машины Хейнкеля могли пролетать над мерными воротами с углом атаки более тридцати градусов.
Хотя поляк Франтишек Звирко в пролете на минимальной скорости на своем RWD-6 и был лучшим, зафиксировав 58 км/ч, но самолеты Хейнкеля тоже летали на скорости ниже 65 км/ч. Недаром Хейнкель гнался за большой скоростью своих самолетов. Они показали себя во втором этапе состязаний — пролете по Европе с промежуточными посадками. Участникам предстояло за минимальное время преодолеть каждый из трех последовательных отрезков маршрута длиной 2,5 тысячи км. Первый пролегал из Берлина через Варшаву, Прагу и Вену в Рим. Конечно, итальянцы постарались тут быть первыми. Но первым в Риме приземлился «красный» «Хейнкель» Зейдемана. Сразу за ним еще две таких же машины.
На следующий день все, долетевшие до Рима, отправились в Париж по сложному зигзагообразному маршруту, совершая посадки в Бергамо, Турине, на побережье через Альбенгу в Каннах, затем на север, в Лионе, Санкт-Галлене, Штутгарте и Бонне. Итальянская «Бреда» потеряла свои крылья на повороте в Альбенге. Другая рухнула около Ниццы. Итальянскую команду сняли с соревнований.
Судьи этого сложного маршрута в Париже никак не рассчитывали, что самолеты Хейнкеля прилетят в тот же день, и отправились по домам. Но за пять минут до закрытия аэродрома, уже почти в темноте, над финишной ленточкой появился «красный скороход» Хейнкеля и красиво приземлился. Это была сенсация.
Третий, последний участок маршрута, проходил из Парижа через Гранвиль, Роттердам, Дортмунд, Гамбург, Копенгаген, Гетеборг, возвращался снова в Гамбург и заканчивался в Берлине. И опять за один день, вместо ожидаемых двух, его преодолели самолеты Хейнкеля. Под аплодисменты многочисленных зрителей на берлинский аэродром Стакен первым приземляется «Красный дьявол» самого быстрого участника всех трех этапов ралли вокруг Европы — Ганса Зейде-мана. Его средняя скорость за все дни оказалась самой большой и равной 213 км/ч. Поляк Звирко был на 11-м месте со скоростью 191 км/ч. Но за это выдающееся достижение по принятой системе оценок Зейдеман получает всего один лишний балл.
Последний вид международных состязаний конструкторов и пилотов — демонстрация максимальной скорости. Тут Эрнст Хейнкель должен был закрепить свое скоростное лидерство. На замкнутом маршруте в форме треугольника, протяженностью в 300 км, участники должны были держать самую большую скорость, на которую были способны их машины.
Результаты порадовали Эрнста — все пять его самолетов возглавили список. А первым оказался победитель предыдущих международных соревнований туристских самолетов Фриц Морзик. Он еще не успел вылезти из кабины, когда перед его правым крылом появился Эрнст Хейнкель со своим морским биноклем в левой руке. Через него он внимательно следил за посадкой Фрица. Эрнст с трудом дотянулся правой рукой до руки летчика-инструктора и крепко пожал ее. Но лицо главного конструктора не светилось в радостной улыбке, оно выражало спокойную уверенность в том, что то, что произошло, и должно было произойти.
Средняя скорость «Хейнкеля» Не-64 Фрица Морзи-ка — 241,3 км/ч. Немецкий «Клемм» KI-32 оказался седьмым со скоростью 220,7 км/ч, а поляк Звирко на RWD-6 — только тринадцатым с невысокой скоростью 214 км/ч.
По формальному подсчету начисленных баллов победителем международных состязаний был объявлен поляк Франтишек Звирко. Второе и третье место с одинаковым суммарным числом баллов поделили пилоты «Хейнкеля» и «Клемма», Фриц Морзик и Рейнхольд Посс. В первой десятке было пять самолетов KI-32, три Не-64 и два RWD-6. Замыкал десятку лучших молодой красивый немецкий пилот Роберт Люссер, летавший на KI-32, который станет авиаконструктором и будет работать у Эрнста Хейнкеля.
