близнецы, выходные, которые вы проводили дома, хотя мечтали по воскресеньям обедать в ресторане, однообразные отпуска на дачном участке, хотя мечтали посмотреть разные страны, однообразные покупки в супермаркете эконом-класса.
У такого образа жизни есть два отягчающих обстоятельства по сравнению со случаями, когда вы шли на риск и терпели поражение:
1. Гораздо легче переносятся поражения, в которых вы предпринимали какие-либо действия, нежели поражения, в которых вы бездействовали. Да, бывает так, что препятствие вам не поддалось, вы не справились. Но вы боролись, вы прилагали свою энергию и делали все, что от вас зависело! Другое дело признавать, что вы так и не решились ничего поменять в своей жизни и ничего не предприняли. Это проигрыш еще до борьбы. Это признание того, что вы ни на что не способны.
Слишком много людей ломаются, даже не подозревая о том, насколько близко к успеху они были в тот момент, когда упали духом.
2. В любой травме сокрыта наша сила. Человек, который до конца прошел через травму, становится сильнее, чем был до нее.
Человек получает:
– опыт выживания в критической ситуации, конфронтирования с препятствием;
– опыт высвобождения энергии, которая до травмирующей ситуации находилась в резервном, зачаточном состоянии.
Вспомните истории, как во время войны женщины выносили на свои плечах мужчин. Действительно, в обычное время никому в голову не придет тренироваться таскать на своих плечах груз, превышающий собственный вес. Никто и не знает о том, что в его организме заложено столько силы, и, соответственно, не умеет ею распоряжаться. Для того чтобы открылось «второе дыхание», как известно, нужно находиться на пределе сил. Не достигнув предела выносимости, не узнаешь о другом уровне силы.
Травмирующие ситуации, поражения, препятствия меняют наше самовосприятие, делают нас выносливее, опытнее, сильнее, мудрее. Для этого нужно лишь одно условие: восприятие препятствия как тренажера.
Что нас не убивает, то делает сильнее.
На препятствиях построена вся система развития и обучения человека. Сначала вы должны пробиться на свет из материнского лона, преодолев препятствия в виде тесных, давящих, сжимающихся стен организма. Потом вы должны научиться преодолевать препятствие между вами и питающим вас молоком. Для того чтобы научиться рисовать, вы учитесь управляться с непослушными пальцами, карандашами, кисточкой. Для того чтобы научиться писать, преодолеваете крючки и палочки. Не получается? – пишем еще. И еще. И еще. Любое поражение исправляется новой встречей с препятствием, приложением новых усилий. И в конце концов закорючки и палочки, переплетение движений, отрывистые звуки превращаются в буквы, слова, танец, мелодию.
Чудеса иногда случаются, но над этим приходится очень много работать.
Ошибки совершает каждый, это неотъемлемая часть нашего развития, поскольку нам неизвестно заранее, как отреагирует окружающий мир на наши действия.
Мы познаем все разнообразие этих реакций как раз через опыт ошибок. Мало того, не существует уникального единственного универсального рецепта, который может нас подстраховать на все случаи жизни, поскольку мир постоянно меняется, и нам каждый раз приходится сочинять новый рецепт. Нам никогда не удастся угадать, как мир в следующую секунду отреагирует на наши поступки.
Взмах крыла бабочки на одном конце света вызывает цунами на другом.
Мы каждую секунду реагируем по-новому, если мы живые люди. Этот процесс называется
Мерой твоего невежества служит глубина твоего верования в несправедливость и человеческую трагедию.
Наши действия становятся по-настоящему ошибкой тогда, когда вместо того, чтобы их исправить, мы делаем вид, что наша ошибка обусловлена действиями других людей, что «это не мы», что это действие было на самом деле необходимым, – то есть когда мы начинаем оправдываться. Тогда у нас нет никакого шанса узнать, как устроены причинно-следственные связи в окружающем мире и научиться ими управлять!
На пути к эффективному управлению препятствиями обычно стоят несколько убеждений.
1. Первое убеждение состоит в том, что «надо делать все сразу и без ошибок».
Это убеждение мы усваиваем еще в детстве, когда за ошибки нас ругали, предполагая, видимо, что мы должны сразу все делать, как надо. «Ну, как ты пишешь?! Ну что за ребенок!», «Как ты держишь ложку?!», «Почему тебе надо все повторять по сто раз?» Такие фразы убеждают нас, что тренируются только неудачники, а хорошие мальчики и девочки делают правильно с первого раза. В моем (Нины Рубштейн) опыте во времена, когда я занималась танцевальным спортом, среди танцоров бытовала поговорка: «Тренироваться – только талант губить».
2. Второе убеждение заключается в том, что человека, упорно пытающегося чего-то достичь, особенно если это доставляет неудобство другим людям, нередко называют упрямцем, придавая целенаправленным действиям негативную окраску. «Ну, куда ты все лезешь? Ну, говорила ведь, не лезь!», «Ах, бесполезно ему говорить. Ему говоришь, а он знай – свое делает!..» Если ребенок упорно пытается понять устройство вещей, мира, своих способностей и навыков, его могут не понять и отбить охоту самостоятельно осваивать новые направления и прилагать усилия.
3. Третье убеждение состоит в том, что способность настаивать на своем, отстаивать свою точку зрения может восприниматься как склонность к конфликтам.
С самого детства нас учат не доставлять проблем окружающим, не обнаруживать конфликт и не поддерживать различий. Первые попытки конфронтации связаны с отстаиванием своей непохожести, уникальности и ценностей перед родителями, которые называют это неповиновением и наказывают. Таким образом, действия, связанные с конфронтацией, ассоциируются у нас с чем-то недозволенным, неправильным и рождают чувство вины. Наша традиционная система воспитания построена на том, чтобы быть послушным и пассивным, особенно в конфликте. Нас учат «быть выше этого», учат терпеть, стиснув зубы. Настойчивое решение проблемы, прояснение вопроса, основанные на открытом признании различий и связанного с ним конфликта, признаются дурными манерами.
Основная причина конфликтов – это тяжелое переживание людьми своих различий и попытка с ними бороться. Именно борьба с различиями приводит к отчуждению или конфликтам.
Наше воспитание и культура настолько не приветствуют конфронтацию, настолько ее подавляют, что конфронтировать зачастую мы начинаем, только дождавшись предела собственного терпения, обычно, когда эмоции уже зашкаливают. В этой связи конфронтирование становится связанным со злостью, агрессией. И это – замкнутый круг. Стоит же легализовать конфронтацию, как она начинает происходить не тогда, когда буря эмоций бушует в горле, а тогда, когда появилось самое маленькое несогласие и есть возможность его обсудить. Тогда конфронтация становится дискуссией, а не взрывом агрессии.
В нашей биологической природе есть основание для конфронтации: когда мы встречаем препятствие, гормоновырабатывающие органы впрыскивают в кровь вещество адреналин, мобилизующее силы организма, вызывая сильные эмоционально окрашенные переживания. Если мы испытываем нездоровые, деструктивные эмоции – вину, стыд, – в отношении препятствия, то дополнительное количество энергии, необходимое для преодоления препятствия, не вырабатывается. Если же энергия выработалась, но не была использована по назначению, например, мы стиснули зубы и перетерпели, то она накапливается. Впоследствии мы не выдерживаем напряжения и срываемся, что ведет не к конфронтированию, а к ссоре, склоке или просто нервному срыву, болезни.
Неприятные чувства могут привести, а могут и не привести к открытому агрессивному поведению, все зависит от ряда факторов – личностных и ситуативных. Например, исследования ученых показали, что
