защита, а у неё не было. Пропала её душенька! Последний шанс ко спасению отвергла! Наверняка выйдет замуж за этого собачника-зверофила! Я её насквозь вижу! Видеть её больше не хочу!»
16
Пётр Михайлович пристально вглядывался в лицо отца Питирима, а тот улыбался. Наконец под сводами храма разнёсся радостный вопль мануального терапевта.
– О Господи! Мой гуру! Это ты?!
– Я, Петенька, я. Знаю, ты искал меня везде. Даже в столицу ездил. А поискать в ближайшем мужском монастыре не догадался!
– Не может быть! Учитель! Как ты смог там жить, среди этих чванливых жлобов?
– А, я и сам теперь такой же чванливый жлоб. Думаю, что и ты скоро станешь.
– Монастырь строили Посвящённые? Энергетика там, наверно, сумасшедшая! Надлом в энергетическом поле Земли? Ты достиг в астральном теле Высочайших Сфер?
– Отвечаю по порядку. Основатель монастыря – святой Авраамий Галицкий, ученик Сергия Радонежского. Место и правда благодатное. До Третьего Неба я пока не возносился, но молиться научился.
– Я по-прежнему могу учиться у тебя?
– Не только можешь, но и должен. Вспомни свой тайный обет! Я приобщился к самому глубинному, самому высокому, самому сокровенному Знанию, о существовании которого раньше и помыслить не мог в силу своей духовной ограниченности. Теперь потихоньку буду приобщать и тебя. Истинно христианская жизнь есть самый эффективный, самый безупречный, самый отработанный в мире способ накопления светлой энергии! Если пробьёшься сквозь заслоны внешних дебелых форм, ты наткнёшься на такое сокровище, которое не снилось ни Лазареву, ни Блаватской, ни Гурджиеву, ни Бейли, ни Кастанеде.
– Что мне делать в первую очередь?
– Для начала я тебя крещу. Куда ж ты, голубчик, некрещёный исповедоваться собрался?
– Разве участие в этом обряде может что-то дать?
– Ставлю тебе двойку. Сколько раз я тебе вдалбливал: за физическим всегда стоит энергия. Раз уж ты скопил достаточно личной силы, чтоб найти меня здесь, то изволь меня слушаться. Кто из нас гуру – ты или я?
17
– Батюшка, когда вы последний раз видели Славу? – спросила Аня.
– Он уже месяц не заходит в храм и не звонит мне.
– Со мной он тоже не общается, трубку не снимает. Может, он куда-нибудь в центр рванул?
– Может, и рванул. Но я точно знаю, что нет. Духовный кризис у него. Ничего, никуда не денется, вернётся. Я – старый паук. Сижу в храме, молюсь, а вы сами валитесь ко мне в паутину!
– Батюшка, а как психология, групповая терапия совместимы с христианством?
– Очень даже хорошо совместимы! Терапевт должен нравственным человеком быть, профессионалом, разумеется, заповеди Христовы исполнять в личной жизни. А миссионерствовать на работе совсем не обязательно, новоначальным даже противопоказано, и профессиональные ассоциации запрещают. Насколько я знаю, современные наши психологи все насквозь гнилые, даже нравственного среди них поискать. И клиенты это быстро узнаю?т, причём обычно от самого же психолога. А если они почувствуют, что ты – нравственный человек, непогрешим в личной жизни, не пьёшь, не куришь, не блудишь, не играешь, то сами за тобой бегать будут. Так, глядишь, и до храма добегут.
– А как лучше говорить в отношении собаки – сдохла или умерла?
– Зачем же обижать братьев псов? Лучше всего говорить «преставился». «Брат Барбос преставился ко Господу!»
18
Петя задумчиво ходил вокруг храма по часовой стрелке. На пятом круге к нему подошёл отец Питирим.
– Меня зовут Пётр, – представился будущий ветеринар.
– Наслышан, наслышан. А я отец Питирим. Вся шайка-лейка ваша у меня перебывала. Только тебя заждался.
– Я к Славе ужасно привязался. Такой дурной, переплющенный, но я его люблю. Он Аньке предложение делал, а она ему отказала. Он ведь руки на себя не наложит?
– Не наложит.
– А почему он в храм перестал ходить?
