Глава шестнадцатая
Охваченный благодарностью к своевременному вторжению моего помощника, я не теряя времени поспешил на мостик, оставив Миру радостно планировать свой государственный переворот[97] со всем энтузиазмом, который большинство женщины ее ранга сохраняют для балов. Хотя мой разум продолжал бурлить от шока понимания, во что я вляпался, должен признаться, суматошная деятельность, которую увидел в тот момент, когда зашел в нервный центр 'Ревенанта', почти полностью смела эти мысли.
— Контакт подтвержден, — произнес вокс-оператор когда я вошел в двери, на которых до сих пор были слабые отметины от оружия орков, несмотря на лучшие старания ремесленников корабля восстановить украшавшие их религиозные картины. И атмосфера ожидания, заливавшая зал, была столь плотной, что мне почти пришлось прорубаться сквозь нее цепным мечом.
— Это определенно постоянный отклик[98], в сигнатуре присутствуют металлы.
Впервые в привычных спокойных голосах, приставленных к мостику сервов Ордена, я услышал дрожь подавленного волнения, и, не смотря на свои собственные заботы, почувствовал внутри себя такую же ответную реакцию.
Если это действительно конец наших поисков, он пришелся на самое благоприятное время. Это означало, что я должен отправиться на Серендипити почти сей же час, и когда я буду там, то смогу избегать Миру гораздо эффективнее, чем в замкнутых пространствах 'Ревенанта'. Эта надежда даже зажгла во мне слабый огонек оптимизма. Раз мы возвращаемся на твердую землю, то она снова погрузится в свой собственный социальный круг, увидит огромную разницу между нашим окружением и прервет абсурдный проект, затеянный по ее собственной воле. (Не то чтобы это казалось особенно вероятным. Если ей что-то приходило на ум, она стойко преследовала цель, подобно почуявшему кровь гаунту). Однако возможно ссылаясь на приказы и долг я смогу слинять с корабля до того, как она это заметит, что даст мне хотя бы передышку.
— Это может быть просто корабль? — спросил Грайс, немножко наклонившись вперед, как будто он мог одной силой воли детализировать картинку пикт-экрана. — К этому времени флот ССО должен быть уже около точки встречи.
— Вряд ли, — ответил ему Драмон, — ни один из корветов системной обороны не ушел бы так далеко от позиции.
Он склонился над ауспекс-оператором и произвел какую-то настройку с группой дисков на поверхности контрольной кафедры, деликатно зажимая их меж бронированных пальцев, подобно огрину, пытающемуся взять фарфоровую чайную чашку.
— Водоизмещение измеряется гигатоннами.
— Это 'Отродье', — сказал Яффел, более взволнованный, чем полагалось его рангу. Он не совсем подпрыгивал, что было бы сложно, учитывая отсутствие ног, но определенно шатался сильнее, чем обычно. — Это единственный разумный вывод.
— И как раз там, где вы и предсказывали, — напомнил я ему, что было не совсем правдой, поскольку он всего лишь мог все свести к достаточно большой области космоса, но он, кажется, не обратил внимания на двусмысленность, соглашаясь просто глубокомысленным кивком.
— Омниссия ведет нас путем логики к точному предназначению[99] , — сказал он, с достаточной уверенностью человека, чья вселенная не только работает как часы, но и каждый час отбивает первые несколько нотных строк 'Трона Вечного'.
— Увеличиваю усиление имаджиферов дальнего действия, — сказал Драмон, делая что-то сероворукой с задником ближайшей кафедры. Что конкретно, я не мог разглядеть и Яффел подкатился к гололиту, где тоже в свою очередь начал ковыряться.
— Тогда, если интероцепторы выдержат, — добавил техножрец, — мы сможем… хвала Омниссии.
