мере все, но и отпустят пленных, хоть это им наверняка очень и не понравится. Но пойти против мнения народа они не посмеют.
Если только не вылезет не к месту эта их баронесса.
Голову прошиб холодный пот. За всеми этими рассуждениями он позабыл про баронессу. А от неё обязательно надо было ожидать какой-нибудь подлянки.
Ну да ладно, — мысленно махнул он рукой на проблемы. — Что будет, то будет. Завтра будут проблемы, завтра будем решать'.
Ещё раз мысленно махнув на будущие проблемы рукой, Голова уже без всяких мыслей погрузился в набирающее обороты торжество. Дошло до торжественного выноса на стол парадного торта и Голова мысленно облизнулся. Он тайно подговорил одну из своих дворовых девок, Полинку Жемчугову, неожиданно выскочить из торта, на потеху гостям, и уже мысленно предвкушал будущее веселье.
Нет, что ни говори, а эти земляне знают толк в гулянках, — была его последняя трезвая мысль. — Не зря я приблизил к себе Кондрата Стальнова. Кузнец кузнецом, а толк в развлечениях знает. Завтра по городу ещё больше пойдёт разговоров о сегодняшнем сборище. Пусть все знают, как гуляет местная Старшина'.
Заноси! — окончательно отбросив все несвоевременные мысли, весело и разудало махнул он рукой Кондрату, с интригующим видом выглядывающего из-за чуть приоткрытой двери в горницу.
Гулянка набирала обороты…
Вчера казалось бы ясная и прекрасно выверенная стратегия принуждения строптивых землян к послушанию, сегодня с утра дала трещину. В чём тут дело Голова долго не мог понять. Видать сказывалось вчерашнее неумеренное возлияние.
— 'Всё-таки эти земляне неумеренны в питье, — вынужденно констатировал про себя Голова. — Этот Кондрат всех так завёл. Ну какой смысл надо было устраивать соревнование 'Кто больше выпьет рюмок. На спор'. Победил естественно он, как самый опытный знаток в этом деле. А теперь у Головы болит голова'.
Голова поморщился от не слишком удачного каламбура. Такие прямолинейные сравнения он не любил. Какие-то они были… Ну…, неудачные что ли.
Мыслями он вернулся во вчерашнее. Было там что-то такое, что мельком царапнуло сознание и оставило в памяти зарубку. Нечто такое что обязательно надо було продумать и проанализировать со всех сторон.
Это обязательно надо было вспомнить, а для этого постараться буквально по секундам, по долям секунд восстановить в памяти всё что было вчера.
Голова привычно напрягся. Сосредоточившись, низкие деревянные потолки хозяйской спальни привычно надвинулись близко-близко к глазам, помогая сосредоточиться. Отодвинув в сторону давно ставшую привычной после таких посиделок головную боль, мысли Головы завертелись калейдоскопом.
Стоп! Вот оно.
На неуловимо краткое мгновние вспыхнувшие торжеством глаза Потапа, когда они вчера приняли окончательное решение потребовать от землян вернуть пленных и постараться ничего им за то не заплатить.
Он ещё сам вчера орал пьяным голосом что они перебьются и он не позволит использовать рабский труд у себя в городе. Что давно пора прекратить подобную практику.
— 'Хорошо что он вчера рано ушёл, — поморщился Голова. Эти игры с выскакиванием полуголых девок из торта кончаются заведомо известным концом. Сперва просто девка в платье, потом полуголая девка, а потом уже голая девка. А потом уже и панибратством с ним, с Головой. Вместе пили, вместе одну и ту же девку…, - Голова опять поморщился. Нарисовавшаяся в голове перспектива ничего кроме омерзения не вызывала. Да и проблемами в случае подобного развития грозила нешуточным. Он осторожно покосился на тихо посапывающую рядом жену.
— 'М-да, узнает о Полинке, будет мне… и дудка, будет и свисток'.
