— Нет, еще и ты! — горько сказала Гермиона.
— Полагаю, тебе нравится, как Phlegm говорит Арри, так? — насмешливо спросила Джинни.
— Нет, — ответил Гарри, жалея, что не промолчал, — я просто сказал, что Phlegm, то есть Флер…
— Мне гораздо приятнее видеть в семье Тонкс, — сказала Джинни. — Она будет смеяться последней.
— Она не часто смеется в последнее время, — сказал Рон. — Какждый раз, когда я ее вижу, она выглядит, как Плакса Миртл.
— Это не страшно, — холодно сказала Гермиона. — Она еще не отошла от случившегося… вы знаете… я имею в виду, он был ее кузеном!
Сердце Гарри упало. Они пришли к Сириусу. Он поднял вилку и начал уплетать омлет, надеясь уклониться от участия в этом разговоре.
— Тонкс и Сириус едва знали друг друга! — возразил Рон. — Сириус был в Азкабане половину ее жизни, а до этого их семьи никогда не встречались.
— Не важно, — сказала Гермиона. — Она думает, что она виновата в его смерти!
— Как? — спросил Гарри, хоть он и собирался молчать.
— Ну, она сражалась с Беллатрикс Лестрейндж, так? Я думаю, она считает, что если бы она ее убила, Беллатрикс не смогла бы убить Сириуса.
— Это глупо, — сказал Рон.
— Это комплекс вины оставшегося в живых, — сказала Гермиона. — Я знаю, Люпин пытася с ней поговорить, но она до сих пор подавлена. У нее действительно проблемы с метаморфированием!
— С чем?
— Она не может изменить свой облик, как обычно, — объяснила Гермиона. — Я думаю, ее силы находятся под влиянием шока или чего-то в этом роде.
— Я не знал, что это могло случиться, — сказал Гарри.
— Я тоже, — сказала Гермиона, — но полагаю, если ты действительно подавлен…
Дверь снова открылась, и миссис Уизли просунула в нее голову.
— Джинни, — прошептала она, — спустись и помоги мне с ланчем.
— Я разговариваю с ребятами! — возмущенно ответила Джинни.
— Сецчас же! — сказала миссис Уизли и ушла.
— Она зовет меня только потому, что не хочет быть наедине с Phlegm! — раздраженно сказала Джинни. Она взмахнула своими длинными волосами, подражая Флер, и гордо прошла через комнату, высоко держа руки, как балерина.
— Вам тоже лучше побыстрее спуститься, — сказала она, выходя.
Гарри решил воспользоваться тишиной с пользой: он наконец-то принялся за свой завтрак. Гермиона исследовала содержимое коробок близнецов, а также изредка поглядывала на Гарри. Рон, уплетая тост, все еще мечтательно смотрел на дверь.
— Что это? — спросила через некоторое время Гермиона, вытаскивая из коробки что-то, похожее на телескоп.
— Не жнаю, — ответил Рон, — но раз Фред и Джордж оставили его здесь, значит, скорее всего, он не готов к продаже в магазине, будь осторожна.
— Твоя мама говорит, что в магазине хорошо идут дела, — сказал Гарри, — что у Фреда и Джорджа талант к бизнесу.
— Это преуменьшение, — сказал Рон. — Они загребают галлеоны! Не могу дождаться, когда увижу их магазин, мы еще не были в Косом переулке, потому что мама говорит, что там должен быть папа для дополнительной охраны, а он сейчас действительно занят на работе, но говорят, там все великолепно.
— А что с Перси? — спросил Гарри; третий по старшинству брат Уизли поссорился с семьей. — Он теперь разговаривает с твоими родителями?
— Нет, — ответил Рон.
— Но о нже знает, что твой папа был прав, веря в возвращение Волдеморта…
— Дамблдор говорит, что гораздо легче простить людей за то, что они неправы, чем за правоту, — сказала Гермиона. — Я слышала, как он говорил это твоей маме, Рон.
— Звучит мудро, — сказал Рон.
— Он собирается давать мне частные уроки в этом году, — сказал Гарри.
Рон подавился тостом, а Гермиона открыла от удивления рот.
— И ты молчал! — сказал Рон.
— Я только что вспомнил, — честно ответил Гарри. — Он сказал мне прошлой ночью в вашем сарае для метел.
— Чтоб мне подавиться!.. частные уроки с Дамблдором! — сказал Рон пораженно. — Интересно, почему он…
Его голос постепенно затихал. Гарри видел, как он и Гермиона поменялись в лицах. Гарри положил нож и вилку, его сердце билось гораздо быстрее, чем должно было при сидении на кровати. //коряво, я знаю. Я вообще корявая… исправляйте меня, редакторы!// Дамблдор сказал сделать это… Почему бы не сейчас? Он остановил свои глаза на вилке, которая сияла от солнечного света, и сказал:
— Я не знаю точно, почему он собирается давать мне уроки, но я думаю, это из-за пророчества.
Ни Рон, ни Гермиона не говорили. Гарри показалось, что они замерзли. Он продолжил, все еще разговаривая с вилкой:
— Вы знаете, из-за того, что пытались украть из Министерства.
