надеюсь, в ближайшее время мы с Кэт окажемся в одной спальне. Но пока я — в изгнании!
Флора чуть не рухнула на землю, услышав Билла. Она с трудом сдерживалась, чтобы громко не захохотать. Это очень важно было сделать, потому что бабушка, резко повернувшись к ней, серьезно и осуждающе сказала:
— Девочка моя, ты не права. Разве так можно? Итальянские женщины терпеливы и преданны своим мужьям! Не иначе, это в тебе непокорная шотландская кровь сказывается! Так обижать мужа!!! Бенедикт, разве мы с тобой хоть когда-нибудь спали в разных спальнях по той пустяковой причине, что ты, с момента нашей женитьбы, храпишь, как табун мустангов, несущихся по прерии? Ай-яй-яй!.. Ты огорчила нас, девочка! Так обижать мужа! Изгнать его! Как это ты «не смирилась»? У итальянских женщин покорность — основное достоинство. Это точно, неукротимый шотландский дух в тебе говорит, девочка! Ай-яй-яй!..
— Пожалуйста, не ругайте Кэт, миссис Сальвини, — улыбнулся Билл. — Я надеюсь, что как только будут искоренены причины, разделяющие нас, Кэт вернет мне свое расположение. Правильно, Кэт? Скоро мы с тобой будем спать в одной спальне. Не так ли?
Флора сверкнула глазами, но быстро согласилась:
— Да! Конечно!
— Тогда я знаю, где вас разместить! — объявила миссис Сальвини. — У нас есть две смежные комнаты. Одна — побольше, а вторая — поменьше. Это бывшая кладовая. Но теперь там хорошо и уютно. Думаю, там вам будет удобно.
— Спасибо, бабушка! Ты, как всегда, все замечательно организовала!
Супруги Сальвини направились к дому. Флора, дождавшись Билла с вещами, нетерпеливо и торопливо зашептала:
— Билл, ты что, не мог придумать причину поумнее? «Брыкаюсь»! Так мало этого, еще и «пою»! Причем, «громко»! У меня сердце чуть не остановилось. Не говоря о том, что я еле сдержалась, чтобы не захохотать!
Билл взглянул на нее и насмешливо сказал:
— Я думал, ты будешь мне благодарна, Кэт. А ты недовольна! Думаешь, мне очень хотелось возражать против того, чтобы мы разместились в общей спальне на одной постели?!! Да отказ потребовал от меня просто героических усилий! Подумай, Кэт, соблазн был велик. Но я устоял. Или тебя это как раз и возмущает?
Флора серьезно посмотрела на него и откровенно призналась:
— Нет, Уильям. Я вам очень благодарна. Я-то растерялась… А вы оказались находчивы. Хотя, «громко пою» — это все-таки слишком!
Флора звонко засмеялась.
— Конечно, смешно!.. — шутливо нахмурился Билл. — Ты-то ночью будешь преспокойно спать! А мне что прикажешь делать? Всю ночь петь? Вдруг у твоих бабушки и дедушки бессонница? Слава Богу, хоть брыкаться в доказательство своих слов не надо!
— Билл, умоляю, перестань!.. Я сейчас… умру… от смеха!.. — попросила Флора, задыхаясь от удушливых спазмов. — Бабушка и дедушка не страдают бессонницей! Успокойся! И петь — не вздумай!!! У нас же — смежные комнаты. А слушать ночи напролет чье-то пение… Уволь! И как только тебя не осенило объявить, что по ночам ты любишь музицировать на волынке?!! А главное, это было бы чистой правдой!!!
Они дружно захохотали.
43
Флоре и Биллу удавалось держаться естественно и непринужденно, чтобы не вызывать и доли подозрения у бабушки и дедушки Сальвини.
