церкви и в близлежащих районах произошел раскол. Тогда Киприан созвал синод – то есть собрание епископов подведомственных ему территорий, – который постановил, что те, кто купил или каким-то другим образом приобрел свидетельство о принесении жертвы, на самом деле не принося жертвы, должны быть немедленно приняты в церковь. Те же, кто все-таки принес жертву, могут вернуться в церковь только на смертном одре или в том случае, если новые гонения дадут им возможность доказать искренность их покаяния. Тех, кто принес жертву и не раскаялся в этом, принимать нельзя ни в коем случае. Все решения должны приниматься епископами, а не исповедниками. Это положило конец спорам, но какое-то время разногласия сохранялись.
На необходимости установления определенных правил для восстановления в церкви малодушных Киприан настаивал главным образом исходя из своего понимания церкви. Церковь – Тело Христово, и она станет соучастницей победы ее Главы. Поэтому 'вне церкви нет спасения' и 'никто не может считать Бога Отцом, если не считает церковь матерью'. Но для Киприана это не подразумевало, что человек должен полностью подчиняться иерархам церкви, – у него самого были конфликты с римскими иерархами. Тем не менее сохранению единства церкви он придавал первостепенное значение. Поскольку дела исповедников подрывали это единство, Киприан решил, что им надо положить конец, и настоял на созыве синода для решения вопроса о малодушных.
Кроме того, Киприан был почитателем Тертуллиана, чьи произведения усердно штудировал. Ему импонировала высокая требовательность Тертуллиана, и к тому, что отступников так просто принимают в церковь, он относился с возмущением. Церковь должна быть сообществом святых, и в ней нет места для идолопоклонников и отступников.
Новациан придерживался еще более строгих взглядов, чем Киприан. У него произошел конфликт с римским епископом Корнилием, поскольку он считал, что малодушных слишком легко принимают в церковь. Ранее в том же самом городе аналогичный спор возник между известным богословом Ипполитом и епископом Калликстом. Суть спора свелась к тому, что Калликст выступал за прощение раскаявшихся блудников и блудниц, а Ипполит против этого протестовал. Тогда их разногласия привели к расколу, и в Риме появилось два епископа. В результате выступления Новациана произошло то же самое. Как и во многих других случаях, он выступал за то, чтобы чистота или всепрощающая любовь были отличительной чертой церкви. Раскол, спровоцированный Ипполитом, продолжался недолго, идеи же, высказанные Новацианом, продолжали оказывать воздействие на протяжении жизни нескольких поколений.
По сути, это подразумевало, что восстановление отпавших было одной из основных забот западной церкви с самого начала. Вопрос о том, как надо относиться к крещеным, но согрешившим христианам, не раз вызывал разногласия в западной церкви. Именно благодаря этому возникла целая покаянная система. Гораздо позднее протестантская Реформация выразила широкомасштабный протест против такой практики покаяния.
5 Христианская жизнь
Немного из вас мудрых по плоти, немного сильных, немного благородных; но… немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное.
1 Коринфянам 1:26-27
Рассматривая историю христианства, надо всегда помнить, что источники сами по себе не дают полного представления о происходившем. Поскольку в большинстве сохранившихся документов рассказывается о делах и мыслях ведущих деятелей церкви или о гонениях и конфликтах с государством, нередко забывают, что это – лишь часть общей картины. К тому же при попытках воссоздать остальные части картины сталкиваешься с почти полным отсутствием источников, что вынуждает довольствоваться соединением воедино крупиц имеющихся сведений.
Раннее мы цитировали языческого автора Цельса, по мнению которого, христиане – невежественные люди, учившиеся не в школах или на форумах, а на кухнях, в мастерских и в сыромятнях. Хотя труды таких христиан, как Юстин, Климент и Ориген, как будто бы опровергают слова Цельса, в целом Цельс все же прав. Высокообразованные ученые были среди христиан исключением, а не правилом. Показательно, что в своей апологии 'Против Цельса' в этом вопросе Ориген Цельса не оспаривает. С точки зрения таких культурных язычников, как Тацит, Корнелий Фронтон и Марк Аврелий, христиане были презренной чернью.
И в этом есть доля истины, ибо известно, что в первых трех веках подавляющее большинство христиан принадлежало к низшим слоям общества. По свидетельству евангелий, большую часть времени Иисус проводил среди нищих, больных и презренных людей. Павел, занимавший более высокое общественное положение по сравнению с большинством ранних учеников, говорил, что в большинстве своем христиане в Коринфе – невежественные и слабые люди без роду без племени. То же самое в общем и целом можно сказать о первых трех веках жизни церкви. Хотя среди христиан были выходцы из достаточно высоких слоев общества, такие, например, как Домицилла и Перпетуя, на каждого из таких людей приходились сотни малообразованных христиан из низших классов.
Именно из этой среды вышли в основном легенды и писания, весьма отличающиеся по своему характеру от сочинений Юстина и других христианских богословов. Наиболее видное место среди этих писаний занимают апокрифические евангелия и различные 'деяния' апостолов и Девы Марии. Главную роль в этих писаниях играют чудеса, которые порой выглядят просто смешными. Например, в одном из апокрифических евангелий юный Иисус, играя со Своими товарищами, разбивает их кувшины с водой и бросает осколки в колодец. Когда они расплакались и сказали, что родители накажут их за разбитые кувшины, Иисус приказал воде вернуть разбитые кувшины, и они появились невредимыми. Или другой пример – на дерево Иисус влезает не так, как другие дети. Он просто велит дереву нагнуться, садится на него, а затем приказывает ему выпрямиться.
Но такая наивная доверчивость не должна заставлять нас недооценивать смышленость и ум тех простых христиан. Сравнение их богословских представлений с теоретическими построениями более образованных христиан не всегда говорит в пользу последних. Например, активный, всевластный и справедливый Бог, изображенный во многих из этих писаний, гораздо ближе к Богу Библии, чем невыразимый и отдаленный Бог Климента Александрийского. Кроме того, тогда как апологеты всячески старались доказать властям, что их вера никоим образом не противостоит имперской политике, есть все основания полагать, что простые христиане хорошо сознавали неизбежное противоречие между целями империи и Божьей целью. Представ перед имперским судом, один такой христианин отказался признать власть императора и заявил, что Христос – 'мой Господь, император всех царей и всех народов'. Наконец, тогда как многие культурные христиане пытались одухотворить христианскую надежду, простые люди видели в ней наступление Царства, которое должно сменить существующий порядок, новый Иерусалим, где Бог утрет слезы тех, кто страдал под гнетом империи.
Христиан из разных слоев общества объединяли службы и обряды. И тут мы вынуждены полагаться в основном на дошедшие до нас документы, написанные ведущими христианскими деятелями. Но в службах все-таки принимал участие и простой люд, и потому они дают нам редкую возможность получить хоть какое-то представление о жизни всех христиан.
В Деяниях говорится, что с самого начала в церкви существовал обычай проводить собрания в первый день недели для преломления хлеба. В первый день недели собирались потому, что это был день воскресения Господа. Поэтому цель службы заключалась не в призвании верующих к покаянию и не в показе им величины их греха, а в прославлении воскресения Иисуса и обетовании, которые это воскресение скрепляло. В Деяниях эти встречи описываются как радостные события: 'принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа' (Деян. 2:46-47). На этих ранних евхаристических службах в центре внимания находились события не страстной пятницы, а Пасхи. Занялась
