что на улице рассвет, можно было лишь догадываться. Да ещё может по внутренним ощущением, привыкшего рано вставать тела, ясно было, что рассвет близок. Впрочем, какой ещё ранний рассвет осенью.
И всё равно, в такую рань вставать категорически не хотелось. Темно ещё…
Потом, куда спешить то? Вестей с Ягодного до сих пор так и не пришло, иначе бы его не ласковым шёпотом разбудила любимая жена, а безжалостно растормошил дежурный егерь, у которого на сей счёт были чёткие и однозначные инструкции.
— И о чём? — широко, душераздирающе зевнул Димон.
Сладко потянувшись, он уже более заинтересованно осмотрел на почему-то уже одетую жену.
— Интересно, — снова зевнул он. — Когда это ты уже одеться успела? Ещё и не рассвело, а ты уже на ногах. Спят же все. Чего вскочила так рано?
— Я обо всём договорилась, — снова затормошила его Лия. — Вставай, нас ждут.
— Кто? — удивлённо уставился на неё Димон. — Так рано? — изумился ещё больше он.
Поведение жены совершенно выпадало из привычного образа. Чтобы та когда-нибудь сама его разбудила, даже если его кто-то на улице и ждал, такого раньше не бывало никогда. Кто-то явно где-то сдох. Или на Лийку так нехорошо повлияло возвращение на родной правый берег, или — это была не Лийка.
Впрочем, странностей в её поведении к этому утру накопилось уже столько, что следовало попридержать так и рвущиеся с языка вопросы, иначе у той могли бы возникнуть свои уже подозрения. А вот этого Димону совершенно не надо было. Пока что всё шло своим чередом, так как надо.
— Кому не спится в ночь глухую, — поднял глаза он к тёмному потолку, стараясь чтобы свет от стоящего внизу сеновала яркого бензинового фонаря не слепил глаза.
Никакой техники безопасности, — недовольно проворчал он, сердито покосившись вниз. — Нельзя было что ли до утра подождать?
— Дорогой, уже утро, — мурлыкнула ему на ушко жена. — Вставай, тебя ждут.
— Кто? — упрямо переспросил Димон. — Опять этот Макар?
Ему даже стало интересно, как в таком раскладе поступит эта женщина, которая до сих пор похоже так и не поняла, что все её игры с изображением из себя его жены давно уже им раскушены, и Димон лишь притворялся, что принимает её за свою жену Лию.
Ну на самом же деле, надо быть полным идиотом, чтоб проведя пару дней в постели с женщиной, не понять, что она совсем не та за кого себя выдаёт.
Однако, похоже, та действительно искренне этого не понимала, с завидным упорством изображая из себя одну из его жён.
— Не Макар, а барон Мак Грайвер собственной персоной, — слегка рассердившись, поправила его жена. — Со вчерашнего вечера ждёт твоего ответа на своё предложение.
Я думаю, надо соглашаться, — деловито уточнила Лия, начиная лихорадочно возиться в постели, что-то нервно ища.
— Что-то потеряла? — с любопытством уставился на неё Димон.
— Да, висюлька одна куда-то пропала, — рассеянно пояснила Лия, не прекращая возни.
— Случайно не эта? — Димон с флегматичным видом поднял на пальчике кожаный шнурок с висящим на нём каким-то металлическим медальоном с изображением странного угловатого символа.
— Слава Богу, — с огромным облегчением выдохнула из себя Лия, судорожно хватая медальон. — Я уж думала, потеряла.
Расстегнув ворот, Лия лихорадочно повесила его на шею, торопливо пряча его за ворот рубашки.
— А нафига тебе знак десятника? — Димон демонстративно равнодушно зевнул, старательно изображая собственное равнодушие.
Ему вдруг стало интересно что ему ещё такого соврёт эта женщина, которую он теперь даже не знал как мысленно и называть. Были у него уже кое-какие мысли по этому поводу, но… требующие проверки. Пока что полной уверенности не было.