Трехмерный образ, замерцав, ожил и изображение чего-то похожего на рваный кусок металлолома начало мягко вращаться внутри него, становясь с каждой минутой больше, пока не заполнило доступное место почти полностью. Оно дрогнуло, как это часто делают изображения, но Яффел, кажется, знал в чем дело и, пробормотав короткое благословение, с помощью настроек органов управления и хорошо поставленного удара кулака стабилизировал его.
— 'Отродье Проклятия', — сказал Драмон удивительно спокойным для космического десантника голосом.
Грайс кивнул, видимо был слишком подавлен, чтобы говорить и на его изувеченной половине лица появилось такое мягкое выражение, которое мне трудно описать словами и которое я, конечно, никогда до сих пор не видел. Я изучал изображение, поначалу не видя в нем особого смысла. Я конечно представлял себе масштаб этой штуки, но когда внезапно узнал в маленьком пятнышке на поверхности войсковой транспорт типа Галактика, меня охватил тот же благоговейный страх, который явственно ощущали все остальные.
— Трон на Земле, — услышал я свои слова, — он громадный!
Даже это непроизвольное восклицание едва ли описывало истинный размер скитальца. Размерами он походил на маленькую луну, за пределами тех масштабов, которые может осознать человек[100]. Несмотря на то, что я осознавал тщетность своих усилий, я попытался разглядеть больше деталей, но любая попытка навести порядок и разобраться в этой запутанной массе обломков была обречена на провал. Даже попытка оценить количество судов, ставших жертвой этого космического рифа и, в свою очередь, превратившихся в его часть, была невозможна; по крайней мере, для меня, хотя я был уверен, что Яффел будет в состоянии сделать это. Соединенные завихрениями потоков варпа, их физические структуры объединились и смешались, обвившись вокруг друг друга при столкновении, вместо того чтобы разлететься на куски, как они сделали бы это в реальной вселенной. Это выглядело так, словно огромная рука зачерпнула кучу случайных звездолётов и смешала их вместе, как кондитер кусок теста. И это были не просто корабли: я был уверен, что тут и там я мог различить грубые очертания настоящего мусора, скал и астероидов, притянутых гравитационным полем скитальца во время периодических перемещений в реальном космосе, чтобы стать его неразделимой частью в горниле варпа.
Однако худшей вещью была излучаемая им угроза, почти ощутимая, словно рык орка перед тем как он бросится вперед.
— Где вы планируете высадиться? — я спросил Яффела и он указал на полу поврежденный корпус, примерно на три четверти торчащий из останков транспорта Галактика, который я опознал прежде.
— Док здесь, — сказал он и я наконец сориентировался, мои нервные клетки жителя подулья инстинктивно наложили внутренний план который я видел ранее на внешний вид.
— Конечно, записи сенсоров, которые мы достали из архивов датируются веками, но вроде бы согласно им, после небольших усилий он снова может функционировать.
— Только если выводок крадов не обосновал там внутри логово, — сказал я, не совсем уверенный насколько серьезен.
— Мы предпримем все меры предосторожности, — уверил меня Яффел, что звучало беспечно и беззаботно; но я слишком близко и слишком часто в последнее время видел чистокровных, чтобы просто так отбросить угрозу, которую они представляли.
— Тогда вам лучше надеяться на Трон, что их хватит, — порекомендовал я, чуть более грубо, чем намеревался. Возможно, поэтому Драмон решил присоединиться к нам или он просто хотел лучше рассмотреть космического скитальца. В любом случае он внезапно возник рядом со мной, нависая благожелательной горой.
— Так и будет, — пообещал он, — к тому времени, когда мы окажемся внутри, мы будем знать, где основная масса выводка. Его поведение было спокойным и, несмотря на неправдоподобность такого заявления, я осознал что успокоился. В конце концов, он был избранником Императора и возможно сталкивался с крадами или чем-то похуже еще когда мой прадедушка выуживал дары дренажных колодцев (или скорее всего пытался сам не попасть в руки собирателей)[101],
