Письма с Дальнего Востока и Соловков

то сразу почувствуешь себя вооруженным, тогда как без векторного мышления обычно бывает безпомощность. (Между прочим, у меня в руках книга Н. Е. Кочина «Векториальное исчисление», Л. — М., 1933, изд. 3–е; еще хорошая книга Я. Н. Шпильрейна; кратко—в теоретич. физике Эйхешальда, выпуск «Теория поля».) Ho для усвоения вект. исчислеіия непременно надо решать задачи, иначе ничего не запоминіется. В третьих, старайся насытить кристаллографию физическ. и химическ. содержанием (образцовая книга: Lehmann, Die Molekular physik, хотя во многом и отстала очень существенно, но содержит драгоценный материал, старайся прибегать к ней,'. В четвертых, отмечаю нек. книги: Делоне Б. //., Математические основы структурного анализа кристаллов и определение основного параллелепида * поверхности [?] при помощи рентгеновских лучей. Л. 1934. 328 стр., 4 р 20+1 р. Напоминаю о Кристаллографии Вернадского—для общих установок. Было бы очень полезно (в последующем) вникнуть в идеи ФЕДОРОВА. Относительно твоих занятий осадочными породами: особенно важный момент, в частности для понимания генезиса пород, — их текстура. Подбери материалы по различным способам охарактеризовывать текстуру; в моих материалах (напр, о мраморе) кое что найдешь тоже. Я убежден, что текстурному анализу, когда он будет опираться на точный учет форменных элементов и их геометрии (в связи с теорией вероятности) предстоит большое будущее. Кроме того, старайся вообще вникнуть в физическ. способы охарактеризования пород (отражат. способность, капиллярность и т. п., электрич. свойства). Если даже не будешь сам проделывать измерений, то хотя бы подбирай материалы по уже сделанному. Это дает много для понимания, как породы построены. — Посылаю тебе картинку—вид на лабораторию. — Очень важная область, промежуточная между грубым — макроскопическим и тонким—микроскопическим строением всякого рода природных тел, как?то обходится, хотя именно с ним связываются наиболее яркие свойства тел. — По поводу пестрой пермской свиты у меня есть одна мысль, разовью ее в след, раз, а ты подумай. He есть ли эта свита генетический аналог граниту и гнейсу, но весьма молодой. Было бы очень интересно проследить ВСЮ последовательность, как в сторону еще более молодых отложений родственного типа, так и в сторону более древних, и дойти до метаморфических кристал. пород. Эту мысль я кас следует не продумал, м. б. и откажусь от нее, но продумать шедует. Крепко целую тебя, дорогой. — Обрати взимание на нсогласное напластование (косослойность).

