Кто ещё не знает, информирую, — продолжил он, помолчав. — Я этого мужика, сотника, знаю ещё со времён нашего гостевания у князей Подгорных, откуда мы с Сидором потом притащили в Старый Ключ кучу черенков шишко-ягоды и профессора. И от кого потом пришлось спешно улепётывать по ряду кое-каких причин. Я имею в виду князя, а не его бывшего сотника, — без тени улыбки, холодно уточнил Сидор, заметив пару брошенных вскользь на него косых взглядов.
Мужик этот был тогда у князя чем-то вроде временного коменданта замка, или чего-то другого вроде того. Не помню. Ну и его из-за нашего бегства скинули с поста, а потом хотели ещё и на костёр потащить, вместо профессора.
Ну, понятно же, место освободилось. Не пропадать же дровам, — мрачно и довольно плоско пошутил Димон.
Поняв что на его дурно пахнущую шуточку никто не реагирует, сам смутился.
— Его парням это не понравилось и они вытащили командира из тюрьмы. В результате чего сами крупно пострадали. Из многочисленного в прошлом отряда в живых остался он один. Кого интересуют детали, можете потом отдельно подойти, у него лично поинтересоваться. Сейчас же разговор пойдёт о другом.
Поскольку счастливым для нас обстоятельством мужик оказался на лодье трофейщиков, по нашему закону положено ему было место на перекладине. Но учитывая полученные от него ценнейшие сведения, решил я пока с тем обождать. И за жизнь свою тот расплатился интересным рассказом. Который сейчас он и вам пропоёт.
— Васька! — рявкнул он в сторону входа. — Проводник ведуновский со своими людьми убрался?
— Свалили, все трое, — быстро входящий в шатёр ординарец буквально светился счастьем, до того у него была довольная, счастливая физиономия. — Дали козлам по рогам. А этим пару раз по шее хватило. Особенно этому, проводнику, прости Господи, — грязно выругался Васятка, — чтоб, скотина, за чужими спинами не прятался, чистюля вражья. Кинули в трофейную лодку, дали пенделя и пустили вниз по течению.
Остальные следом убрались, даже намекать не пришлось.
Сказал напоследок, что если ещё раз увидим подле себя ближе двух вёрст, им не жить. Мужики понятливыми оказались. Никогда не видел чтоб так быстро гребли.
Васька с непередаваемо счастливым выражением на лице, любовно поглаживал свой кулак со сбитыми чуть ли не до крови костяшками пальцев.
— Тащи сюда пленного, — не слушая дальше, велел Димон. — Пусть всем расскажет свою сказку. Да и мы его послушаем его ещё раз. Глядишь, чего нового услышим.
Сам он уже бывшего сотника слышал не по одному разу и даже не по два, заставляя того раз за разом методично повторять свой рассказ в течение нескольких последних часов. Поначалу пытаясь подловить того на несоответствиях, потом он уже просто старательно выискивал малейшие штрихи и нюансы, пытаясь полнее представить для себя картину тогда произошедшего.
Для себя Димон всё давно решил. Надо было идти на Торфяное Плато и на месте проверять слова сотника. И не потому что там было то, что их компании кровь из носу было нужно, а потому что возвращаться сейчас домой, имея на руках такую СТАРТЕГИЧЕСКИ важную информацию было нельзя. Возвращение было чревато потерей темпа. И даже не темпа, а возможной потерей пользы, вполне вероятной от этих сведений.
Они сейчас взяли много. Очень много. Но! Если можно было взять больше, надо было брать. Нельзя было упускать птицу счастья, раз пошла такая пруха. Потом судьба всё равно за это отыграется. Но сейчас, надо было взять всё.
Поэтому и возвращаться сейчас домой он не мог.
Последнее время в их компании и так не слишком весело шли дела, и добавлять друзьям ещё огорчений, от упущенного выгодного дельца, не хотелось.
