— Например, если прикажешь кому-нибудь взлететь, то он сойдёт с ума, пытаясь сделать невозможное. Особенно важно, когда приказываешь самому себе. С другой стороны есть многое, что человек может сделать, сам не подозревая о том. Но о тонкостях узнаешь на вводных. Пока общая информация.
Здесь работают программисты, а также биохимики, конструкторы, врачи. Последние в основном занимаются исследованиями, хотя и практической реализацией тоже. Всего чуть менее тысячи человек и в дальнейшем число посвящённых увеличиваться, наверное, не будет. Честно говоря, дорогая племянница, ты попала в последний набор. Впоследствии все вы войдёте в новое правительство. Кто пожелает — дядюшка улыбнулся. Странно, но улыбка сидящего за столом чудовища, показалось Ласточке доброй.
Тем временем чудовище продолжало пить чай и рассказывать: — Знаешь, как называют себя некоторые сотрудники? Ангелы.
— А вы, стало быть, бог?
Дядя Егор довольно крякнул, но оставил вопрос без ответа: — Первое время, пока будешь тренироваться и изучать уже сделанное, займёшься программированием обычных компьютеров. СУБД, систем управления сайтом — в общем, по твоей специальности. И ещё одно, твоя, правда. Можешь развлекаться, используя новые возможности, но внимания к себе не привлекай — дядя Егор отпил из чашки и шутливо погрозил пальцем — После того как займёшься человеческими компьютерами, времени на развлечения останется гораздо меньше. Кстати, внутренние компьютеры мы называем «анимусы».
Ты кушай печенье, кушай — подвинул упаковку — Естественно в твою прелестную головку, как и всем остальным, будет вложен маленький стражник. Эта малютка гарантирует твою верность. — Заметив изменившееся лицо Ласточки, поспешил пояснить: — Не бойся, никакого влияния на мысли он не окажет. Я уже говорил: мне куклы без надобности. Стражник не мешает думать. Только запретит превратить некоторые мысли в действие. Определённые мысли. Я даже разрешаю искать стражника. Хотя и не гарантирую, что это безопасно. Ну как, согласна или перейдём к варианту с недельной амнезией?
Пока Ласточка колебалась, дядя Егор успел съесть целое печенье, макая в чашку с чаем, повторно наполнив ту из василькового чайника. Дождавшись согласия, губы дядюшки расплылись в улыбке: — Прекрасно.
Он вытер руки полотенцем, также лежавшем на подносе и весело сказал: — Сейчас следовало бы закатить на полчаса вдохновляющую речь на тему, гражданской справедливости, упомянуть о том, что космос стоит любых жертв и покорить его необходимо как можно раньше, пока глупые люди не разорвали свою единственную матушку-землю на лоскутки. Но лучше я продемонстрирую то, что уже сделано нами. Как Оленька, любишь фокусы?
Дядя Егор показал Ласточке пустую ладонь и к удивлению девушки на ладони, затмевая линии жизни, начало формироваться изображение. За несколько секунд там образовалась весёлая рожица, подмигнула Ласточке, начала бледнеть и пропала.
— Мы разработали некоторое подобие операционной системы — пояснил дядя Егор, с любопытством оценивая реакцию новой «племянницы». Хотя и испугана, но не настолько сильно, чтобы потерять способность удивляться: — А также обширный комплекс утилит. Например, то, что видела, работает следующим образом. Я представляю изображение. Определённая утилита конвертирует его в формат bmp[4]. После чего другая отдаёт приказ моему разуму изменить приток крови к коже. Твоя, правда, в действительности всё несколько сложнее. Приходится вводить базовые координаты, из которых рассчитывать линейные размеры изображения, кроме того, не только «рисовать», но и «считывать», чтобы картинка не дёргалась при малейшем изменении. Ты умная девочка и разберёшься в этом гораздо лучше старика, научившегося произносить слово «компьютер» не раньше, чем он вышел на пенсию.
Смотри еще — дядюшка повернул стоящий на столе монитор к Ласточке. Рядом с клавиатурой и мышкой лежала матовая пластинка непонятного назначения. Оля заметила ее, как только вошла, однако не обратила внимание. Не до того было. От матового прямоугольника отходил тонкий проводок и тянулся к системному блоку. Дядюшка положил большой палец на эту пластинку, отодвинув в сторону прочие устройства ввода. На экране распахнулось новое окно, затмив все прочие. По нему побежали крупные буквы: — Прямой интерфейс связи человек-машина. Данные передаются, изменяя электронные потенциалы на крохотных участках кожи — не толще острия иголки. Принимаются также сверх слабыми электрическими уколами. Сознание оператора их не чувствует, слишком слабы. А вот специальная программка-драйвер анимуса успевает обрабатывать, помещая скан-коды соответствующих байтам в мой личный буфер ввода. На стороне железного компьютера также работает программа, преобразующая данные от устройства ввода в команды и в частности в этот самый текст. К сожалению, на данный момент скорость обмена данными оставляет желать лучшего, но мы работаем над этим.
