продолжая рассматривать далекое судно единственным глазом. Он почесал один из носовых ходов – то, что осталось от некогда длинного, крючковатого носа – и моргнул: ноготь задел чувствительную ткань рубца. Зуд был воображаемым; однако зияющие дырки имели свойство сочиться, и притворное почесывание позволяло ему незаметно удалить предательские сопли. Один из жестов, которые он, вероятно, полагал изящными.
Увы, капитан была слишком приметлива. Она перестала искоса разглядывать Скоргена, оглянувшись на застывшую в ожидании команду. Жалкий, но бодрый сброд. Низкое давление явно угнетает всех – но трюмы полны добычи, а благоволение Странника кажется бесконечным.
Теперь они нашли новую жертву.
Скорген присвистнул. – Это точно эдурский. Думаю, он отбился от стаи в том шторме, что мы заметили прошлым днем на западе. Есть шансы, что команда мертва или больна, или покинула судно на шлюпках кнарри. Если так, они забрали самое ценное с собой. Если нет, – он ухмыльнулся, показывая черные зубы, – мы закончим начатое бурей.
– По меньшей мере, – отозвалась капитан, – мы посмотрим. – Она фыркнула. – Может, полазим по трюмам и что-то найдем. Весла на воду, Скорген; да только не забывай по сторонам смотреть.
Скорген покосился на нее:- Думаете, могут подойти другие?
Женщина состроила рожу. – Сколько кораблей послал Император?
Глаза моряка широко раскрылись; он внимательно уставился на разбитый корабль, снова поднеся трубу к глазу. – Думаете, один из них? Клянусь говенной дупой Странника, капитан, если вы правы…
– Ты получил приказ. Мне напомнить еще раз, старший помощник? Не богохульствуй на моем корабле.
– Простите, капитан.
Он поспешил вниз, выкрикивая команды.
Затишье породило безмолвие, и моряков охватило пугливое и суеверное настроение: казалось, любой звук способен расколоть зеркало вод.
Капитан услышала, как двадцать четыре весла шлепнули лопастями о воду. Мгновением позже прозвучала приглушенная команда старшины, и «Вечная Благодарность» заскрипела, устремляясь вперед. Глянцевая поверхность моря была потревожена, взлетели тучи сонных мух. Эти мерзкие твари имеют обыкновение искать укрытие в темных местах. Матросы кашляли и сплевывали –
Неупокоенная пиратка, изумительная ведьма глубоких вод, ненасытная блудница… настали хорошие времена, с того самого дня, когда она отплыла из гавани Летераса – вниз по широкой реке, навстречу западным морям. Первая галера, крошечная и валкая, стала первым шагом к славе; Шерк до сих пор сожалела о ее потере в яростной схватке с флотилией Маре в проливе Не До Смеха. Но «Вечная Благодарность» нравилась ей больше. Немного великовата для ее команды, точно – но по возвращении в Летерас эту проблему легко будет решить. Гораздо сильнее ее печалила потеря Багряной Гвардии. Железный Клин с самого начала не скрывал, что они лишь отрабатывают перевоз. И все же они оказались весьма ценным добавлением к команде. Корабль лихо пересек океан, постоянно оставляя за кормой широкий кровавый след; от одного купца к другому – суденышки освобождали от всего ценного и, чаще всего, посылали в темную глубь. Помогали не только мечи гвардейцев, опаснейших бойцов, но и магия этого Корлоса – магия намного более утонченная и умная, чем все знакомое Шерк раньше.
Увиденное открыло ей глаза, прочистило рассудок. Внешний мир действительно велик. Во многих основных чертах империя Летера, дитя Первой Империи, оказывалась в арьергарде. Ремесла, способы мышления… Поистине это было открытие, порождающее смирение.
Прощание с Железным Клином и его взводом стало далеко не таким эмоциональным и разрывающим сердца, чем можно было ожидать: честно говоря, ей становилось в их компании все неуютнее. Железный Клин не из тех, кто может долго выдерживать подчиненное положение. О, вероятно, с собратьями – Чтящими Багряной Гвардии или с легендарным вождем принцем Каззом он вел себя совершенно иначе. Но она не Чтящая и даже не солдат одной из их компаний. Дела шли хорошо, пока их цели совпадали; Шерк старалась избегать всяких расхождений, а значит, и конфликта.
Она доставила наемников на каменный пляж на востоке страны, называемой Джакуруку. Небо обрушивалось потоками дождя; высадка не прошла незамеченной – увы, когда она бросила последний взгляд на Клина и его солдат, они разворачивались, встречая дюжину спускавшихся с берега здоровяков в тяжелых доспехах и шлемах с опущенными забралами. Выглядели они жутковато; Шерк Элалле от всей души надеялась, что рыцари всего лишь запугивают пришельцев. Ливень вскоре скрыл подробности происходившего – команда налегла на весла, двигая шлюпку назад, к «Благодарности».
Скорген клялся, что расслышал здоровым ухом лязг мечей – слабый отзвук; сама Шерк ничего не услышала.
Все равно они поспешили уйти от тех берегов, как и подобает пиратам, подозревающим возможность организованного отпора; Шерк успокоила зудящую совесть, напомнив себе, что Клин говорил о Джакуруку с некоей фамильярностью – по крайней, мере небрежно произносил это название. Корлос выпучивал глаза, вознося молитвы десятку неизвестных ей божеств… Это казалось скорее мелодрамой. Дюжины рыцарей недостаточно, чтобы остановить Железного Клина и его Гвардию, ведь они были решительно настроены совершить то, что хотели совершить (кажется, на тот момент – пересечь Джакуруку от берега до берега, а потом найти другое проходящее судно).
Поистине мир велик.
Весла одновременно поднялись над водой и втянулись в борта; «Вечная Благодарность» встала бок о бок с эдурской развалиной. Шерк Элалле подошла к борту и осмотрела видимую часть сбитой из черного дерева палубы.
– Осадка низкая, – прошептал Скорген.
Ни одного тела среди беспорядка внизу. Но беспорядок полнейший. – Это не плановая эвакуация, – сказала Шерк. Полетели крючья, звякнув о борт ладьи; канаты натянулись. – Шестеро за нами, оружие наизготовку! – приказала она, извлекая из ножен рапиру, и шагнула на фальшборт.
Затем прыгнула на палубу, оказавшись в середине судна, в двух шагах от разбитой мачты.
Миг спустя за ней последовал Скорген, застонав и выругавшись – он приземлился на больную ногу.
– Это был налет, – сказал он, осматриваясь. Затем прохромал к фальшборту и вытащил из дерева расщепленную стрелу. Скривился, изучая ее: – Чертовски короткая и толстая – поглядите на острие, может пробить окованный бронзой щит! А оперение – из кожи, как плавник.
Тогда где тела? Нахмурившись, Шерк Элалле прошла к люку. Помедлила, поняла, что крышка сдвигается вбок, пинком ее открыла и пригнулась, вглядываясь в полутьму.
Блеск воды, плавающие вещи. – Скорген, тут есть добыча. Иди и достань вон те амфоры.
Второй помощник, Нытик, крикнул с борта ее корабля: – Капитан! Корпус погрузился в воду еще больше, пока мы рядом!
Она и сама расслышала доносящиеся из трюма глухие вздохи.
Скорген протянул здоровую руку, обхватив ушко одной из амфор. Зашипев от тяжести, вытянул сосуд наружу, опустил и прокатил к ногам капитана.
Амфора сама по себе была ценным образчиком иноземного мастерства. Сделана в форме перевернутого улья, кремовая глазурь по бокам, дно украшено черным геометрическим