— Никто не знает, что там было сказано, — быстро сказала Гермиона, — оно разбилось.
— Несмотря на то, что говорят в Пророке… — начал Рон, но Гермиона шикнула на него.
— Пророк верно говорит, — сказал Гарри, усилием заставив себя взглянуть на них: Гермиона выглядела испуганной, а Рон — пораженным. — Тот стеклянный шар был не единственной записью пророчества. Я слышал его полностью в кабинете Дамблдора, он был рядом, когда оно было сделано, так что смог мне о нем рассказать. Из него следует, — Гарри набрал побольше воздуха, — что я единственный могу прикончить Волдеморта… В конце сказано, что ни один из нас не сможет жить, пока жив другой.
Все трое смотрели друг на друга. Вдуг раздался взрыв и Гермиона скрылась за клубом черного дыма.
— Гермиона! — закричали Гарри с Роном; поднос с затраком с грохотом соскользнул на пол.
Гермиона появилась, кашляя, из дыма, сжимая телескоп и щеголяя замечательным фиолетово-черным глазом.
— Я сжала его… и он, он ударил меня!
И конечно, теперь они увидели крошечный кулак на длинной пружине, торчащий из конца телескопа.
— Не беспокойся, — сказал Рон, который изо всех сил старался не рассмеяться, — мама уберет это, она отлично лечит незначительные ушибы…
— О, хорошо, но сейчас это не важно! — торопливо заговорила Гермиона. — Гарри, о, Гарри…
Она снова села на край кровати.
— Мы гадали после возвращения из Министерства… Очевидно, что мы не хотели тебе что-то говорить, н опосле того, что Люциус Малфой сказал о пророчестве, что оно было о тебе и Волдеморте, ну, мы думали, что это было что-то вроде этого… О, Гарри… — она смотрела на него, а потом вдруг спросила шепотом, — ты боишься?
— Не так, как раньше, — сказал Гарри. — Когда я только услышал его, я боялся… Но сейчас мне кажется, что я всегда знал, что должен встретиться с ним в конце…
— Когда мы услышали, что Дамблдор забирает тебя, мы подумали, что он мог рассказать или показат ьтебе что-то, связанное с пророчеством, — энергично заговорил Рон. — И мы недалеки от истины, верно? Он не стал бы тебя учить, если бы думал, что ты конченный человек //читай: покойник//, не стал бы тратить свое время — он наверняка считает, что у тебя есть шанс!
— Это правда, — сказала Гермиона. — Интересно, чему он будет учить тебя, Гарри? Продвинутой защитной магии, возможно… сильным контрзаклятьям… защите…
Гарри на самом деле не слушал. Внутри него распространялось тепло, не имеющее никакого отношения к сонечному свету; плотный комок в груди исчезал. Он знал, что Рон и Гермиона гораздо сильнее шокированы, чем они показывают, но просто тот факт, что они все еще здесь, с двух сторон от него, говорят подбадривающие и успокаивающие слова, не шарахаются от него, как будто он заразен или опасен, стоил гораздо больше всего того, что он мог им когда-то сказать.
—,, и неотразимое волшебство, конечно, — закончила Гермиона. — Ну, ты хотя бы знаешь один урок, который будешь посещать в этом году, это на один больше, чем знаем мы с Роном. Интересно, когда придут результаты СОВ?
— Наверное, уже скоро, прошел месяц, — сказал Рон.
— Подождите, — скаал Гарри, вдруг вспомнивший другую часть разговора с Дамблдором. — Мне кажется, Дмблдор сказал, что наши результаты СОВ придут сегодня!
— Сегодня? — пронзительно закричала Гермиона. — Сегодня? Но почему ты не… о боже…. Ты должен был сказать…
Она вскочила на ноги.
— Пойду посмотрю, не прилетали ли совы.
Но когда Гарри десятью минутами позже спустился, полностью одетый и несущий пустой поднос, он нашел Гермиону, в волнении сидящую за кухонным столом, пока миссис Уизли старалась уменьшить ее сходство с пандой.
— Он просто не сходит, — с волнением сказала миссис Уизли, стоя напротив Гермионы с палочкой в руках и копией “Помощника врачевателя”, открытой на ”Синяках, порезах и ссадинах”. — Это всегда работало, я просто не понимаю…
— Это идея новой шутки Фреда и Джорджа, так что наверняка она не сможет сойти просто, — сказала Джинни.
— Но он должен сойти! — пропищала Гермиона. — Я не могу ходить так вечнно!
— Ты не будешь, дорогая, мы найдем контрзаклятье, не беспокойся! — сказала миссис Уизли успокаивающе.
— Билл сказал, что Фред и Джордж очень забавные! — с безмятежной улыбкой сказала Флер.
— Да, я задыхаюсь от смеха, — холодно ответила Гермиона.
Она подскочила и начала ходить кругами по кухне, сплетя пальцы.
— Миссис Уизли, вы уверены, что сегодня не было сов?
