евреев: за счет недоживших, погибших и за их страдания, нынешние: «право имеем!» — могут лезть и побеждать везде и торжествовать…
Так что терпи. Вон какая бульдожья жизненная хватка у Эпш- тейна. А ты — расслаблен, анемичен, обломов-онанист в писании.
— А он твое семя — распрыскивает! — Юз развил этот мой образ. — Семя-то твое!
Позвонил Питер Реддауэй из Вашингтона — прежний директор Кеннан-института русских исследований и друг студенческих лет Светланы. Чистый, высокий норманн-скандинав худой. А главный был антисоветчик — такой деликатный человек!
29. IX.91. Не дрейфь, старушка! — говорю себе, воссев за алтарь свой, после муторных мыслей по пробуждении: что снова растерял язык, общаясь вчера энергично с Юзом — в поле загребистого русского языка. Удручен был и в кино вчера: многого не понимал. Правда, и произношение у американцев грязное и плебейское, из английских низов, не аристократов, — вывезенное. И лингвисты говорят, что английское произношение XVII века и диалекты можно изучать по диалектам американства ныне.
Вчера ездили с Юзом снова на свободный рынок и «тэг- сэйл» — распродажи («тэг» — от бирки с ценой, что наклеивают). Опять поражался легкому, жизнерадостному духу и что такие приличные джентльмены и дамы сидят и распродают свое — спокойно.
— Вот страна-то! — говорю Юзу, за рулем который. — Как строили свои коттеджи на земле, фермы — так и продолжали, ничего не разрушали. И все старинное прикладывается к новому богатству. А у нас — вместе с аристократами и купцами давай и все вещи и изделия прошлого века уничтожать!..
Потом тему о евреях тут как «лжерусских» далее стал развивать. И Ирина Алешковская очень поддержала:
— Ну да: кто тут знатоки России и консультанты по русским делам — и на радио «Свобода», и везде? Евреи-эмигранты из России: они и считаются русскими.
— По месту вывоза тут всех эмигрантов считают, а не по крови, как в странах Евразии, где жители различаются тем — совпадает ли кровь с почвой (как у нарожденных в сей стране народов), или этнос где- то в другом месте, на другой почве-космосе образовался, а сюда лишь приезж. Тоже важная и для Евразии, и для Америки дифференция: в России, Германии и Франции инородцами считают нездешних, а в Америке — раз- ноземельцами, иностранцами. Тут не важно, какой этнос у тебя, но коммуна-община твоя — по месту вывоза, эмиграции.
Но ведь русские евреи тут, — продолжаю, — и лжеевреи, по американским уже понятиям, где еврейство понимается как принадлежность к определенной религии, а именно — к иудаизму. Ибо эмигранты из России — атеисты в прошлом, коммунистов ярых дети. Коммунизм для них был распрощанием с этносом, с родом и кровью — с клеймом «жид»; он прямо был Новым Заветом: как «нет жида и эллина во Христе», так и в Интернационале и интернационализме (что есть суть также и коммунизма) нет кровей, родов и почв, а лишь классы. Городская ибо уже философия эта — германски-структурная, здание (Haus) социума, на «базис» и «надстройку» поделенное Марксом.
— Дьявол атома создать не может, а вот идеи — да! — вчера Юз умно развивал свою эту давнюю философскую мысль, ополчаясь на идеи и идеологии, на что оказались падки в России и на советчине, изувечив тем жизнь. — Ведь Дьявол ни капилляра, ни сосудика живого, ни мухи сотворить не может, как Бог-Творец, а вот идеи — пожалуйста, это его дело: подкинуть нашему умишку может какие угодно!
— А ведь верно: так и в сказках нечистая сила золото создает на ночь, на время морока, а на утро, при свете солнца, это в прах, пепел и пыль обращается.
— В России обольстились — погнались за идеею: изменять мир и человека! Нет чтобы пахать, возделывать, украшать — но преобразовать! радикально! Новую породу людей вывести — идейно выдержанных и коллективистских!
Кстати, теперь решаюсь: надо дать моим студентам «Как закалялась сталь» и «Педагогическую поэму» — для понимания самопозитива советчины, ее идеала и порыва. Как новые христиане — попытка преобразовать человека.
