— Лая…,
— Я Лия, — негромко, холодным голосом жёстко осекла её амазонка.
Изабелла без всякого труда могла бы заставить эту строптивую молодую девчонку сделать то, что ей надо. Но она не хотела насильно принуждать человека, близкого другу её мужа. Поэтому она постаралась решить дело мягче.
— Ты извини, но я пока ещё плохо вас различаю. Так вот, запомни Лия. Вопрос осмотра рабочего кабинета барона не является моей, либо Машиной дурацкой прихотью. И мне самой не нравится копаться в чужих вещах. Но это вопрос жизни и смерти для всех нас. Вопрос дальнейшего существования всей Компании. И в значительной степени он касается именно вашего Димочки. И я не думаю, что он будет доволен тем, что в столь тяжёлых для всего клана обстоятельствах вы препятствовали его спасению.
Идёт борьба, Лия. Жестокая борьба за само наше существование. И она не закончилась с разгромом вашего мятежа. И не закончилась с разгромом банка 'Жемчужный'. Всё только начинается. И возможно у вашего Димочки находятся материалы, которые помогут нам в этом деле. Они с Сидором перед отъездом чем-то занимались, чем-то очень важным. Так вот это теперь надо обязательно найти. И постарайтесь нам помочь в этом деле, а не мешать. Это во многом и вас лично касается, в том числе. Будите ли вы и дальше жить здесь и обустраивать свой дом или нас всех отсюда вышибут. И даже не подгорные ящеры, как вы могли бы подумать, а разные доброхоты, вроде Городского Головы или ещё кого-либо из городской Старшины.
И ещё подумайте. Сам факт что долиной заинтересовались волчьи вдовы уже о многом говорит. Что- то здесь не так. И нам надо разобраться. И вы будете принимать в этом самое непосредственное участие.
Смерив стоящую перед ней Изабеллу внимательным, оценивающим взглядом, амазонка, ни говоря ни слова решительно поднялась и твёрдым, решительным шагом двинулась куда-то в глубь пещеры.
Чуть задержавшись, вторая амазонка, молчаливым кивком позвав их за собой, уверенно двинулась следом.
Пройдя три или четыре полутёмных залы, освещаемых едва светящими в темноте тусклыми бензиновыми лампами, они обе остановились перед неприметной, выкрашенный в неяркий, бурый цвет неказистой дверью, в дальнем, скрытой за углом нишей какого-то небольшого зала.
При всём желании, не зная где, заметить эту небольшую дверцу было довольно сложно. Неказистая, внешне небрежно сколоченная из толстого, плохо ошкуренного крашеного горбыля, кособокая дверь была закрыта только на накидную защёлку со вставленной в неё маленькой щепочкой, запирающей накидную пластину.
Небрежным рывком откинув пластину, Лия достала из кармашка на поясе небольшой толстый фигурный ключик. Чем-то щёлкнув внутри, она аккуратно приоткрыла дверь с неприметным внутренним замком.
Не зная что он там есть, эту дверь вряд ли можно было открыть.
Массивная, тяжёлая металлическая дверь на толстых, хорошо смазанных петлях, замаскированная сверху небрежно ошкуренными толстыми досками горбыля, она сразу производила впечатление крепкой сейфовой двери.
— 'Упс, — ошарашенно пробормотала про себя Маша, неверящими широко распахнутыми от изумления глазами глядящая на невиданное чудо. — Это что, Форт Нокс? Или рабочий кабинет? Чем это он тут занимался?'
— Это здесь, — остановившись перед дверцей, Лия нерешительно посмотрела на стоящую у неё за спиной Машу.
— Показывай! — обернувшись, Маша окинула тёмную, чисто убранную залу пещеры у себя за спиной, внимательным, недоумевающим взглядом.
Догадаться что здесь рядом есть что-то ещё, было невозможно. И не зная, легко можно было пройти дальше, не заметив этой маленькой дверцы.