Незаметно для себя Флора втянулась в открытые непосредственные отношения с Биллом, отбросив на время свои сомнения и преодолев чувство недоверия к нему. То есть, все неприятное, раздражающее как бы отошло на второй план. Она и Билл погружались в ту любовную игру, которая при других обстоятельствах вряд ли была бы возможна между ними. Теперь же, вынужденно поддерживая иллюзию счастливой пары молодоженов, они оба… и Флора это ясно ощущала… испытывали удовольствие и радость общения друг с другом.
Возвращаясь поздним вечером после прогулки, Билл развлекал Флору очередным рассказом о своих племянниках. Флора без устали смеялась, такими забавными были дети Майкла и Елены.
— … и Джулия объявила: «Был боевым слоном, а стал ручным!» — завершил рассказ Билл и захохотал.
Флора тоже весело засмеялась.
— Как ты думаешь, Кэт, такое возможно? — вопросительно посмотрел на нее Билл.
Флора пожала плечами.
— Не знаю… Боевые слоны для меня — тайна за семью печатями.
— Джулии это удалось. А у тебя, Кэт, получилось бы приручить боевого слона? — лукаво поинтересовался Билл.
— Не пробовала… хотя… вряд ли… — задумчиво произнесла Флора.
— Ты неуверена в своих силах, Кэт?
— Нет. Дело в другом. Я неуверена, надо ли это делать. Впрочем, я уверена в другом. Возможно, какое-то время боевой слон будет вести себя, как ручной. Но услышав призыв, он обязательно вспомнит свое боевое прошлое и ринется навстречу новым приключениям, — серьезно ответила она. — Это же его внутренняя суть — рваться в бой. И значит, он только делал вид, пока ему это было выгодно, что стал домашним.
Билл внимательно посмотрел на нее.
— Кэт, а если произошло переосмысление? Жизнь предложила новые условия? Появились дополнительные факторы? В какой-то момент он понял, что главное для него — не экстремальная боевая жизнь, а тихая семейная гавань? И он хочет остаться в ней навсегда? А победы и подвиги отойдут в прошлое? Такое возможно, Кэт?
— Да, — согласилась она. — Возможно. Но ведь в тихой гавани он будет не один?
— Конечно, не один, — подтвердил Билл. — И в чем проблема?
Флора немного помолчала, как бы собираясь с мыслями, потом негромко и задумчиво заговорила:
— Вот я и думаю о том, другом, который будет рядом… Помните, Уильям, у Сент-Экзюпери Маленький Принц говорит: «Мы в ответе за тех, кого приручили»? Эта ответственность должна быть четко осознанной. Если есть хоть малейшее сомнение в правильности принимаемого решения — остановись, оглядись, осмысли все еще и еще раз! Так это, если сомнение малейшее! А когда понимаешь, что есть серьезные причины, препятствия, с которыми категорически не можешь смириться, то сколько бы чувства не подталкивали к скоропалительному эмоциональному решению, разум не должен этого допускать. Потому что потом рвать на себе волосы и утверждать, что не дооценил шансы, ошибся, передумал — нельзя. Ведь тот, кто рядом, как вы выразились, Уильям, стал ручным. Возможно, он, действительно, искренен и открыт. Пусть даже на короткое время, не окончательно! Но пока ему КАЖЕТСЯ, — выделила она, — что так будет всегда, другому, тому, кто рядом, при всем своем понимании кратковременности совместного пребывания в тихой гавани, невозможно просто и легко отступить, что-то изменить. «Мы в ответе за тех, кого приручили»… Поэтому лучше, переборов себя, сохранять дистанцию и не поддаваться искушению, иллюзиям.
Билл предельно внимательно слушал ее, а потом озадаченно сказал:
— Я во многом согласен с тобой, Кэт. Но не понял одного. Какие серьезные причины и препятствия ты имела в виду? Почему они дают тебе повод думать, что пребывание в тихой семейной гавани — кратковременно и илюзорно? Почему они заставляют тебя вести постоянную борьбу с самой собой, гасят
