«третьего сословия»! К тому же она далеко не писаная красавица, да еще и не первой молодости – ей скоро 30. Жанна и сама понимала, надо срочно найти нечто невероятное, что покажет ветреному королю, что она, Жанна, всегда должна быть в его жизни. Надо понять, что больше всего ценит король в жизни и что ненавидит. Оказалось, Людовик обожает всяческие развлечения, а ненавидит и боится… скуки. И Жанна начала превращать жизнь короля в череду праздников.
Людовик обожает балы, маскарады и всевозможные увеселения – Жанна научилась их отменно организовывать. Король мечтает о собственном фарфоре, который в то время был редкостью, – маркиза построила первый во Франции завод севрского фарфора и даже сделала модели первых ваз и скульптур. Людовик обожает искусства – Помпадур стала покровительствовать живописцам, декораторам, архитекторам и скульпторам, которые начали создавать прихотливый и чувственный стиль рококо.
Еще маркиза стала устраивать спектакли и вокальные вечера. Сама играла и пела, а король восседал в первом ряду по-домашнему – в халате и тапочках. Он вообще очень любил «жить по-простому». Обожал, когда маркиза кормила его супом с трюфелями собственного приготовления. О, путь к сердцу этого мужчины лежал еще и через желудок – и маркиза отлично это поняла. Оказалось, добиться сердца возлюбленного (даже самого венценосного!) – просто. Надо только жить его жизнью.
Однако подобная жизнь требовала богатырского здоровья. А Помпадур им похвастать не могла. Она с детства кашляла. Теперь кашель часто сменялся удушьем. Жанна вообще жила как в лихорадке – вставала в шесть утра к ранней мессе, как требовал король, засыпала ночью часа в два, после того, как он позволял. Людовику вполне хватало на сон четырех часов. Но Помпадур от переутомления часто вообще не смыкала глаз. Не оттого ли она уже давно не испытывала в постели вдохновения страсти? Мало того, недавно королевский медик с кислой миной прошептал ей, что столь бурная жизнь может ее доконать. Так неужели ей придется дожидаться, когда Людовик бросит ее? Как обрадуются дворцовые сплетники и интриганы – они давно ждут, когда ненавистная Помпадур надоест королю и можно будет вышвырнуть ее вон.
Ну нет! В одну из бессонных ночей маркизу посетила мудрая мысль. Нужно просто найти Людовику каких-нибудь смазливых девчонок для плотских утех. А себе оставить беседы по душам, деловые советы, королевский досуг. Ведь порывы королевской страсти занимают минуты, а жизнь полна столь долгих часов, которые Людовик конечно же захочет разделить со своей Несравненной маркизой, которая так ловко умеет развеять его вечную скуку.
Сначала помог давний друг маркизы – знаменитый живописец и декоратор Франсуа Буше. Он предложил свою натурщицу, Луизу О’Мерфи, с которой рисовал богинь и нимф. И Луиза торжественно прошествовала в апартаменты фаворитки короля. Маркиза же перебралась в другие комнаты. Но если враги ее предвкушали победу, они ошиблись. Забегая по вечерам к малышке Мерфи, Людовик по-прежнему все дни проводил у маркизы. Она даже кормила его своим фирменным супчиком.
Рыжеволосая Луиза сама все испортила. Гуляя с королем, она недовольно скривила губки: «Вы уже закончили отношения со своей старухой?» Людовик оторопел. Никому не позволено так говорить о Несравненной! Срочно вызванному Буше было велено забрать натурщицу.
Время шло. Людовик отмахивался от новых «нежных протеже». Маркиза ломала голову, пытаясь понять, что бы это значило. Тайна открылась внезапно. Один из соглядатаев увидел короля, входящего в квартиру некоего месье Лебеля. Оказалось – в дурном сне такого не привидится! – ее нежный Людовик опустился до продажных девок. Лебель приводил милашек прямо из борделя Парк-о-Серф, что недалеко от Версаля. Они-то и удовлетворяли сексуальные фантазии короля. К тому же Людовик начал пить. Маркиза удесятерила усилия – необходимо было вернуть короля ко двору. В Оленьем парке Версаля она лично проследила за устройством уютного гнездышка, куда и стала направлять специально отобранных любовниц для короля. Но, несмотря на их количество, маркиза знала – король всегда помнит о ней.
Ничто не смогло поколебать влияние Помпадур на короля. Он пожаловал своей Несравненной титул герцогини. Но что это дало? Заботясь о короле и его увеселениях, она всю жизнь при дворе прожила как в лихорадке. В сущности, она, постоянно больная, сожгла свою жизнь ради возлюбленного Людовика.
