миллиарды, триллионы совершенных людей! Царство Небесное, о котором пророчествовал Иисус, наконец осуществится, но врата в него – это не врата смерти! Вход в него находится внутри человека, как сказал Иисус в другом пророчестве: «Царство Божие внутри вас»!
– А вдруг, овладев сверхспособностями, люди перестанут нуждаться в социуме, в общении с себе подобными, и каждый замкнётся в своём коконе?
– Не волнуйся, этого не произойдёт! Во главе человечества станут хорошие лидеры, которые сплотят людей, не дадут обществу распасться. Такие, как ты и я! Остальные будут слушаться зова своих добрых пастырей и идти туда, куда мы их поведём. А мы поведём их к абсолютному совершенству!
– Но справлюсь ли я с такой великой миссией?
– Конечно, мой дорогой Эль! Посмотри на себя: ты прекрасен, в тебе нет никакого изъяна, никакой червоточины. Ты новый совершенный Адам! Ты просто призван к тому, чтобы быть лидером! Наша Церковь нуждается в Спасителе, и им станешь ты, когда активизируешь вирус! Твоя бессмертная кровь будет струиться в наших жилах и омолаживать наши тела. Кто же откажется идти за пастырем, который подарил ему вечную жизнь?
Эльвейс надолго задумался. Он смотрел на небо и море, словно ожидая, что они вдохновят его на что-то. Наконец мальчик тихо спросил:
– Моя воля ещё недостаточно окрепла, чтобы активизировать вирус?
Патриарх ласково улыбнулся.
– Мальчик мой! Ты уже почти готов! Путешествия в прошлое научили тебя любить и верить так, как не умеет никто в Новом Иерусалиме! Тебе осталось только одно, самое важное путешествие. Завтра мы с тобой отправимся на Голгофу, и ты заглянешь в глаза тому, кто называл себя Богом!
Глава восьмая
Иерусалим, Иерусалим!
Вечером Эльвейс долго не мог заснуть. Он очень волновался. Ему казалось, что настаёт поворотный момент в его жизни, что на Голгофе он получит ответы на все свои вопросы. Эль хотел узнать правду об Иисусе, узнать правду о Патриархе, узнать правду о самом себе. Почему-то он был уверен, что после завтрашнего погружения окончательно выберет, на чьей он стороне – дерзновенных детей-христиан или рациональных взрослых-новоиерусалимцев. Его пугала и одновременно привлекала возможность посмотреть в глаза человеку, которому поклонялись как Богу миллиарды людей. Какой приговор себе прочитает он в этих глазах?
Эль встал, когда все члены его семьи ещё спали, быстро привёл себя в порядок, позавтракал и отправился во Дворец Мира, где его ждал Патриарх.
Утро выдалось холодное и торжественное. Сквозь прозрачную крышу вагона Эль смотрел на ровный строй серых облаков, из которых сочился слабый дождик.
Когда он вошёл в Кабинет Виртуальных Исследований, Патриарх только что закончил программировать перемещение.
– Здравствуй, мой дорогой! – сказал лидер Нового Иерусалима. – Сейчас ты увидишь одно из величайших событий в истории человечества! Я бы даже сказал, самое величайшее! У Голгофы делай то, что тебе подскажет сердце! Исполняй его повеления, и всё будет как нельзя лучше!
* * *
Эльвейс и Патриарх шли чуть позади трёх человек, ведомых римскими солдатами к месту мучительной казни. Смертники несли на плечах деревянные брусья – перекладины своих собственных крестов. Один из осуждённых постоянно спотыкался и падал, его одежда была насквозь пропитана кровью – он получил тридцать девять ударов пятихвостым бичом со свинцовыми шариками на концах ремней. Это и был Иисус.
Из толпы неслись женские рыдания, крики, ругань и проклятия. Солдаты нещадно подгоняли осуждённых плетьми. Увидев, что, упав в очередной раз, Иисус не может подняться, римский офицер отдал приказ переложить его «крест» на кого-нибудь другого. Солдаты схватили какого-то крестьянина и заставили нести брус вместо Иисуса.
Процессия поднялась на голый холм, где стояли в каменных пазах три столба для распятия преступников. Осуждённым дали выпить какой-то дурманящий напиток. Иисус отказался его пить – видимо, он не хотел ничем туманить своё сознание. Затем солдаты вынули столбы из пазов, прибили к ним перекладины, раздели казнимых и стали прибивать их ко крестам. Зрелище было ужасное. Гранёные кованые гвозди пробивали нервные узлы, распинаемые издавали пронзительные нечеловеческие крики, толпа обезумела. Наконец столбы со страдальцами установили на свои места, и народ немного успокоился. Иисус оказался на центральном кресте. Над его головой висела табличка с надписью: «Иисус из Назарета, Царь Иудейский». Надпись была сделана на трёх языках, которые знал Эль: на латыни, греческом и арамейском.
«Как ему подходит звание царя! – подумал мальчик. – Несмотря на ужасные физические страдания, он спокоен, собран и по-царски величественен. Патриарх говорил, что он добровольно пошёл на эту страшную казнь ради блага человечества. Какой же сильной волей и каким поразительным самоконтролем должен обладать человек, чтобы с честью выдержать подобное испытание!»
Солдаты держали народ на приличном расстоянии от места казни, но по приказу офицера пропустили к подножию креста близких Иисуса – несколько женщин и молоденького юношу со светлым ясным лицом. Эльвейс сразу догадался, ктo мать Иисуса: в отличие от других женщин Мария почти не плакала, а