— 'Что же здесь не так? — мысли ворочались тяжело и плохо поддавались анализу. Вчерашнее расплывалось перед глазами.
— Вот оно…, - прошибло понимание. — Безвозмездная передача. То есть, деньги, все триста пятьдесят тысяч остаются в городской казне, а значит можно будет потом их перераспределить в свою пользу.
Следовало бы сейчас облегчённо вздохнуть. И он бы так и сделал, если бы в какой-то миг не пришло чёткое понимание всего дальнейшего, что с железной неизбежностью повлекёт за собой крайне неприятные лично для него последствия, и того, почему вчера в глазах Потапа на миг проскользнуло торжество.
Сделать так — гарантировано поссориться со всей южной частью города. А после окончания весеннего праздника равноденствия те старались всегда держаться вместе, сплотившись вокруг вчера казалось бы такой глупой игрушки как макет рыжего лиса. Идти сейчас с ними на скандал, а подобное требование они бы все безусловно восприняли именно так, а не иначе, — значит гарантировано лишиться их голосов на будущих выборах.
Пришло чёткое понимание произошедшего. Вчера началась избирательная компания. И это была явная, тщательно подготовленная попытка его дискредитации.
— 'Нет, — похолодел в тот же миг Голова. — Не вчера. Компания началась месяц назад, когда семья Бурцевых справляла какое-то мелкое семейное торжество и у них по этому поводу собиралось местное общество. Но торжество, как заявлено было настолько мелкое, что даже меня не позвали.
А вот Потап там был. Его позвали'.
Перед прищуренным взглядом Головы особенно чётко и контрастно прорезался красивый крупный сучок, как раз посередине на идущей через всю спальню массивной матице. Род Бурцевых был давним врагом и главным конкурентом рода Косых во всех городских делах.
— Вот чего ты Потапушка так радуешься…, - тихо прошептал Голова. — Приняли в ближний круг…
— Что? — донеслось с соседней подушки.
— Спи, спи, дорогая, — привычно успокоил он поцеловав обычно чутко спящую супругу, поднявшую голову.
Дождавшись когда она снова уснёт, разбуженная его беспокойным шевелением в кровати, снова вернулся мыслями ко вчерашнему.
— 'Выходит, у этого вчера казалось бы невинного дела имеется ещё один нижний слой, — Голова мысленно хмыкнул. — Потап Буряк, поддерживаемый родом Бурцевых начал предвыборную компанию. А я этого и не заметил.
И начал он её с дискредитации нынешнего Головы в глазах всех жителей южного посада. Ни много, ни мало.
Молодца, Потап, — мысленно похвалил он своего давнего тайного недоброжелателя и конкурента. — Ой, молодца! Так ловко чуть не подловил старого дурака. Ну да на то мы на своём месте и сидим уже двадцатый год, чтоб такие вот подставы ловко обходить.
Думал, нашёл поддержку у ящеров, точнее у Империи, — тут же поправился Голова. — Договорился с Подгорными князьями. Здесь дома, на Бурцевых решил опереться, на старый, влиятельный род. И думаешь моё место у тебя в кармане? Нивный. Борьба только начинается.
Но какие же у нас противники, — внутренне поморщился он. Сразу стало тоскливо и вспомнилось прошлое спокойное житьё. Как было раньше хорошо без подобных интриг. Без князей и императриц, какая раньше было милая, патриархальная жизнь…
'О которой теперь остаётся только мечтать'.
— А схожу ка я завтра…, забывшись, вполголоса пробормотал он.
Бросив корткий взгляд на уже сереющее стекло небольшого оконца в своей горенке-спальни, поморщился. Идти надо было сегодня. Более того, идти надо было прямо сейчас, иначе будет поздно. Потап и тут его переиграл. Он не оставил ему времени на то чтобы сообразить, что здесь может быть засада, и не оставил ему времени чтобы всё переиначить.
