Ей, Богу, они мне всё больше и больше нравятся.
— Кто? — сегодня Голова с утра явно тупил. Видать серьёзно сказывались вчерашние обильные возлияния.
— Кто, кто, — Староста слегка покровительственно усмехнулся. — Корней, конечно, со своей компанией. Интересно, сам то он жив?
— Жив, — раздался со стороны чей-то голос. — Вон, на пристани командует. Трупы сортируют. Наших отдельно, на берег, а амазонок нахрен, в воду.
— О! Похоже пленных припахали к уборке, — всё тот же голос из толпы сопровождения повеселел. — Интересно сколько наши здесь взяли пленных? Небось, больше всех. Вот свезло.
— Нисколько. В этот раз пленных не брали. Слишком много с ними проблем. Да и после отравляющих газов никто не выживает. А те кого видите — это ещё из старых. Принудительно обязали в помочь.
— Что?
Нет, сегодня с утра Голова явно плохо соображал. Не узнать приятный женский голос так ярко запомнившейся сегодня ночью женщины, это, наверное надо действительно много накануне выпить. По спине его пробежал непонятный, леденящий холодок.
— Баронесса, — повернулся он в её сторону. — Какая у вас чудная кобылка.
— Доброе утро, — спохватился он поздороваться.
— Скорее уже полдень, Голова, — раздался с той стороны насмешливый женский голос. — Всё никак не очнётесь? — с ехидной подковыркой поинтересовалась она. — Просыпайтесь, Голова, просыпайтесь. Солнце хоть и низкое, но светит уже вовсю.
Может, выделите кого в помощь? — неожиданно переключилась она с разговоров о погоде. — В школе осталось мало живых, надо бы помочь прибраться.
— Что значит мало? — с нотками некой вальяжности раздался из группы прибывших покровительственный голосок.
— А то и значит, — резко развернулась баронесса в ту сторону. — Пока вы продирали залитые водкой зенки, люди здесь умирали, чтоб враг не прошёл в город. Вы что, не видите. Остались считанные единицы. И если б не ящеры…
— Если б опять не ящеры, — зло бросила она, сердито сведя брови к переносице. — Неизвестно чем бы эта ночь для нас всех кончилась.
— Скажите им спасибо что встали на вашу сторону. Иначе бы вам вашего города не видать как собственных ушей. А вы бы сейчас не выгуливали свои непротрезвевшие туши на свежем воздухе, а трясли бы мошной для выплаты выкупа.
— Так я повторно спрашиваю. Поможите трупы убрать? — повысила она голос. — Нет! — мгновенно взорвалась она, не дождавшись быстрого ответа от растерявшейся Старшины.
— Тогда пошли нахрен отсюда, — неожиданно резко выругалась она.
— Родственников погибших сами известим, чтоб забрали павших. А амазонкам, когда заявятся за вашими пленными, — баронесса добавила яду в голос. — Можете передать чтоб своих павших вылавливали сетями в низовьях. Нам нет желания возиться с их погребением. Слишком много трупов! А река всех приберёт. И пусть поторопятся, а то и вылавливать некого будет, всех раки съедят.
Резко развернувшись, она послала свою беленькую кобылку в сторону пристани и скоро уже отдавала какие-то распоряжения немногочисленным копавшимся там людям.
Три притопленные возле пристани большие десантные лодьи амазонок с обугленным чёрным верхом сгоревших мачт и палуб страшным контрастом подчёркивали снующую тут и там белую кобылку. Вид был самый сюрреалистичный.
— Это сколько же их здесь было? — Голова, всё никак не мог очнуться от вида открывшегося им побоища.
— Тыщь пять, шесть наверняка, — раздался сзади чей-то голос. — Шесть больших десантных судов, не менее чем по тысяче бойцов на каждой. Вот тебе и шесть тысяч. Да наших тут пара тыщ лежит.
— Против трёх тысяч наших курсантов? — изумился Голова.
