действительность. Филипп понял, что его слова летят в пустоту.
— Камилла… прошу тебя…
Филипп почувствовал, как кто-то потянул его за рукав. Он оглянулся. Это был врач.
Они отошли в сторону. Филипп вопросительно взглянул на него. Тот быстрым полушепотом сказал:
— Мы упускаем время! Если ваша жена немедленно… слышите?.. немедленно не опомнится и не будет выполнять все, что требуется, мы потеряем ребенка.
От лица Филиппа отлила кровь. Он побледнел, как полотно, и вновь подошел к Камилле. Филипп крепко сжал ее щеки ладонями и гневно и резко произнес:
— Камилла, сейчас ты будешь делать все так, как тебе говорят врачи! Слышишь?!! Все!!! Мне плевать на твои чувства! Ты обязана выполнить свою часть договора! Обязана родить мне ребенка! И ребенка здорового! Я не позволю тебе мучить его и издеваться над ним! Не позволю!!! Я предупреждаю тебя, Камилла! Если с моим ребенком сейчас что-нибудь случится, я сегодня же подам на развод! Ты поняла меня? И только посмей не выполнять рекомендации врачей! Только посмей!!!
А вскоре Филипп с замиранием сердца держал на ладонях своего крошечного попискивающего беспорядочно копошащегося сына.
Глядя на него, врач долго молчал, потом серьезно сказал:
— Вы знаете, я должен вам это сказать. В общем, сначала я посчитал, что вы слишком… резко говорили со своей женой. Но!.. тем самым вы спасли жизнь своего сына. Вот так.
— Хорошо, Филипп, — повторила Камилла. — Вспомним другое.
Она помолчала, пристально глядя на него, потом продолжила:
— Честно говоря, тогда я особо не страдала от того, что мы спим в разных спальнях. Мне это было безразлично. Хотя твои частые и продолжительные исчезновения из дома досаждали. Мною ты интересовался только из-за ребенка. Ты — заботливый отец, Филипп! Очень заботливый!!! А вот муж…
— По-моему, я уважительно отношусь к тебе, Камилла, — бесстрастно произнес Филипп.
— Спасибо! Впрочем, я говорила сейчас о тебе не столько, как о муже, а как… о любовнике. За те две недели нашего путешествия я о сексе, как оказалось, не узнала ничего. А вот потом!.. Не знаю, что произошло, но… Через три месяца после рождения сына ты вдруг вспомнил обо мне! О!.. Вот когда я поняла, что такое страсть, чувственность, наслаждение!!! Ты с каким-то ожесточением и невиданной пылкостью ласкал меня! Это были незабываемые упоительные ночи!!! Увы, их было всего три. Всего три ночи, в которые я узнала, что такое настоящий секс и в которые, можно сказать, стала женщиной. Но ты вдруг на неделю погрузился в беспробудный запой, а очнувшись, надолго уехал по делам. После возвращения в мою спальню ты больше не вошел ни разу. Я меняла наряды, прически, откровенно соблазняла тебя, но в твоих глазах, когда ты смотрел на меня, была пустота. А я безумно мечтала о том, чтобы повторились те упоительные ночи!!! Этого не произошло. Но результат все-таки был. Я вновь отправилась на эту Голгофу — родильный стол, а ты к своей несказанной радости получил второго сына. Итог наших супружеских отношений таков. Мы в браке пять лет, имеем двоих сыновей, спим в разных спальнях, вместе провели от силы десяток ночей.
— И что?.. — Филипп проницательно посмотрел на жену. — Что тебя не устраивает? По-моему, ты не обделена вниманием, Камилла, — многозначительно добавил он.
Она усмехнулась и согласно кивнула.
— Да. Это так.
— Заметь, я, как и обещал перед свадьбой, не в претензии. Я не в праве требовать от тебя то, что не выполняю сам. То есть, верности, — невозмутимо констатировал Филипп. — Эта сторона твоей жизни меня не касается. Желательно, чтобы и ты не вмешивалась в мою личную жизнь. Бесцеремонно. Как сегодня, например.
— Не касается?!! — едко переспросила Камилла. — А если я… рожу не от тебя? А от кого-нибудь другого? Тогда как?
Филипп застыл, гневно нахмурился, хотел что-то сказать, но, очевидно, передумал. Он долго молчал, затем ледяным невыразительным тоном произнес:
— Я назову этого ребенка своим. И воспитаю его, как своего. В этом случае будет именно так, Камилла. Хотя, я уверен, ты никогда не пойдешь на это. Во-первых, потому что совершенно не переносишь и малейшей боли. Рожать для тебя — все равно, что отправиться в преисподнюю. А во-вторых, ты дорожишь своей репутацией. Но, как я уже сказал, захочешь родить — рожай! Я признаю ребенка.
— Ты — страшный человек, Филипп!!! — воскликнула Камилла. — Сумасшедший!!! Подозреваю, что если бы не некие экстраординарные обстоятельства, у нас был бы только один сын! Единственный!!! Хотела бы я знать, что тогда произошло между тобой и твоей… Валентиной! Уверена, что рождение второго сына каким-то образом точно связано с ней!
— Тебе, Камилла, до этого нет никакого дела! — холодно сказал Филипп и категорично и жестко завершил: — Впредь запомни. Я никогда не вернусь в твою постель. Никогда!!! Поэтому все разговоры на эту тему прекращаются. Прекращаются навсегда!!! Запомни, Камилла, этот разговор был последним. И только посмей когда-нибудь упомянуть о Валентине! А уж тем более, досаждать ей. В том числе, и своими визитами! Ты все поняла?!! Предупреждаю, Камилла, посмеешь нарушить мои требования — я буду беспощаден. Так и знай! Ты меня хорошо поняла?
— Да, — откликнулась она. — Я все поняла. Но и ты пойми, что так жить невозможно! Невозможно!!!
Филипп окинул жену серьезным взглядом, пожал плечами и, ничего не ответив, вышел из гостиной. Он направился в свой кабинет. Внутри Филиппа кипели и бурлили противоречивые чувства. То, о чем ему сейчас напомнила и о чем желала знать Камилла, Филипп хотел бы забыть навсегда. Это была одна из неприятных и тяжелых страниц их общей с Тиной судьбы…
МАРК
1
Лия вбежала в комнату, бросилась на шею Тины и громко поцеловала ее в щеку.
— Мама! Мамочка! Что я тебе расскажу!.. Ты упадешь в обморок!!!
— Тогда, может быть, мне лучше сразу лечь? — засмеялась Тина. — Чтобы избежать травмы при падении?
— Ну, мама!.. — отмахнулась Лия. — Лучше, если ты сейчас не ложиться будешь, а выслушаешь меня!
После короткой паузы Лия возбужденно продолжила:
— Мама, ты знаешь, что концерт, который вчера состоялся, был очень-очень важным! Ты же видела, КТО, — выделила она, — присутствовал на нем!
— Да, — согласно кивнула Тина. — Ты играла замечательно, доченька. Как никогда! Я гордилась тобой. И папа был бы счастлив и горд!
Лия всплеснула руками и насмешливо сказала:
— Мамочка, дорогая, спасибо, конечно, за твою высокую оценку моего исполнения. Но что ты могла услышать, если… и я это заметила!.. ты проплакала все то время, что я была на сцене. Ах, мама!.. Я, когда играла, тоже думала о папе. Я ему так благодарна! Ведь именно он… я это помню и буду помнить всегда!.. отвел меня, пятилетнюю малышку, к учителю-скрипачу.
— Да, Лия, милая, это так, — подтвердила Тина, до глубины души растроганная словами дочери.