Повернувшись к Изабелле, задумчиво проговорила, тщательно подбирая каждое слово:
— Посмотрим, что это у него за кабинет такой… странный.
— Это вообще-то…, - неожиданно замялась амазонка.
— Вот и посмотрим, — перебила её Маша, аккуратно отодвигая в сторону и небрежно выдёргивая так и торчащую, словно приклеенная, щепочку из ушка защёлки.
Широко распахнув широкую, массивную дверь, она решительно шагнула в открывшийся им зал.
— Нихрена себе! — ахнула Маша, столбом застыв на пороге. — Это кабинет?!
Большая, точнее просто чудовищно огромная зала, открывшаяся им за широко распахнутой дверью, была воистину настоящим чудом природы. В это утреннее время, вся она была залита ярким, до боли ослепляющим солнцем, особенно нестерпимым после тёмных залов, которые они только что прошли. И весь этот чудовищно огромный просторный зал пещеры освещался всего лишь пятью большими, расположенными высоко под потолком широкими окнами, в живописном безпорядке рассекавшими стену этого роскошного подземного чуда.
Массивные оконные переплёты чёрного, морёного дуба, с хорошо различимым с порога толстым стеклопакетом бронированного стекла, усиленные скрещивающимися внутри двойных дубовых рам мощными витыми прутьями толстого, кованого железа, полностью перекрывали возможное проникновение снаружи, одновременно надёжно отсекая помещение от любых посторонних шумов с внешней стороны.
Помимо окон, везде по комнате на массивных крюках висели самые большие, какие только у них были, бензиновые лампы из тех, что делались в их мастерских.
Повернувшись в сторону входной двери, Изабелла заметила в стороне, в маленькой нише небольшую канистрочку, в которой здешние жители обычно держали керосин, или, в последнее время, чаще всего бензин для освещения.
— Да-а! — задумчиво протянула Маша, медленно входя в просторный, ярко освещённый утренним солнцем подземный зал. — Это действительно похоже на Кабинет с большой заглавной буквы К!
Всё свободное пространство просторного зала было заставлено грубо сбитыми из толстых неструганых досок столами, с наваленными на них какими-то высокими стопками бумаг, кусками бересты и разномастными рулонами пергамента. Повсюду на стенах висели какие-то цветные графики и странные, непонятные чертежи.
Оба противоположных угла комнаты занимали два больших макета с чем-то непонятным, напоминающим рельеф окружающей их город местности, а между ними высились несколько узких высоких этажерок с кипами бумаг, пергаментов и бересты на полках.
Подойдя к макетам вплотную, девицы нескольких минут с растерянным видом рассматривали большой макет очевидно верховий Левобережной части речной долины Лонгары с горами, и утыкавшими всё это пространство маленькими флажками с начертанными на них какими-то мелкими, непонятными значками.
— Вот значит, чем он здесь занимался всё это время, — разглядывая макет, задумчиво проговорила Маша. — Пиз…ц! — выругалась она от полноты чувств.
— Вот тебе и Великий Озёрный Путь, — донёсся до неё тихий голос Изабеллы, рассматривающей какой-то другой макет в противоположном углу залы. — И действительно в тысячу вёрст.
Не желаешь взглянуть? — окликнула она Машу, замершую в глубокой задумчивости у первого макета.
Похоже, мы нашли что искали, — тихо проговорила она, глядя на стоящий перед ней макет.
То, что перед ними было, действительно можно было с полным правом назвать 'Великий Озёрный Путь в Тысячу Вёрст'. Говоря проще, это был своеобразный дубликат водного пути всех верховий Лонгары.
На макете был охвачен огромный левобережный регион. Начинался он с запада, от речки Ключевки, на которой стоял их город Старый Ключ. С севера, представленный район ограничивался береговой кромкой реки Лонгара, в её верхнем течении от устья Каменки и до междуречного волока с Малой Лонгарой.
А с юга макет обрывался горным массивом Большого камня с обоими известными им перевалами, старым и новым, подземным.