— Против двух, — хмуро поправил его Староста. — Где-то около тысячи курсантов накануне свару учинили и поругались с Корнеем. Тот их как раз накануне и выгнал. И судов здесь не шесть, а пять, — Староста повернулся назад. — Шестое сгоревшее судно это не лодья, а их понтон с землечералкой. Вон, — протянул он руку вперёд, уточняя. — Видите, сгоревшая лапа транспортёра торчит для отбрасывания земли.
— Это они что, — вмиг пересохшими губами хрипло переспросил Голова. — Это болото принялись углублять?
Голова был буквально потрясён. До сего дня он о таких агрегатах только слышал, а тут оказывается у него под боком, не ставя его в известность, тишком ворочают такими делами. В груди его похолодело.
Компания землян, вчера казавшаяся чем-то совсем незначительным и не стоящим серьёзного внимания, что-то черезчур сильно разворачивалась и нагло выходила из-под контроля. А наличие землечерпалки вообще переводило казалось бы уже позабытую всеми программу очистки рек в более чем реальную плоскость. Это было плохо. Это было крайне плохо. Теперь вопрос отнятия якобы отданных этой компании на кормление рек резко подвисал. В Совете теперь никто не поймёт его если он вдруг захочет отобрать реки обратно.
А отбирать было надо. Весёлая казалось бы шутка уже переставала ею быть. Не осталять же такое потенциальное богатство в руках нищебродов. Тем более что как оказалось, не таких уж и больших затрат потребовала очистка этих рек. Наличие же у землян своей землечерпалки в корне меняло все дела. С землечерпалкой и вчера казалось бредовая идея их Сидора с транспортным сообщением по Каменке вверх по руслу до перевала имела вполне реальные шансы на реализацию. С наличием у этой компании землечерпалки эта идея переходила уже в практическую стадию реализации.
— 'Как хорошо что она сгорела, — вдруг с мстительным удовлетворением подумал Голова. — За одно это амазонкам можно простить их этот дурацкий набег.
— Узнаю какая сволочь им её сделала, разорю, — холодная, злая мысль буквально окатила Косого с ног до головы. — Чтоб даже и думать не смели без моего ведома ничего подобного делать.
— Поставлю задачу Стальнову. Пусть отрабатывает хорошее к себе отношение. Пусть поныряет, понюхает, кто это в городе такой борзый выискался, что без моего ведома суётся в чужую эпархию'.
Конкуренты на реке Голове были не нужны. До сего дня всё что с рекой было связано и что на реке делалось, делалось только с его ведома. Он был негласный король реки. И конкуренцию терпеть был не намерен.
Меж тем, пока он размышлял, бурное обсуждение его товарищами перипетий бывшей в заливе схватки готово уже было вылиться в открытую драку.
Оказывается, пока он предавался чёрным думам, его товарищи уже успели выяснить массу интересного. И главная потрясающая новость — что именно послужило причиной столь чудовищного разгрома амазонок в этом заливе.
Боевые газы! Боевые отравляющие вещества.
Чудовищный разгром основного десанта в Южном заливе был связан в первую очередь именно с отравляющими газами, неожиданно применёнными Корнеем для отражения атаки. И тем, что не по наслышке знакомые с этим оружием, хорошо обученные и умеющие справляться с газовой атакой, в этот раз по какой-то причине легион амазонок оказался элементарно к ней не готов.
По всему выходило что не ждал никто ничего подобного встретить в каком-то Богом и людьми забытом углу, одном из самых глухих уголков пограничья. Где-нибудь в западных баронствах — наверняка. Туда бы даже и не сунулись без серьёзной подготовки и без противогазов. Но здесь? В этом, пусть и довольно многочисленном, но больше напоминающем большую деревню, чем город, пограничном поселении?… Здесь никто ничего подобного не ждал. Потому серьёзно и не озаботились должной подготовкой.
И судя по рассказам выживших курсантов, в какой-то момент атакующие промедлили, боясь сунуться в поднявшееся над местом высадки ядовитое облаго газов, на миг растерялись, а потом… А потом стало слишком поздно.
Будь иначе. Не медли, имей новые командиры легиона больше боевого опыта, высадись они чуть в