И вот теперь ее постоянно мучил кашель. Сидя в кресле, она вспоминала свою жизнь. Да, пророчество исполнилось – она стала фавориткой короля. Но чего это стоило? Ее юная дочка Александрина умерла страшной смертью. Лекари говорили – воспаление брюшины. Но Антуанетта-то знала, что это – яд. Наверное, кто-то хотел отравить короля, но поплатилась невинная дочка Жанны и Шарля.
Злоумышленники и потом не успокоились – на короля произошло покушение, Помпадур пачками получала записки с угрозами. За что? Ведь она скольким людям покровительствовала и помогала! На свои средства открывала приюты, больницы, финансировала обучение швей и портних, модисток, даже военную школу построила. За свой счет платила жалованье слугам королевского двора и выплачивала пенсии тем, кто ушел на покой. За счет ее заказов жили литераторы и живописцы, архитекторы и ювелиры, мебельщики и ваятели. За ее деньги типография напечатала труды Вольтера и Руссо. И что взамен?..
Жанна закашлялась. Кашель не давал лечь. Впрочем, он позволил не отвечать напыщенному священнику, который только что приходил. Святой отец ожидал громкого покаяния. Но в чем каяться? В том, что она, невенчанная, жила с королем? Но она любила его. По ночам она думала: если бы Людовик не был королем, они могли бы уехать на юг. В Париже – промозглая весна. А там – солнце…
15 апреля 1764 года Жанна Антуанетта Пуассон, герцогиня Помпадур, скончалась на 43-м году жизни. В день ее похорон полил сильный дождь. Людовик стоял на балконе без шляпы, провожая траурный кортеж. «Это все, что я могу для нее сделать!» – прошептал он.
Горевал и еще один человек – тот, кого звали «совестью Европы». Это был Вольтер. «Вот насмешка судьбы! – горестно восклицал престарелый философ. – Старый маратель бумаги, едва волочащий ноги, еще жив, а прелестная женщина умирает в середине своего блестящего жизненного пути!»
Вот так жизнь Помпадур оценил сам Вольтер. Так, может, не стоит презрительно говорить о Жанне Антуанетте Пуассон, маркизе и герцогине Помпадур? За все свои грехи она заплатила еще при жизни.
Не ставшая королевой
Традиционно считается, что наибольший вклад в историю внесли женщины, добившиеся богатства, власти или ставшие правительницами. А вот Сара Леннокс (1745–1826) осталась в памяти потомков именно потому, что отказалась от престола.
Стоя у окна резиденции, вдовствующая принцесса Уэльская весь день провела в томительном ожидании – не покажется ли знакомая карета. Вчера лорд Бьют прислал из Лондона ужасное сообщение: «Король – в опасности». А ведь всего пару месяцев назад, в конце 1760 года, обожаемый сын принцессы Уэльской вступил на английский престол под именем Георга III.
Лорд Бьют прибыл уже в сумерках. «Неужели заговор?!» – ахнула мать короля. Лорд вздохнул: «Хуже – король влюбился в некую Сару Леннокс!» Глаза принцессы Уэльской полезли из орбит: «Король и какая-то безродная леди Сара?..» Бьют вытер испарину: «Простите, миледи… Девушка, конечно, бедна, но она из королевского рода Стюартов». Принцесса презрительно фыркнула: «И потому король хочет сделать ее фавориткой?!» Бьют вздохнул: «Увы, миледи, не фавориткой – законной женой!»
…23-летний король Георг III рассеянно оглядывал огромную залу дворца Мальборо-Хаус. Кажется, герцог Мальборо пригласил на именины дочери весь Лондон! Тоненькая именинница, побелев от усталости, вот уже час как принимала поздравления. Король же украдкой вертел головой в поисках леди Сары. Заиграла музыка, и король увидел, что наследница Мальборо идет прямо к нему. Придется открывать бал с ней… Уже танцуя, король все-таки заметил Сару – та была в паре с лордом Ньюботтлом. Едва музыка смолкла, Георг ринулся к царице своего сердца: «Мне предлагают невесту из Европы, но я думаю, что мне больше подойдет соотечественница. А что вы думаете?»
Сара потупилась. Она-то думала, что объяснение – дело мужчин. Вон лорд Ньюботтл шептал весьма пылкие слова. Почему бы и королю не сказать нечто определенное? Но Георг только повторил: «Так что вы думаете?»
Но что тут думать?! Сара вновь опустила глаза: «Ничего, ваше величество!» Лицо короля исказилось в странной гримасе. «Из ничего и выйдет ничего!» – выпалил он и выбежал из зала.
Наутро Ньюботтл прислал Саре длинное послание: извещал, что отправляется к родным, «чтобы испросить разрешение на брак». Сара, прочтя, ахнула – вот достойнейший человек: сказал о любви и совершил поступок. Не то что странный Георг, который говорит загадками.
