Теперь со всеми этими иллюзиями покончено не только в политическом плане, но непрочно и обосновывающее их мировоззрение, и пройдет немного времени, и в душах тех, кто находится на распутье, и в душах совращенных оно рухнет окончательно.