Да и элементарно зло брало. До сих пор он не мог успокоиться из-за того, что их вот так легко выкинули с раскопа на месте их находки. Умом то он понимал, что поступил правильно, не ввязываясь в боестолкновение с намного более опытным и сильным противником, но вот понимать одно, а не переживать по такому поводу — совсем другое.
Очень хотелось отыграться. А вернувшись домой, возможностей отомстить у него бы больше не было
Да и того трофейщика, что их оттуда, словно щенков прогнал, он готов был разорвать буквально руками.
— 'Там, в развалинах против пяти сотен трофейщиков у них не было ни малейшего шанса. Там бы их просто раздавили.
Загнали бы сначала миномётами под землю. Заперли бы как крыс в мышеловке и там нам настал бы каюк.
Хотя, до последнего момента не верил он в то, что их вот так просто отпустят. И был удивлён что трофейщик сдержал слово. Видимо понимал, что даже на марше отряд левобережцев смертельно опасен. И загнанная в угол маленькая крыса может смертельно загрызть большого сильного человека.
И никакой бы склад боеприпасов, полный снарядов, их бы тогда не спас. Орудия из разрозненных деталей они собрали потом, в процессе драпа и на коротких привалах усиленно занимались сборкой и наладкой орудий.
Наладили, — чуть было не выругался он вслух. — Из четырёхорудийной батареи семидесяти шести миллиметровок ничего не осталось. Хлам, годный лишь на переплавку. Придётся останки бросить. А вернее — утопить, чтоб никому не досталось даже ни на что более непригодные останки. Да и вообще, чтоб внимание лишнего к месту переправы не привлекать.
Но это, лишь в случае если Богдан всё же не починит орудия. Благо, повезло с лишними фургонами. Запчастей набрали ещё на две батареи. Если только опять не забыли чего важного, — попридержал Димон свои опять не в меру разошедшиеся мечты'.
Повернувшись обратно к шумному сборищу, что устроили собравшиеся в палатке парни, Димон внимательно присматривался к тому, как они реагировали на короткий, чётко выдержанный по фактам рассказ пленного сотника. Похоже, на этот раз пленный уже не стал вдаваться в мелкие, подробные детали, как до того требовал от него Димон, а сосредоточил свой рассказ на тех выгодах что они с того получат.
Правильная мысль, особенно в его подвешенном положении.
А остановиться на выгодах стоило. Сотник, как чувствовал что говорить, что прольёт бальзам на сердца Димона. Ни много, ни мало, он предлагал серьёзно пощипать своего бывшего хозяина, самого князя Подгорного. Взять того, так сказать, за мягкое подбрюшье. И тем существенно пополнить и отрядную, и, самое главное, серьёзно последнее время похудевшую казну компании.
Димон задумчиво прикрыл глаза, стараясь ещё раз мысленно оценить предложение сотника. Трактора, танковые моторы, сами танки. Орудия, любых, самых экзотических систем, начиная от пушек наполеоновских времён и далее.
Крайне болезненный для Димона вопрос, особенно в свете страшного разгрома обоих их батарей: и новой, и старой.
Правда, по словам сотника, орудия там порой встречались в та-а-ко-о-м состоянии, что лучше бы было к ним совсем не соваться. Целого там не было ни-че-го, а починить — не было ни-ко-го. Ни базы, материально-технической, ни специалистов, даже самых завалящих и у князей не было.
Правда последнее, судя по всему, ненадолго. Энтузиазм, с которым князья Подгорные взялись за отлов землян по всему миру, если верить тому что поведал им бывший сотник, серьёзно, без шуток впечатлял. По всему видать у князей было чем занять именно землян.
Димон, чуть прищурив глаза внимательно вслушивался в размеренную, убедительную речь бывшего сотника.
— 'Ишь, как поёт, — с оттенком лёгкой неприязни думал Димон.
Сотник ему не нравился. Наверное потому, что тот очень хотел жить.
А может и ещё почему, причину чего Димон никак не мог для себя никак определить. Хотя, если честно, и положа руку на сердце, в желании жить не было ничего дурного. Все хотят жить.
