напиточек, богатый железом и серой, собирай большую армию. План окончательного решения дренейского вопроса я тебе прислал на прошлой неделе.
Наступило молчание.
— Нет, я понимаю, что оркам нужна маленькая победоносная война, — сказал демон. — Но я все- таки не улавливаю одной вещи. Почему мы собираемся так бездарно потратить дренеев, прирожденных магов? Тихон, вот ты мне скажи — что не так с дренеями?
— Они убежали, — лаконично ответил Тихондрий, сверкнув клыками в лучезарной улыбке. — Неужели ты совсем не узнаешь их?
— А должен?
— Они твои родственники с Аргуса — эредары. Помнишь Велена? Он увел группу эредар на нуль- звездолете, когда ты и Архимонд собирали армию для Саргераса. Они спрятались здесь от гнева босса, а я их нашел — и здесь они встретят свою погибель.
Маннорот Разрушитель понуро стоял в центре зала, сжимая в забинтованных лапах поднос, на котором стояли стаканчики с демонической кровью.
— Кто первый наберется храбрости и отведает демонической крови, дающей... храбрость? — спросил притихших орков Гуль-Дан.
Гром Адский Крик неуверенно подошел к Маннороту, взял стаканчик и сделал глоток. Глаза его полезли на лоб, из ушей повалил дым, а сам он заорал дурным голосом. Он задергался, упал на пол и затих.
Весь Теневой Совет дружной гурьбой ринулся к Маннороту.
— Вот это да! И мне крови, и мне тоже!
Вскоре весь Совет был готов. К маленькой победоносной войне, которая затянулась на девять долгих лет.
— Тем не менее еле успели скрыться, — и драэней печально покачал хвостом.
— Так-таки и стреляли?
— У-у, — протянул драэней. — Стрелы — вжик-вжик! — свистели, срезали траву и ветви. Потом набивали котомки телами, выносили из леса, то ли сжигали, то ли топили, потом уцелевших ловили... А на равнине зоркие верховые на варгах догоняли и прикалывали последних беглецов.
— Закалывали?
— Ну да. Должно быть, был момент, тогда, в самом начале, когда мы могли сказать — нет, мы дадим отпор Орде, мы выживем. Но мы его как-то упустили. Ладно, в следующий раз будем умнее.
В окно башни стрелой влетел почтовый птеродактиль и сбросил на колени Гуль-Дана пакет. В зале Темного Совета наступила тишина. Все взгляды устремились на молодого колдуна и демона, сидящего рядом, в президиуме. Зашелестела бумага, Гуль-Дан пробежал взглядом сообщение, после чего встал и объявил:
— Последнее сопротивление подлых дренеев сломлено. Дальние болота очищены от наших исконных врагов! Это — победа!
Орки радостно зарычали, застучали по полу когтями. Раздался мелодичный звон фляжек и адские завывания. После того как демон Маннорот Разрушитель поделился своей огненной кровью со всеми членами Тайного Совета, орки уже не могли обходиться без крови. Они постоянно носили с собой фляжки и норовили сообразить на троих даже во время самых важных совещаний. Гуль-Дан и Кил-Джаеден терпели — необходимость постоянно прерывать симпозиумы короткими попойками искупалась собачьей преданностью всей верхушки Орды.
Пока совет веселился, молодой колдун прочел донесение до конца, нахмурился и протянул его демону.
— На тех болотах не растет случаем ничего... психоделического? — спросил он тихо. — Меня смутил вот этот пассаж насчет ночного огня.
Кил-Джаеден взял когтистой лапой свиток: «Отряд Кровавого Клыка докладывает. В ночь на 34 мы наблюдали тройной огненный столб неизвестной природы над вражескими позициями. Явление сопровождалось сотрясением почвы и шумом. Был отдан приказ рассредоточиться по местности и окопаться. Наутро с личным составом проведена политбеседа на тему «Бдительность воина Уголовным Кодексом удвоена».
— Это был мю-дельта-ионопласт, — сказал Кил-Джаеден колдуну.
— Что?
— Не запоминай слово, это... наш демонский жаргон. Твои орки наблюдали старт небесной колесницы. В общем, дренеи опять убежали.
Кил-Джаеден склонился над четырехмерной звездной картой. Его неудержимо рвало на Азерот. Гуль-Дан сидел на кресле, смотрел на звезды и пускал колечки из длинной трубки с зельем.
— Завтра начинаем стройку века, — задумчиво проговорил Кил-Джаеден. — Но нам надо, чтобы наши вожди друг с другом не передрались до времени.
— Опасные настроения? — подал голос Гуль-Дан, затянувшись.
— Еще какие! Озверин свое действие оказывает. Кругом себя оправдывает. А ты, орк, хоть и силен, но авторитета у тебя никакого еще нет.
Дверь в тронный зал вдруг задергалась так неожиданно, что вздрогнули и колдун, и демон. За стеклом маячила клыкастая орочья морда.
— Приема не будет до послезавтрашней недели! — крикнул тому Джаеден. — И вообще, ночь на дворе. Если вы посол, то оформляйтесь утром во втором окошке внизу.
Однако посетитель продолжал топтаться за дверью и прикладывать к глазам заскорузлую лапу, вглядываясь в полумрак зала. Гуль-Дан пожал плечами, встал с кресла и отворил дверь. В зал Темного Совета, сутулясь и шаркая ногами, вошел незнакомый орк. Он сел на кресло, откинулся на спинку, закрыл глаза и молча сидел несколько минут. Демон и колдун переглянулись несколько раз. Наконец орк приоткрыл зеленые веки и глухим голосом прорычал:
— Меня зовут Блэк. Блэк.
— И что, это дает вам право врываться среди ночи в святая святых Орды? — весело спросил молодой колдун.
— Вы смеетесь. А меня зовут Блэк. Мне девяносто пять лет.
— И что же вы от нас хотите? Предлагаете свое племя и себя в вассалы?
Блэк помолчал и сказал:
— У вас Орда.
— Верно, у нас — Орда, и весьма неплохая. И что из этого? — Колдун перестал улыбаться.
— Вам не нужен вождь?
— Вы что — больной? — спросил раздраженный Гуль-Дан.
— Да, и очень старый к тому же. Я — Блэк. Я всегда был вождем. Меня свергали и бросали в подземелья десять раз. Я всю жизнь страдал за других. Такова моя профессия — страдать за других.
— Так вы подставной вождь-марионетка? — подал голос Кил-Джаеден. — Сколько вы берете за свои услуги? Уверен, мы договоримся.
Так орочья Орда обрела вождя. Старый и жестокий орк-вождь из дальних пределов возглавил Драэнор, быстро подавил сопротивление кровавой рукой Кил-Джаедена и отрядами орксштурма. Подставной вождь был не только злым, но и весьма нечистоплотным. Неофициально Гуль-Дан прозвал его Пачкулей Пестреньким, но на людях генерального орка звали только Блэкхэндом, Черной Рукой. Другие сильные вожди, такие как Гром Адский Крик и Оргрим Молот Смерти, не спешили открыто выступать против Блэкхэнда, учитывая не только его природную жестокость, но и преклонный возраст.
— А прозвище мы дадим ему наследственное, от нашего Маннорота. Будет он Блэкхэндом Разрушителем, — заключил Кил-Джаеден.