Замершая в растерянности фигура жены в этот момент настолько комично выглядела, что Димон едва не расхохотался во весь голос, чуть было не испортив всю свои игру.
— Память о прошлом, — мгновенно вывернулась жена. — Тут встретила старых знакомых и разжилась у них старый знаком. Купила на память, чтоб было что вспоминать.
Больший бред трудно было представить, но Димон с умным видом тут же многозначительно покивал головой, изображая полное доверие сказанному. Ну не говорить же ей, что его жёны давно уже детально его проинструктировали, что в продаже отличительных воинских знаков амазонок не бывает. Что сами амазонки тщательнейшим образом отслеживают появление в продаже пропавших с тела убитых воинов их воинских знаков, а потом безжалостно расправляются с торговцами, посмевшими торговать вещами убитых.
И если ещё гибель своих подруг могли простить, то использование какой-либо воинской атрибутики с тел погибших для продажи кому-либо на сторону, преследовалось всеми доступными способами. И что Лия, что Лэя, всячески его отговаривали когда-либо брать в руки что-либо подобное. А на его вопрос: 'Почему бы им самим для себя не приобрести подобное?', всячески отговаривали, предостерегая от подобной глупости, говоря, что не положено. И за подобное — серьёзно наказывают. Потерял — всё. Жди теперь когда дадут новый. А чтоб самому купить, или обменять, или ещё каким иным способом достать — этого не допускалось ни под каким видом.
Всё, сомнений больше не было. Перед ним была третья сестра его жён. Вот как бы ещё и имя её вспомнить, что, никак не хотело всплывать из глубин памяти, вообще было б хорошо.
— Ну, так что же этому Макарке надо от бедного меня? — чтобы ещё немного позлить жену, ехидно поинтересовался Димон.
Раз жена не понимает, или делает вид что не понимает, что ему нет никакого дела до какого-то там Макара или не Макара, а барона Мак Какого-то — Макогона короче, то надо было выяснить, чем же так заинтересовал её тот барон, что жена столь настойчиво его ему подсовывает.
— О, Боже, — в демонстративном отчаянии 'Лия' подняла вверх глаза. — Ладно, — безнадёжно махнула она на него рукой, как в разговоре с малышом, — называй как хочешь, но только поговори с ним.
Поговори ещё раз, когда трезвый. Может быть его предложение в этот раз тебя всё же заинтересует.
Димон задумался. Разговаривать с тем бароном не было ни малейшего желания. Это только непривычная к пьяному мужику женщина могла подумать что он во время и первой, и всех последующих встреч был пьян. Только никогда не бравшая в рот спиртного женщина могла не понять простейшей хитрости.
Прополоскать рот водкой, побрызгать на рубашку и воротник, чтоб от тебя буквально разило дешёвым спиртным — это не значит напиться. Но зато подобный вид очень помогает в подобных переговорах, когда от пьяного не ждут адекватного поведения и зачастую переговорщики сами проговариваются, выбалтывая истинные мысли и намерения.
Да и не понравился Димону тот барон, даже чисто как человек. Мерзкая холодная скотина, к тому же масляно заглядывавшаяся на его жену.
Слава Богу, хватило сил сдержаться и не набить там же на месте этому наглому дворянчику рожу за подобные похабные взгляды, иначе бы он сейчас не узнал, что тому от него действительно что-то очень надо.
Но надо было узнать, что выяснила о бароне уже 'Лия', чтоб разобраться насколько та сама замешана во всех творящихся вокруг них делах. И что той на самом деле от него было надо?
— Как ты не понимаешь, — рассердилась 'Лия'. — Барон предлагает поднять со дна озера настоящие тягачи. Свежие, ещё этой весны призыва. Поднять ещё до зимы, пока за зиму чего-нибудь внутри них не испортилось.
— Семь штук. Два нам, пять ему. Треть, плата за наше оборудование и работу, — по-моему справедливо.
— А по-моему нет, — флегматично возразил Димон. — Давай считать, — Димон широко зевнул,
