Одной рукой Эдвард повернул мое лицо к себе, другую в безмолвном жесте протянул к отцу.
Похоже, пантомима не произвела на Карлайла особого впечатления.
— Да, я могу это устроить, — ответил на мой вопрос доктор. Жаль только, лица его не разглядеть! — Не беспокойся, контроль над собой я не потеряю…
— Звучит обнадеживающе! — промычала я. Надеюсь, разберет: когда тебя держат за челюсть, на внятную речь рассчитывать не приходится.
— Запасись терпением, — едко посоветовал Эдвард. — Случится это явно не сейчас.
— Не вижу ни единой причины для промедления! — неразборчиво пролепетала я.
— А я вижу, и сразу несколько.
— Да, конечно, — кисло согласилась я, — а теперь отпусти!
Убрав ладонь, парень скрестил руки на груди:
— Часа через два за тобой придет Чарли. Не ис ключено, что полицию приведет! Эти трое…
Я нахмурилась, и Эдвард осекся.
Вот что самое трудное: Чарли, Рене, а теперь и Джейкоб. Всем троим сделаю больно, а потом потеряю… Найти бы какой-нибудь способ, чтобы страдала только я, да только ничего не выйдет!
При этом, оставаясь смертной, я делаю им только хуже: одним присутствием подвергаю постоянному риску Чарли, а еще большему — Джейка, притягивая заклятых врагов на землю, которую ему суждено охранять. А Рене… Даже не могу поехать к маме из страха принести за собой шлейф смертельной опасности!
Я магнит для всяческих невзгод. Со страшной истиной пришлось смириться, я поняла: нужно заботиться о себе и защищать близких, даже если это порой означает разлуку. Нужно быть сильной!
— Чтобы не привлекать лишнее внимание, — Эдвард по-прежнему говорил сквозь зубы, глядя теперь на Карлайла, — предлагаю отложить этот разговор, по крайней мере, до того дня, как Белла закончит школу и уедет от Чарли.
— Знаешь, милая, это вполне разумно!
Я представила, что будет с отцом, если, проснувшись сегодня утром — после всех ужасов прошлой недели: смерти Гарри, нашего с Элис побега, — он обнаружит мою постель пустой. Папа такого не заслуживает. К тому же ждать осталось немного, выпускной совсем близко.
— Хорошо, подумаю, — нехотя согласилась я.
Эдвард тотчас успокоился, недовольно-тревожной гримасы как не бывало.
— Наверное, мне стоит отвезти тебя домой, — проговорил он вроде бы равнодушно, а на самом деле желая поскорее оторвать меня от Карлайла и Элис. — Вдруг Чарли пораньше проснется?
Я посмотрела на доктора Каллена:
— Значит, после выпускного?
— Даю слово!
Тяжело вздохнув, я растянула губы в улыбке и снова повернулась к Эдварду:
— Ладно, поехали.
Опасаясь, что Карлайл пообещает что-то еще, парень поволок меня из столовой. Из дома мы вышли через дверь черного хода: Эдварду не хотелось показывать, что сломал в гостиной.
В Форкс мы ехали молча, хотя душа у меня так и пела. Леденящий страх я тоже чувствовала, однако о плохом старалась не думать. Переживать из-за будущих страданий, хоть духовных, хоть физических, совершенно бесполезно. Вот я и решила не переживать, ну, без крайней необходимости.
Когда добрались до дома, Эдвард, не теряя ни секунды, буквально взлетел по стене в открытое окно моей спальни, осторожно разомкнул объятия и положил меня на кровать.
Догадаться, о чем он думает, не составляло ни малейшего труда, только выражение лица удивило: вместо яростного оно почему-то было сосредоточенным. С растущим недоверием я наблюдала, как Эдвард меряет мою спальню шагами.
— Какие бы козни ты ни строил, предупреждаю: ничего не выйдет! — заявила я.
— Тш-ш, я думаю!
— М-м-м, — простонала я, откинулась на подушки и накрылась с головой одеялом.
Полная тишина, а потом р-раз — и я увидела лицо Эдварда. Подняв одеяло, он оглядел меня с ног до головы, прилег рядом и осторожно убрал с моей щеки непослушную прядь.