Вот я пытаюсь положительное понять-искать в русском и советском. Эпштейн же привел Россию и русского человека тип к «маниакалько-депрессивному психозу» — по схеме евреев-психиатров XX века — и логосом комбинаторики еврейской вывел оттуда тождество Обломова-депрессанта и Корчагина-маньяка. Красиво и эффектно получилось. Такие вот еврейские упражнения в объяснении России.
Две обетованные земли у еврейства в XX веке обнаружились — Америка и Россия. Америка — уже готовая, подготовленная англосаксами; только приезжай на готовенькое и живи — финансируй, торгуй, управляй! А в России — работать пришлось по приспособлению страны для себя: революцию делать, аристократов убивать, крестьянство раскулачивать, идеологию мрак- систскую создавать, структуру партии большевиков, террор ГУЛАГА сообразить — словом, фундаментально активничать на земле-почве России, ее под удобство свое (= всемирное, конечно, в иллюзии!) возделывать. Программа Троцкого — Сталина…
Ну и грех великий на душу был взят тем самым перед Россией и русским народом. Пока тот увалень- медведь прочухался и сообразил, что к чему, через семьдесят-то лет, уже он быстренько пообработан — обратали конягу. Изгнав аристократов, евреи из местечек быстро заняли эти «святы места» верхнего сословья — интеллигенции, партаппарата в 20—30-е годы. И руководили, пока их не стали теснить в 40— 70-е. «Космополитизм» — если б Сталин его не предложил, евреи бы сами себе его выдумали: во идеологическую подготовку будущего исхода из России и очищения от греха: снять с себя ответственность — и в своей совести, и возмездие извне — от разозленных русских. И вот эмигрируют — от антисемитизма в России, хотя это уже не Россия, а СССР, сотворенное по их планам и руководству, где русские в основном исполнителями были, а не идеологами и управителями, планировавшими структуру и стиль жизни.
Бегут сейчас — от «антисемитизма» и «коммунизма» — так перевернули соотношения, тогда как коммунизм-интернацио- нализм и был «семитизмом» в России, так что ныне антикоммунизм совпадает с антисемитизмом. «Память» — недаром так назвалась — русская национально-почвенная. А евреям память не нужна: она и долгая (про Палестину библейскую), и короткая — насчет дел своих в России в XX веке. Помнят лишь космополитизм свежий и антисемитизм давний, с перерывом в советчину, где как раз хорошо жилось еврейству: был их культурно-твор- ческий Ренессанс, и много красоты создано.
А вот в Америке образовалась истинно земля обетованная евреям, ибо подготовлена уже для жизни подходящей — англосаксами. Тем пришлось грех надушу брать: выкорчевывать индейцев, природу, почву готовить. А уж эмигранты-евреи тут даже от греха и совести избавлены, что должны тут чувствовать и чувствуют выходцы из стран Европы, «ВОСПы» (WASP= white anglosaxon protestant)[4] — такой комбинации и закваса люди. Кеннеди-ирландцы должны чувствовать вину перед индейцами — и чувствуют, и уступают «меньшинствам». А публицисты из евреев — Норман Мейлер, Сол Беллоу и проч. — им можно быть в позиции критиканов со стороны и ужучивать ответственных товарищей из верхов английских.
Снова выгодная позиция…
Но выстрадали же! Века гонений, их холокост середины XX века. Так что примолкни…
Но ведь анализ-то путей Бытия, господних — делаю, пытаюсь. Тут не до прагматики-политики и лести тому или иному…
Ведь и страдание и крест — ценность: и нести грехи мира, что вот еврейству пришлось. Не надо только скидывать с себя грех и вину. Но и не кичиться, как я чуть не предложил, воспомня, что Иуда чуть ли не важнее Христа. Христос пострадал и славится, а ведь Иуда дал возможность Иисусу прославиться, взяв грех страшнейший предательства — на себя; и повесился, и проклинается вовеки. Вот кто «понес грехи мира» и «козел отпущения»…
Кино про индейцев вчера смотрел характерное — «Танцующий с волками». Воочию тут американский комплекс вины перед индейцами. Главный герой — ариец, нордический тип, просится служить на «границу» и там с благородным племенем индейцев сдружается: входит в их жизнь и на индианке женится. Когда же он был один в своем домике, к нему волк приходил, приручился — и они кружились в танце. Робинзон новый… Но потом приходят войска белых, истребляют индейцев — и его, как предателя…
Такой — совестливый «вестерн». А поэтика — как у «соцреализма»: своя, местная «лакировка» и идеализация.
