Адмиральша повела их в комнату. На журнальном столике стояла полупустая бутылка ямайского рома и стакан. «Видимо, адмирал всю жизнь еще и ром пил», — одновременно подумали Гвоздь, Кипятков и обе Юльки.
— Прошу садиться, — указала адмиральша на массивные кресла и села сама. — Итак, я вас слушаю.
— От чего умер ваш муж? — напрямик спросил майор.
— От старости.
— Но ведь он был не такой уж и старый.
— Но не такой уж и молодой, — отпарировала адмиральша. И предложила: — Хотите рома, господа?
— Мы на службе не пьем, — отказался за всех Гвоздь.
— А я выпью. — Адмиральша залпом маханула целый стакан, даже не поморщившись. И потянулась к бутылке — налить еще.
И тут майор Гвоздь сказал:
— Послушайте, адмирал, может, прекратите этот маскарад?
Адмиральша так и замерла над бутылкой. Чижикова-с-Рыжиковой тоже замерли. И Кипятков замер. В общем, все замерли. Кроме майора Гвоздя. Повисла пауза. Все ждали, что скажет адмиральша.
— Чтоб меня пьяный кальмар проглотил, — басом сказала «адмиральша». — Как вы догадались, майор?!
Гвоздь с усмешкой подкрутил усы.
— Элементарно, адмирал. У вас в вырезе женской кофточки тельняшка виднеется.
— А может, это для красы, — тоже усмехнулся «оживший» Налимов.
— Сразу видно, что вы моряк, а не женщина. Женщина, к вашему сведению, никогда не наденет шелковую розовую блузку с сине-белым тельником.
— Ух ты, — восхитился Кипятков. — Вы, товарищ майор, и в женской моде разбираетесь.
— А как же, Жора, — подмигнул ему Гвоздь. — Я ведь в прошлой жизни женщиной был. И довольно симпатичной…
— В чем, собственно, дело, братишки? — спросил адмирал, наливая себе полный стакан рома.
— Давайте-ка по порядку, адмирал, — определил Гвоздь. — Вначале вы объясните, зачем покойничком стали. А уж потом мы вам все объясним.
— Боюсь, я в двух словах не сумею.
— Расскажите, как сумеете. Мы не торопимся. Верно, орлы?
— Так точно! — подтвердил Кипятков за себя и за девчонок.
— Ну что ж, слушайте. — Налимов осушил стакан и приступил к рассказу.
Глава ХХ
ТАЙНА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ «U -126»
— Случилось это, братишки, пятнадцать лет назад. Я тогда был еще не адмиралом, а кавторангом, то есть капитаном второго ранга. Подводная лодка «Рязань», которой я командовал, выполняла специальное задание у берегов Африки, у мыса Нун. Моряки всего мира считают это место проклятым, там частенько исчезают корабли и подлодки. На наше счастье, «Рязань» никуда не исчезла, наоборот, мы обнаружили затонувшую немецкую субмарину времен Второй мировой войны. Все члены экипажа субмарины давным- давно превратились в скелеты, и лишь капитан, будто живой, сидел в капитанской рубке. На руке у него имелась вот такая татуировочка… — Закатив правый рукав блузки, адмирал показал на своей руке вытатуированный якорь. — Такие якорьки себе многие моряки делают. Согласно морской традиции. А у немецкого капитана под якорьком было еще и имя вытатуировано — «Вальтер». Мы отбуксировали подлодку на нашу базу, в Североморск, а тело таинственного Вальтера было отправлено в Научно- исследовательский институт Министерства обороны в Нижний Тагил. Прошло пятнадцать лет. Я дослужился до адмирала и вышел в отставку. И вот год назад ехал я на поезде Нижний Тагил — Вышний Волочек и в купе повстречал… Вальтера. Поначалу я, конечно, решил, что обознался. Мало ли похожих людей. Потом гляжу — а у него якорек на руке вытатуирован и под ним — имя «Вальтер»… — Налимов прервался и пытливо взглянул на слушателей — как они отреагировали на столь странный рассказ.
Но слушатели никак не отреагировали. Чижикова и Рыжикова за последнее время столько уже всего насмотрелись, что какой-то там оживший утопленник не произвел на них особого впечатления. Ну а про майора Гвоздя и капитана Кипяткова и говорить нечего. Они были тертыми калачами.
Гвоздь лишь спросил:
— Где он сел?
— В Нижнем Тагиле.
— А сошел?
— Не знаю, я-то ехал в Москву. Но билет у него был до Вышнего Волочка.
— Вы уверены, адмирал?
— Абсолютно, майор. Я слышал, как проводник спросил: «Вы до Вышнего Волочка едете?» И видел, как Вальтер кивнул в ответ…
— Угу-у, — протянул Гвоздь, закуривая сигаретку.
Налимов тоже закурил, но трубку. И продолжил:
— И вот после этой встречи началась со мной твориться всякая чертовщина. Иду, к примеру, по лесу, грибы собираю, а на сосне — повешенный качается. Подхожу ближе — нет никого. Или купаюсь в реке, а меня кто-то за ногу — хвать!.. И дальше все в том же духе. Э-э, думаю, братишка, а не связана ли вся эта чертовщина с Вальтером?..
— Почему вы так решили?
— Да я ж вон таким салагой во флот попал, — указал адмирал трубкой на Пыжикова. — Все моря и океаны пробороздил. У меня за это время нюх на опасность выработался. Как у корабельных крыс. Знаете, что крысы всегда опасность чуют?..
— Знаем, — покивали все.
— Вот и я почувствовал опасность. Да не простую, а смертельную. Вдобавок какая-то тетка крашеная по ночам стала сниться и твердить мне в каждом сне: «Скоро ты умрешь, касатик».
— Опишите-ка эту крашеную тетку, — попросил Гвоздь.
— Волосы у нее ядовито-зеленые, губы — кроваво-красные, ногти на руках — мертвенно-синие.
— А сама она бледная, как поганка, — подхватили девчонки.
— Вот в рот пароход! — забористо выругался адмирал. — Откуда ты, парень, знаешь?
— Все вопросы потом, — напомнил майор.
— Ну, в общем, решил я «отдать концы», как у нас на флоте говорят. Я так рассуждал: ежели меня чутье не обманывает, то рано или поздно Вальтер меня прикончит. Видимо, он понял, что я его тогда в поезде признал. А раз так, то лучше я сам помру, он и успокоится. А я тем временем разберусь во всей этой чертовщине…
— А почему вы не обратились в милицию, товарищ адмирал? — поинтересовался Кипятков.
— Обижаешь, капитан! — рванул на груди тельняшку Налимов. — Я, старый морской волк, побегу в милицию жаловаться, что меня какой-то паршивый утопленник достает? Да ни в жизнь!.. И потом, — прибавил адмирал поспокойнее, — кто бы мне поверил? Подумали бы: сорвало у старика якорь… Короче, ни в какую милицию я не пошел, а «помер».
— Как же вам это удалось?
— Да братишки-матросики помогли, которые когда-то служили под моим началом. Один стал врачом, он мне справочку о смерти подмахнул. Другой — директор кладбища, он мне могилку организовал. И вот как только меня «похоронили», так ощущение смертельной опасности сразу и прошло, да и чертовщина всякая прекратилась. Видать, поверил Вальтер в мою смерть и успокоился. Ну а я приступил к расследованию. Первым делом отправился в Нижний Тагил, в Научно-исследовательский институт Министерства обороны. А