— Пожалуйста, не прячь лицо! Я и так слишком долго его не видел… Скажи мне кое-что, ладно?
— Что? — с неохотой отозвалась я.
— Если бы ты могла получить абсолютно все, чего бы ты пожелала?
Что-то в его вопросе меня насторожило.
— Тебя!
— Нет, — нетерпеливо покачал головой Каллен, — из того, что еще не имеешь.
Не понимая, к чему он клонит, я тщательно обдумала ответ и выбрала желание, которое было совершенно искренним, но, скорее всего, несбыточным.
— Мне бы хотелось… чтобы это сделал не Карлайл… Чтобы ты сам мной занялся.
Полная недобрых опасений, я ждала, как он отнесется к моим словам. Все, сейчас вспылит, как в родительском доме!.. К моему удивлению, лицо Эдварда не изменилось; он не рассердился, лишь задумчиво смотрел на меня.
— А что бы ты за это отдала?
Не веря собственным ушам, я глупо таращилась на него и, не взвесив все как следует, выпалила:
— Что угодно! Эдвард улыбнулся:
— Например, пять лет?
Мои глаза потемнели: в душе боролись ужас и разочарование.
— Сама сказала: что угодно!
— Да, но за это время ты придумаешь отговорку. Мне нужно ковать железо, пока горячо! К тому же смертной быть опасно, по крайней мере для меня! В общем, что угодно, кроме этого!
— Три года? — нахмурился Каллен.
— Нет!
— И это называется «заветное желание»?
Боже, оно ведь и правда заветное! Лучше изобразить невозмутимость: не дай бог, Эдвард догадается, как сильно я мечтаю, чтобы меня изменил именно он. Хоть время для маневров выиграю!
— Давай шесть месяцев!
— Нет, мало! — закатил глаза Эдвард.
— Тогда максимум год.
— Нужно хотя бы два!
— Ни за что! Девятнадцатилетие справить согласна, а двадцатилетие — нет! Раз ты навсегда останешься подростком, почему мне нельзя?
Каллен на секунду задумался.
— Ладно, забудь. Хочешь, чтобы я тебя изменил, — выполни всего одно условие.
— Условие? — От страха голос стал совсем бесцветным. — Какое еще условие?
В темных глазах мелькнула настороженность, и Эдвард медленно проговорил:
— Сначала выйди за меня замуж. Затаив дыхание, я ждала, ждала…
— Ладно, признавайся, в чем тут подвох?
— Белла, ты меня оскорбляешь! — вздохнул парень. — Я делаю тебе предложение, а оно принимается за шутку…
— Эдвард, пожалуйста, давай серьезно!
— Да я сама серьезность! — В золотисто-карем взгляде вовсе не было насмешки.
— Слушай, — ежесекундно рискуя впасть в истерику, проговорила я, — мне только восемнадцать.
— А мне почти сто десять — самое время остепениться!
Я отвернулась к темному окну, пытаясь совладать с паникой, прежде чем она станет слишком очевидна.
— Знаешь, брак вовсе не предел моих мечтаний. Для Рене с Чарли он стал началом конца.
— «Брак — начало конца»… Какое любопытное наблюдение!
— Ты понимаешь, о чем я!
Эдвард тяжело вздохнул:
— Только не говори, что боишься связывать себя обязательствами!
— Ну, не совсем так, — заюлила я. — Скорее, боюсь Рене: у нее довольно жесткая позиция, замужество до тридцати она не одобряет.
— Потому что ей удобнее, если ты примкнешь к коронованным венцом безбрачия, чем к замужним! — мрачно рассмеялся Каллен.
— Это что, очередная шутка?
— Белла, если сравнить по важности обязательства брачного союза и жертвования душой ради вампирского бессмертия… — Эдвард покачал головой. — Раз не хватает смелости выйти за меня…
— Ладно, а если я согласна? Если прямо сейчас попрошу отвезти в Лас-Вегас? Неужели через три дня я превращусь в вампира?
Каллен улыбнулся, блеснув в темноте белоснежными зубами.