— Почему — Ласточка облизнула пересохшие губы: — Почему Вы всё время говорите «мы»?
— Если говорить «я», то это прозвучит слишком нескромно. Хотя на самом деле так и следовало бы говорить — пояснил дядя Егор: — Что же ещё показать тебе. Контролирование большинства функций собственного организма, это понятно. Забудь навсегда о любых болезнях. Насчёт срока жизни не скажу, но ещё никто не умер своей смертью. Изменение внешности: в определённых пределах конечно и за длительный промежуток времени. Но твоя, правда, это всё ерунда. Гораздо интереснее, когда анимусы соединяются в сеть для обмена данными. Сейчас мы застопорились на каналах передачи информации. Какой не возьми — получается слишком медленно. Анимус способен обрабатывать непредставимые массивы информации. Именно непредставимые потому, что максимальные размеры выделяемой под внутренний компьютер памяти не известны.
— Как неизвестны? — против воли удивилась Ласточка.
— А вот так. Попросишь пять терабайт, получишь пять. Захочешь пятьдесят — пожалуйста. Пятьсот — запросто. Но от тысячи терабайт проявляются любопытные побочные эффекты. Со стороны начинает казаться, будто человек находится под действием лёгкого наркотика. Но опять же у каждого граница индивидуальна и побочные эффекты отличаются весьма и весьма. Твоя, правда, о чём я? Впрочем, вроде бы всё рассказал. Только о научной группе не упомянул. Что только эти ребята не пробуют вытворять с мозгом. Ни авторитетов, ни запретных тем для них нет. Я порой и сам опасаюсь их неугомонной фантазии.
В дверь постучали. Не дожидаясь приглашения, вошёл молодой человек в белой рубашке, костюме светло-стального цвета, но без галстука. Волосы у него блестели, словно намазанные кремом. Следом появилась Наташа и, не успев переступить порог, заговорщицки подмигнула Ласточке.
— Дядя Егор, опять вы нас ругаете — сказал молодой человек неожиданно хриплым голосом. Из-за чёрных волос и серого костюма, лицо виделось каким-то болезненно страстным. Дополнительно в том были виноваты субтильное телосложение и оточенные, будто вырезанные скульптором, черты.
— Вас похвали, так всё мне тут верх дном перевернёте — усмехнулся дядюшка — Забирайте ученицу. И чтобы через две недели была готова включиться в работу. Наташа, ты порекомендовала, тебе и быть куратором. — Дядя Егор перевёл взгляд на молодого человека: — Антон. Последний раз предупреждаю. В следующий приму меры. Ты понял меня?
Молодой человек торопливо кивнул, уставившись себе под ноги. Со стороны Ласточке было видно, как шевелился кадык, когда он сглотнул.
— Идите, работайте — дядя Егор сделал лёгкое движение рукой, словно был готов к тому, что, едва выйдя за дверь, сотрудники начнут веселиться и праздновать, вместо того чтобы пытаться захватить мир.
Уже закрылась дверь, перебросившись с Наташей несколькими фразами, куда-то поспешил Антон. А Ласточка никак не могла согнать с лица глупую улыбку «Что будем делать сегодня вечером, Брайн? Тоже, что и всегда, Пинки, попробуем захватить мир». Бутинко обратила внимание на подругу и укоряющее покачала головой. Оля уже не могла сдерживаться и начала хохотать громче и громче.
И вдруг как отрезало. Ласточка смеялась, но изо рта не выходило ни звука. Слышно только собственное дыхание, тяжелое, будто недавно вернулась с пробежки и ещё не успела отдышаться. Смеяться сразу же расхотелось. Да и мало веселья было в том смехе. Как болезнь проявляется температурой, так и стресс последних дней прорвался истерическим хохотом.
— Не обращай внимания — Наташа торопливо шагала к лестнице. Чтобы поспевать за ней приходилось спешить: — По началу всем тяжело. Кстати хочешь, угадаю, о чём ты думала: о мышах