Триумфом закончился очередной этап жизни Эрнста Хейнкеля, его погоня за скоростью увенчалась успехом. Газеты и авиационные журналы пестрели его именем, и все называли его выдающимся авиаконструктором. Несмотря на неудачу первого варианта его спортивно-туристского Не-64, братья Гюнтер остались очень значимыми лидерами его конструкторского бюро, которые создадут очень много самых эффективных проектов самолетов компании «Хейнкель».
Новость из Америки обескуражила Эрнста Хейнкеля. Как это можно на почтовом самолете, да еще с несколькими пассажирами, летать быстрее истребителей? Посланный им на разведку Зигфрид Гюнтер разложил все по полочкам.
Оказалось, что конструкторы компании Локхид во главе с Ричардом фон Хаке построили одномоторный пассажирский самолет типа «Юнкерс» J-13, но не металлический, а целиком из дерева. Поэтому они смогли получить вес пустого чуть более полутора тонн. Мотор воздушного охлаждения, мощностью 550 л.с., в капоте типа НАКА хорошо вписывается в обводы фюзеляжа. Внутри него салон на шесть пассажиров с квадратными окнами. В верхней передней части фюзеляжа, сразу за мотором — закрытая кабина пилота с каплевидным козырьком и сдвигаемой назад средней частью фонаря, плавно переходящая в гаргрот почти по всему фюзеляжу.
Хорошо отполированные трапециевидные крылья имеют двояковыпуклый почти симметричный профиль и сочетаются с нижней частью круглого фюзеляжа большими зализами. Но главная изюминка этого «Ориона» — убираемое шасси. Основные стойки с задними подкосами крепятся в крыльях, поворачиваются к фюзеляжу и закрываются щитками. Его максимальная скорость больше 300 км/ч, а крейсерская — на 20 км/ч меньше.
Услышав все это, Эрнст успокоился. Он уже строил машины с таким же американским мотором и примерно с таким же весом — катапультируемые почтовые монопланы Не-12 и Не-58 для «Бремена» и «Европы». Только они были на поплавках, и поэтому их скорость была меньше. Никакого чуда в американском «Орионе» он не нашел. Правда, его очень заинтересовала конструкция убирающихся ног шасси, и они с Зигфридом еще долго разбирали детали. Зигфрид рисовал эскизы. Эрнст подрисовывал отдельные узлы, предлагая лучшее решение, чем у американцев. Он мечтал когда-нибудь обязательно построить скоростной самолет с убирающимся шасси.
После беседы с Зигфридом одна мысль не давала Эрнсту покоя: а что если скоростные американские самолеты начнут эксплуатировать европейские авиакомпании — конкуренты «Люфтганзы»? Почта и срочные грузы будут доставляться ими значительно быстрее, и в услугах «Люфтганзы» уже никто не будет нуждаться. Ее печальный конец предсказать нетрудно. Срочные дела и работа над новыми проектами отвлекли Эрнста от этих темных мыслей. Но он, как всегда, старался держать руку на пульсе событий и даже потратился на свое представительство в Берлине. Возглавить этот свой офис он поручил бывшему офицеру Генерального штаба, майору фон Пфистермейстеру. По своему темпераменту он был полной противоположностью Эрнсту — тихий, спокойный, тактичный, с манерами дипломата и железной хваткой в деловых переговорах. Теперь раз в неделю Эрнст наведывался к нему за новостями и для встреч с нужными людьми. В один из визитов в Берлин он встречается с техническим директором «Люфтганзы», инженером Шацки, и узнает, что Юнкерс получил контракт на разработку скоростного пассажирского самолета, похожего на американский «Орион».
То, что дела на фирме Юнкерса шли плохо, Эрнст узнал из первых рук от перебежчика Кехлера — зарплату там не выдавали уже несколько месяцев. Эрнст был убежден, что финансовый кризис у Юнкерса — результат его непомерных затрат на рекламу и иностранные представительства. Скоростной «Юнкерс» никак не рождался. А Хейнкель постоянно обсуждал концепцию скоростного пассажирского самолета с братьями Гюнтер и Шварцлером. Они делали варианты компоновок и предварительные расчеты.
Первые слова министра транспорта Бранденбурга, который неожиданно вызвал к себе Эрнста, были в форме вопроса:
— Могли бы вы за полгода построить скоростной пассажирский самолет для «Люфтганзы» с такими же характеристиками, как у «Ориона»?
— Да, — быстро и твердо ответил Эрнст.
— Но он должен летать со скоростью 250 км/ч.
