Далекое будущее Вселенной Эсхатология в космической перспективе

Verlag, Munich, 1971).

27. Torrance, T. F., Divine and Contingent Order (Oxford University Press, Oxford, 1981).

28. Toulmin, S., The Discovery of Time (Harper and Row, New York, 1965), 263.

29. von Weizsacker, ?., ed., Offene Systeme, vol. 1: Betrage zur Zeitstruktur von Information, Entropie, und Evolution (Klett Verlag, Stuttgart, 1974).

30. Weinberg, S., The First Three Minutes (Harper and Row, New York, 1988).

17. Эсхатология и физическая космология Предварительное размышление

Роберт Джон Расселл[108]

17.1. Введение

В последние четыре десятилетия междисциплинарное поле «богословие и наука» переживает настоящий бум: специалисты по философии науки, философии религии, естественным наукам, богословию, этике, истории и иным наукам стекаются сюда для «творческого сотрудничества и взаимодействия»[109]. Темы варьируются от детального сравнения методов науки и религии до отношения между богословием творения и божественных деяний и такими областями науки, как Большой взрыв, инфляционная и квантовая космология, квантовая физика, эволюционная и молекулярная биология, нейрофизиология, антропология, социобиология и бихевиоральная генетика. Странным образом почти отсутствует в дискуссиях центральная тема христианской веры — воскресение Иисуса из Назарета в свете естественных наук. Воскресение играет важнейшую роль в самых разных областях богословия, включая проблему природного зла и теодицеи, не говоря уж об искуплении и христианской эсхатологии. Такое отношение к этой теме со стороны как богословия, так и науки может иметь широкие и далеко идущие последствия для христианского богословия в целом.

В христианском богословии и изучении Нового Завета существуют, разумеется, многочисленные и разнообразные научные интерпретации воскресения: от тех, что считают его чисто субъективным, психологическим или духовным опытом, до тех, что рассматривают его как объективное событие, происшедшее с Иисусом из Назарета после Его распятия и погребения. Ученые, развивающие вторую точку зрения, как правило, связывают телесное воскресение Иисуса с эсхатологическим преображением мира «в конце времен» из нынешнего его состояния в «новое творение», включающее в себя и всеобщее воскресение. Для более субъективных истолкований естественные науки почти или вовсе никакой проблемы не представляют. Но для тех, кто защищает телесное воскресение, проблема очевидна и тяжела: если исполнятся предсказания современной научной космологии (будь то о «замораживании» или о «поджаривании» вселенной), то, видимо, вселенная никогда не преобразится в новое творение. Не будет и всеобщего воскресения, а это означает, в свою очередь, что Христос не воскрес из мертвых, и наша надежда на воскресение и жизнь вечную тщетна (1 Кор 15:12–19)[110]

Сейчас я не собираюсь вмешиваться в эти споры и выступать защитником той или иной позиции субъективного/объективного спектра. Вместо этого подойду к проблеме гипотетически: намеренно приму «худший из возможных» сценариев, делающий христианство наиболее уязвимым для атеистических критиков, а именно телесное воскресение Иисуса и эсхатологическое преображение вселенной в новое творение. Такая позиция, разумеется, чрезвычайно спорна; но мне важно то, что она более, чем какое?либо иное истолкование, вызывает наиболее серьезные и, возможно, неразрешимые конфликты и противоречия с наукой. Следовательно, здесь стоит использовать стратегию «что, если»: в сущности, перед нами «пробный камень» высочайшей сложности для тех из нас, кто считает, что богословие и наука должны находиться в отношении «творческого сотрудничества и взаимодействия», а не «конфликта».

Статья начинается кратким обзором физической космологии (17.2). Затем, сказав несколько слов о значении воскресения в христианском богословии, я перехожу к тому вызову, который представляет космология для богословия и науки (17.3). Чтобы продвинуться вперед, я предлагаю некое расширение современной методологии в области богословия и науки, а затем формулирую несколько направлений, предложений и шагов по реконструкции эсхатологии в свете науки и по исследованию интересных вопросов физики и космологии в свете эсхатологии (17.4). Далее я описываю в самых общих чертах возможные будущие программы исследований как в богословии, так и в науке, которые могут представлять интерес в свете этих направлений (17.5). Эта статья — первый шаг в ответе на вызов воскресения, эсхатологии и научной космологии[111]. Надеюсь, читатели найдут здесь полезный очерк как некоторых важных проблем, так и тем для размышления на будущее.

17.2. Физическая космология

Наше столетие и в особенности несколько последних десятилетий ознаменованы мощным подъемом физической космологии[112]. Для удобства я выделю три фазы этого подъема: общая теория относительности / космология большого взрыва, инфляционная модель / модель горячего Большого взрыва и квантовая гравитация / квантовая космология.

17.2.1. Общая теория относительности Эйнштейна (ОТО) / космология Большого взрыва

В 1915 году Альберт Эйнштейн опубликовал полевые уравнения ОТО, связывающие кривизну пространства–времени с распределенной в пространстве–времени энергией: R_?? — ?Rg_?? = 8?Т_??. В упрощенном описании: «Пространство–время указывает массе, как двигаться; масса указывает пространству–времени его кривизну» ([61], с. 5). В 1920–е годы телескопические наблюдения Эдвина Хаббла показали, что галактики вокруг нашего Млечного Пути удаляются от нас со скоростью, пропорциональной их расстоянию, как сформулировано в законе Хаббла[113]: так было открыто расширение вселенной. В этот период были созданы и проверены результатами наблюдений три космологические модели: модель плоской вселенной, открытой вселенной (бесконечная по размерам, бесконечно расширяющаяся, температура падает, пока не достигнет абсолютного нуля, — сценарий «замораживания») и закрытой вселенной (конечная по размерам, постоянно сжимается в отсутствие космологической константы, температура постоянно повышается до бесконечности — сценарий «поджаривания»). Все эти модели включают в себя изначальную сингулярность, которая для удобства обозначается как «t = 0», где t — космологическое время. В этом смысле (хотя здесь есть над чем подумать философам) эти модели Большого взрыва указывают на то, что можно очень упрощенно назвать «рождением вселенной».

Основная их соперница, модель стационарного состояния Хойла и его коллег, была полностью