— А вот меня беспокоит другое, — задумчиво проговорил Билл. — Поцеловал ее уже Майкл или нет?
— Билл, прошу тебя, ну при чем здесь это? — всплеснула руками Нелли. — Почему со свадьбой надо так спешить? Почему бы не подождать хоть немного?
— Мама, — спокойно посмотрел на мать Билл, — я же именно об этом тебе и говорю.
Нелли вопросительно и чуть насмешливо взглянула на сына:
— Не понимаю, объясни.
— Нелли, — раздался голос Генри, — и так все ясно. Без всяких объяснений Билла.
— А мне не ясно! — заявила она. — Пусть объяснит.
— Ну, как хочешь, — вздохнул Генри и откинулся в кресле.
— Билл, я жду! — потребовала Нелли.
— Так вот… — назидательным тоном начал Билл. — Если Майкл ее еще не поцеловал, то он хочет это сделать безотлагательно хотя бы на законном основании. Это ясно. А если поцеловал, то женитьба произойдет еще скорее, потому что…
— Нет, Билл, ты, как всегда, неподражаем! — перебила сына Нелли. — Я думала, ты скажешь что-то, действительно, заслуживающее внимания.
— Мама, уверяю тебя, теперь события помчатся со страшной скоростью. Брат, как тайфун, сметет все на своем пути, и никому его не остановить! — убежденно сказал Билл.
— Нелли, Билл прав, — поддержал сына Генри. — Лучше давайте обсудим, что необходимо подготовить к свадьбе. Времени у нас не так много, а Майкл столько всего просил сделать. Надо распределить, кто чем будет заниматься.
32
Елена, после всех событий рождественской ночи, на следующий день проспала до самого обеда. Открыв глаза, она долго смотрела в одну точку перед собой, пытаясь понять и осмыслить правильность принятого накануне решения.
«Я не могла поступить по-другому, — думала она. — Мне нравится Майкл. Нравится так, как никто никогда в моей жизни. Я должна честно признаться себе, что хочу быть с ним рядом все время, постоянно. Что мне с ним хорошо, легко. Я чувствую, он понимает меня. А это очень важно. Конечно, между нами большая разница… И я должна уехать с ним… Ну зачем мне дано понимание того, сколько сложностей и проблем ждет меня в этом браке? Я буду жить в чужой стране, без родных и близких, без друзей. Одна. А дети? Как воспитывать их? А семья Майкла? Примет ли она меня? Конечно, вряд ли они рады его выбору. Майкл уверяет меня в обратном. Но я-то понимаю, что это не так. А я сама? Смогу ли я сделать его счастливым? И не рухнет ли наше счастье, когда я окажусь там, у него, и он вдруг поймет, что ошибся в выборе? У меня не хватит сил пережить это! Как же пугает меня эта неизвестность… Я боюсь, боюсь! А единственный спасательный круг для меня в этом огромном житейском море — Майкл, его любовь и мои чувства к нему! «Елена глубоко вздохнула, а потом, уткнувшись в подушку, долго и почему-то с удовольствием плакала. Это принесло ей временное облегчение, пока ею не овладело беспокойство по поводу теперь уже совершенно других, новых и совсем непонятных отношений с Майклом. Как себя с ним вести? Наверное, договор о женитьбе дает какие-то права и налагает какие-то обязательства?
«Но я совсем не готова вот так, сразу, все изменить! — заволновалась Елена. — А времени у меня нет совсем. Майкл что-то вчера говорил о безотлагательной свадьбе. Может быть, надо было договориться подождать немного? Конечно, я вчера должна была это ему объяснить! А я так разволновалась! А теперь он, безусловно, позвонил родителям, и все закрутилось, словно в карусели…Я знаю только то, что сейчас никак не могу встречаться с Майклом. Я не готова пока к роли невесты! Слишком многое мучает меня. Вот останусь сегодня в своей комнате и все!!! «Наконец-то решение принято. Елена опять вздохнула, затем встала, быстро умылась и оделась. Именно в этот момент раздался стук в дверь, потом зазвучал жизнерадостный, бодрый голос Майкла:
— Эли, я слышу, ты встала! Мне можно войти?
Она молчала, не находя в себе сил отвечать.
— Эли, что-то случилось? — уже другим, взволнованным и озабоченным тоном спросил из-за двери Майкл и вновь настойчиво повторил: — Почему ты молчишь? Я могу войти?
Елена, наконец-то, справилась с собой, понимая, что он не уйдет. Избегать встречи с Майклом — нелепо.
Она, как можно беззаботнее, откликнулась:
— Да-да! Заходи, Майкл!
Он так стремительно ворвался в комнату, что дверь едва не слетела с петель, и, оглядывая Елену, с тревогой и недоумением спросил:
— Эли, почему ты не отвечала мне? Я уже не знал, что думать!
— Я была еще не готова, — дала Елена прямой и честный ответ.
— Уф-ф!.. Слава Богу! — выдохнул Майкл и, улыбнувшись, сказал: — Доброе утро, Эли. Вернее, добрый день! Как спала?
— Добрый день, Майкл. Отлично! — ответно улыбнулась Елена.
— А я дождаться не мог твоего пробуждения! — нетерпеливо заявил он. — Я очень хотел сделать тебе сразу, как только ты проснешься, сюрприз. Правда, не знаю, насколько он удачен… Но это — тебе!
Он протянул ей лист бумаги, на котором было написано:
Елена прочитала стихи вслух и, подняв счастливые глаза на Майкла, с трепетом в голосе спросила:
— Майкл, что это?.. Это ты написал?.. Мне?..
— Тебе, Эли! Это называется альба. В переводе с прованского — рассвет. Когда-то, в средневековье, трубадуры, прощаясь с дамой сердца на рассвете после любовного свидания, посвящали им лирические стихи — альбы. Мы с тобой тоже простились на рассвете и тоже, в некотором роде, после любовного свидания. Вот я и написал тебе альбу!
Елена подошла к нему, прижалась на секунду к его груди и растроганно сказала:
— Спасибо, Майкл. Более чудесных стихов я в жизни не читала! Значит, теперь они мои?
— Навсегда!!!
Он обнял ее, а потом, взяв за подбородок, поднял лицо Елены, заглянул в ее глаза, наклонился и осторожными легкими поцелуями начал прикасаться к нежной зардевшейся щечке. Майкл мгновенно почувствовал, как Елена сначала напряглась, потом едва заметно перевела дыхание и снова застыла. Он немного отстранился, взял ее руки в свои, внимательно и пристально посмотрел на нее и спокойно поинтересовался:
— Эли, тебя что-то тревожит?
— Ну что ты, Майкл!.. — не очень убедительно возразила Елена. — Да с чего ты взял? Абсолютно ничего!!!
