и накрыла кружку. Для Лилианы это стоило немалого терпения — складывать уголок к уголку заиндевелыми пальцами в полной темноте, ориентируясь только на отголоски тактильных ощущений. Она хотела таким образом дать понять о своей признательности за проявленную заботу. Неизвестно, дошло ли зашифрованное послание до Бородача, ведь сказать простое «спасибо» для нее в данной ситуации являлось чем-то неестественным, даже неправильным. Для нее не вызвали целителя, не осмотрели, а просто дали утереться, хотя на фоне тюремщика Бородач был идеалом добродетеля.
Посетитель, кстати, молча подошел к пленнице и взял за руку, будто не замечая, как она пытается отстраниться подальше. Дотронулся до браслетов и артефакты немного припекли кожу внутренней поверхностью — это они вновь полностью зарядились, пополнив утраченную за дни своей работы силу.
«Волшебник!» — Лилиана надеялась, что его возможности все же не превышают возможностей «проводника» по гильдийной классификации магов, иначе Бородач сможет почувствовать тот незначительный расход энергии, который существует у незавершенном ею плетении. Тогда все планы по спасению полетят в Нижние миры.
Но мужчина только виновато взглянул на Лилиану и, забрав то, за чем приходил, быстро покинул камеру.
Девушка нуждалась в отдыхе, а потому отложила выяснение ответов на важные вопросы на день грядущий.
Она провалилась в объятья сна быстро, из-за усталости ночью сновидения ее не посещали.
Еще никогда Лилиане не приходилось так долго заниматься одним заклинанием с таким незначительным результатом. Уже третий день она шаг за шагом, дюйм за дюймом втискивала одно единственное плетение в деревяшку. Оставался последний штрих — записать условия срабатывания и для этого необходимо лишь точно сформулировать свою мысль и вложить ее в отрезок нити между хранилищем энергии и основным плетением, туда же следует поместить некий щуп, сенсор для того, чтобы заклинание узнало о наступлении требуемого условия.
Девушка даже не представляла, сколько деталей она сможет вспомнить из курса основ магии. Конечно, это были не знания специалиста артефактора, но и невеждой она себя уже не чувствовала. Более того, ею овладела гордость за проделанную работу, итогом которой стали мигрени и постоянное чувство голода.
Несмотря на все, эти двое суток выдались для волшебницы самым спокойным временем с момента заточения, ведь тюремщик не проронил ни слова в ее адрес, проявляя лишь некое подобие эмоций, швыряя миску с едой так, что большая часть обеда и ужина оказывалась на полу. Приходилось самой убирать, вернее, стирать соломой из тюфяка внутрь дыры в углу. При всей неприглядности ее места обитания девушка старалась сохранять относительную чистоту, пусть это будет заплесневелым погребом, но не свинарником.
Лилиана так и не узнала, кто хотел с ней или вообще с кем-нибудь связаться — вопросы из-за стены не возобновились на следующий день, и сегодня также молчание. Она уже скучила за обычным, непринужденным разговором, даже не диалогом, а звуками простой речи. Девушка все чаще думала о своих друзьях: о тех, кто остался в Виндздоре, о сокурсниках, о дальнем патруле, даже о сержанте. Пыталась угадать, сколько дней осталось до ее дня рожденья четырнадцатого сентября, потому как никто не сообщил ей количество времени проведенного без сознания.
Лилиана наблюдала за потоками энергий во мхах уже с полчаса, просто другого более увлекательного занятия она себе придумать не смогла, да и пропустить вопрос не хотела… И тут ее ожидание вознаградилось:
«Вы… слышите… меня?» — короткими импульсами продавливались слова с затухающим окончанием, словно искорки от костра — сначала яркие и сильные они тускнеют и растворяются в ночи, не показав до конца, куда смогут долететь.
— Я слышу!
Лилиана со стоном поднялась, пошаркала к стене и постучала по ней как по двери стеснительный гость.
— Я вас слышу. Кто вы?
Прождав минут пять, она вернулась к уютному тюфяку. Вопрос повторился снова через целый час:
«Вы… слышите… меня?»
— Слышу, слышу, а вот вы меня нет, — буркнула раздраженно девушка. — А почему так? Как мне ответить? Сказали бы…
У нее появилась идея, которую она тут же воплотила в жизнь, удивляясь самой себе, как такое очевидное решение не смогла заметить раньше. Это буквально витало в воздухе.
Лилиана додумалась связать выплески своей силы с колебаниями своих связок, но что было легко в теории, оказалось невозможным для нее на практике.
Ей показалось, что уже приготовилась отослать сообщение, однако, готовая уже произнести нужное слово, она потеряла концентрацию и «Кто» услышали только мхи и лишайники в камере.
У Лилианы не получилось и с двадцатой попытки и с сотой, в конце-концов она сдалась и больше не обращала внимания на призывы незнакомца.
Вечером пришел надзиратель. Лилиана уже не боялась его появления и спокойно проследила, как еда выплескивается на уже вычищенную, можно сказать отполированную поверхность, если это вообще возможно с таким хрупким камнем.
Девушку посетила еще одна гениальная мысль: «Если камень не выдерживает плетения, то можно постепенно облущить стену, а там, судя по едва различимому в безветренные дни журчанию, находится река». В любом случае, натолкнувшись на слои, где ногти и края браслета уже не смогут справиться, девушка найдет подходящий материал для записи заклинания.
Лилиана не успела толком испугаться, но уже оказалась с зажатым горлом. Затылок больно вдавливался в скалу, а ноги сучили в безуспешной попытке найти опору.
— Думаешь, твоя взяла, да? — Прошипел тюремщик. — Ты даже не представляешь, что тебе грозит за вранье, стерва.
— Возхххрр… — Горло было сдавленно еще сильнее, теперь приток воздуха совсем прекратился, а девушка не могла даже оцарапать своего убийцу.
— А я смерть, как не люблю, когда обо мне говорят неправду. — Продолжал тюремщик, явно наслаждаясь зрелищем. — Я был так добр, и чем же мне отплатили?! Ничего, скоро добрые дяденьки оставят наедине, а тогда, будь уверена, мы сочтемся во всем. Ты…
Дальше девушка ничего не слышала: в глазах потемнело, уши улавливали похожий на свист звук, совпадающий по ритму с часто бьющимся сердцем. В груди раскалился огненный шар, а в голове панически билась о стенки черепа мысль: «Неужели я сейчас умру, неужели это со мной произойдет?! Не может быть!!! Этого просто не может быть!!!»
— …мне понравиться?! — Услышала сквозь свой хрип Лилиана. — Да если такое повторится, я тебя сгною здесь, а потом выброшу на потеху гепардам. Как тебе такая перспектива? Эти хищники всегда настигают свою жертву, и раздирают на части после того как убьют. Но для тебя у меня найдется особое зелье из арсенала противодействия заключенных магов, оно обездвижит тебя, но чувствовать ты будешь абсолютно все как и раньше.
Он наклонился к ней и мстительно процедил:
— Каждый укус, разрывающий мускулы и ломающий кости. Его клыки сдерут кожу с твоего черепа как…
— Эринз! — Услышала девушка из коридора одновременно с тем, как осознала себя на полу свернувшуюся в калачик.
— Все в порядке. — Ответил тюремщик непривычно подобострастным голосом. — Передай господину Истену, что он сможет придти после приема пищи.
И, поубавив громкость, с отвращением произнес в адрес пленницы:
— И приведи себя в порядок. Выглядишь как нищенка из сточной канавы…
Лилиана не могла надышаться, несмотря на отсутствие хватки на шее, вдыхать и выдыхать было