?ІІ.15. Цорогая Оля, письмо твое меня очень огорчшо. Голова ТВ05 продолжает болеть, а ты не желаешь послушат»ся ни мамочку ни меня и сидишь в комнате за книгой. Неужели у тебя наетшько нет благоразумия, чтобы понять выгоду бросить занятш на 2—3 недели и потом заниматься плодотворю, тогда как гы сейчас занимаешься впустую и портишь себе здоровье настолько, что занятия придется оставить совсем или на год. Еце раз повторяю: воспользуйся летним временам сполна, т. е будь на воздухе, ни о чем особенно и не думай, почти не чи'гай—дай себе отдых, и тогда поправишься. А кроме того, как я}же писал тебе, надо бороться с жадностью и стремлением наешьно расти вопреки внутреннему закону роста. Все придет в евзе время и будет полноценным, если будет вызревать исподюль и спокойно. He хватайся за все сразу, а то ничего не получишь. Дай спокойно складываться восприятиям, только при таких условиях кристаллы выростают прозрачные. На что тебе много, но мутного и дрянного. Пусть будет мало, но подлинно–ценное. Ты просишь поласкать тебя хоть мысленно. Ho ведь я только и делаю, что ласкаю вас мысленно и безпокоюсь за вас. Вот почему всегда напряженность, когда боишься за вас, видя, что ко все независящим от вас причинам скорби присоединяются еще и зависящие от вас же. И вместе с тем чувствуешь свое безеилие что?нибудь сделать, т. к. слова не доходят до сознания и от них отмахиваются, как будто ничего не было сказано. ?ГГ.20—21. Дорогой Олень, по обычаю пишу тебе ночью. Тут так светло всю ночь, что мы не замечаем ночи и работаем до утра. Бегаю из лаборатории в наш филиал—беседку, и совсем как днем, вполне можно читать, хотя сейчас самое темное время, I ч. ночи, т. е. по солнечному вроде полуночи. Все время думаю о тебе, жалею, что не могу помочь тебе и быть с тобою. В частности вспоминаю, читая новый не то роман, не то биографию Тынянова «Пушкин» в «Литературн. Современнике». Там много конкретных подробностей из жизни литерат. кругов конца XVIII и нач. XIX в.; вероятно большая часть материала фактична. Общий тон мне не нравится—обычное для новых писателей стремление подмарать и лягнуть там, где не могут сказать плохого ответственно. М. б. все что пишет Тынянов и верно или правдоподобно, но целое—совсем не верно: кривое зеркало передающее каждую из черт лица саму по себе только слегка искаженно, а все лицо—неузнаваемым. Однако тебе с товарищами следует прочесть это произведение (с указанной поправкой на кривое зеркало) т. к. оно поможет разобраться в ряде исторических моментов и отношений. Тынянов написал «Мухтар–Визира» * — о Грибоедове. Вещь острая, дающая много ярких штрихов. А. в целом у него вышло, что Грибоедов—никто иной, как Мопчалин. Кем окажется Пушкин не знаю, но видно кем?нибудь, кроме себя, ему суждено оказаться. Родня же его и старшие современники уже оказались чем?то вроде Пиквиккцев. Ho держись жравила Лейбница: «Нет такой плохой книги, из которой нельзя было бы усвоить чего?нибудь хорошего». Относительно эпитетов вы придумали хорошо. Ho когда соберете материал, необходимо его (и это главное) проанализировать со всех сторон. Вот еще очень важная и поучительная задача: подбирать у поэгов штрихи самосвидетельства о творческом процессе, тут многому можно научиться полезному. Как рождается поэт, произведение и его элементы? Что служит толчком? Как они обрастают конкретным материалом? Как срастаются? Как видоизменяются? Очень важно проследить за произведением по разным вариантам и редакциям. Особенно это относится к Пушкину, но для этого надо пользоваться изданием Академии Наук, в котором собраны все варианты. Печатается фототипическое издание рукописей Пушкина—чрезвычайно интересно было бы изучить его. В частности, посмотрите, как видоизменялся Лермонтовский «Демон». Относительно Историко–Музыкальн. Техникума я писал уж тебе; но м. б. письмо не дошло? Я писал, что ист. музыки заняться очень интересно, но для этого надо владеть самой музыкой, иначе это занятие может оказаться пустым. Надо знать теорию музыки, общую историю и историю искусства вообще. Кроме того необходимы языки, без которых нельзя сделать ни шагу. Поэтому я боюсь в настоящий момент советовать тебе этот Техникум, — пока не выяснится твое отношение к самой музыке. Считаю музыку необходимым элементом образования и развития; но музыка как специальность требует и особых способностей, иначе она будет в тягость. Спроси у М. В., как она думает об этом, т. е. в отношении тебя, можешь ли ты рассчитывать на свои способности. Я лично не уверен в них в этом смысле (т. е. как в основе для специальности), но мое суждение тут и вообще не м. б. решающим и лишено опоры в фактическом значении твоих успехов. Относительно ботаники думаю надо поискать чего–ниб., не может быть, чтобы в Москве нельзя было бы получить ботанического образования, не направляясь непременно в агротехнику. Ho я и раньше не знал положения вещей, а теперь и подавно не знаю. Порасспроси. Однако, повторяю еще и еще, тебе прежде всего надо ОТДОХНУТЬ И ОКРЕПНУТЬ, ЗАТЕМ —HE ГНАТЬСЯ ЗА ВСЕМ ЗАРАЗ И HE ЖАДНИЧАТЬ И НАКОНЕЦ ВООРУЖИТЬСЯ ТЕРПЕНИЕМ И ЖДАТЬ, ГОTOBbI ЗНАНИЯ РОСЛИ САМИ, ОРГАНИЧЕ СКИ, А HE ХВАТАЛИСЬ СУДОРОЖНО. И еще: чем бы ты ні занималась вюследствии, необходимо хорошее освоение общи: предпосылок всякого занятия: языки, черчение и рисование (хотя бы слегса), математика, физика и общее естествознание грамотность, гтиль, умение выражать свои мысли точно, ясно, изящно и кул>тура СЛОВА—ощущение его ценности, ответст венности, оргіничности и существенности. Для последнего ста райся вдумьпаться в слова хороших писателей, углублятьсі в текст—смьші их слова и в мотивы, почему сказано так, а не иначе. Филол>гию определяли как «искусство медленного чте ния». Твоя задача — научиться читать медленно, —чем медленнее, тем лучие. Крепко целую тебя, дорогая. Будь веселее и ласковее с мамочкой, братьями и сестрами. Будь с нимі побольше—эго будет полезно и тебе и им.

г. Загорск (б. Сергиез) Московсксй области Анне Михайловне Флоренской Пионерская, 19

Флоренский Павел Александрович Cnuc. № I, Доп. 2

1935. VII.24—25. Соловки. № 25. Дорогая Аннуля, сегодня я получил твои два письма, теперь получены все, включительно по № 24, но получались они в обратном порядке. Начну с выдержек из письма, которое не пришлось послать своевременно. VII.3. Доверенности тебе я отправил, но не письмом, а через учреждение, иначе было нельзя. Обе доверенности [2250] на твое имя, но ты можешь их передоверить кому хочешь; так и сделай. О свиданьи, как я уже тебе писал, пожалуйста и не думай, это в настоящее время невозможно. Если будет возможно, я сам напишу тебе. Получил твою 3–ью посылку и был огорчен: ведь у меня все есть, а детей и себя лишаешь необходимого. Очень прошу, не волнуй меня этими посылками, и без того тяжело. Если есть возможность, то побалуй себя