- Не хватало мне баб, так теперь вот лошадью ревнивой наградили.
- И не надо из себя невинность строить. Это я тут жертва! Ты хоть представляешь себе, как я тосковал? Меня между прочим даже заездить было некому.
Конь резко развернулся на задних ногах, обсыпал Охотника снегом и помчался прочь.
- Стой! – сквозь смех крикнул Николас. – Хоть до города проводи.
Конь притормозил, недобро покосился на Охотника и, гордо вкинув голову, повел их за собой через плато.
Харысай не пошел в город, а свернул к стоявшему на отшибе скиту – огромному двухэтажному деревянному срубу на толстых дубовых сваях с высокой двускатной крышей, наверху которой красовался резной конек. Ставни чистых светлых окон раскрыты настежь. С одной стороны от сруба баня, с другой большой сарай, похожий на конюшню, рядом небольшой погребок.
«Да, вот именно такой бы дом я себе построил», - подумал про себя Николас, разглядывая рунные узоры на двери.
Харысай встал посреди двора, поднялся на дыбы и пронзительно заржал. Дверь сарая поменьше тут же распахнулась, и оттуда выбежал худощавый, гладко выбритый, седовласый мужчина с изборожденным глубокими морщинами лицом.
- Вот негодник! – заругался он на коня. Харысай смущенно опустил голову. - Где тебя демоны полдня носили?! И кого это ты притащил на хвосте?
Конь с надеждой глянул на Николаса. Мужчина тоже повернулся в его сторону. Его глаза широко распахнулись, лицо озарила счастливая улыбка.
- Мастер Николас! – вскричал он, сгреб Охотника в охапку и начал колыхать на руках, словно малое дитя. – Вы вернулись… А этот пройдоха бургомистр говорил, что вы сгинули где-то на южной границе Нормандии, но я ему не верил. Я знал, что вы вернетесь. Вы ведь обещали.
- Эглаборг, - сдавленно прохрипел Николас. – Полегче, задушишь.
- Ой, извините, - тут же отпустил его целитель.
- И вообще-то Николас Комри действительно погиб в южной провинции Нормандии. Теперь я Николя дю Комрой, старший офицер компании Норн, поданный короля Нормандии Орлена XII.
- Что-то случилось? – нахмурился Эглаборг.
- Да, но об этом потом. Просто не называй моего настоящего имени при посторонних, - Охотник выразительно глянул на мявшихся за его спиной учеников.
Эглаборг только заметил их присутствие и приветливо улыбнулся.
- Ой, да что ж это я. Видать, совсем старый стал – из ума выжил. Вы с дороги наверняка устали, проходите скорее, дом свой посмотрите, а я пока баньку затоплю да какой-нибудь снеди на ужин соберу.
- Погоди, ты сказал мой дом?
- Ну конечно ваш, а чей еще? Вы же сами перед отъездом сказали все здесь устроить. Дом, банька, сарай для скотины всякой, - Эглаборг махнул рукой на вороного коня. Харысай тут же насупился. – Еще погребок, помещение для моих трав и снадобий. Правда, кузницу и птичник не успел к вашему приезду доделать.
- А зачем нам птичник?
- Будем почтовых голубей разводить. Надо же чем-то на жизнь зарабатывать, когда маракандское золото закончится, да и дело это полезное очень. По нашим снегам по полгода ни один скороход пройти не может. Я уже и с бургомистром договорился. Осталось только птиц из Нормандии выписать.
- Таких птиц? – спросил Николас, снимая навьюченную на одну из его лошадей клетку с голубями.
- Какая прелесть! – хлопнул в ладоши целитель. – Но откуда они у вас?
- Должностная привилегия. Одна из… - целитель непонимающе уставился на него. – Компания Норн, забыл?
Эглаборг пошел за покупками на рынок. Николас сообщил своим ученикам о предстоящем завтра выпускном испытании и оставил разбирать вещи, а сам отправился по делам в город.
Часть его имущества должна была прибыть из Дюарля с обозом в течение недели-двух. До этого Охотник хотел успеть разобраться со всеми проблемами, возникшими при переезде в другой город.
За прошедшие восемь лет Упсала почти не изменилась. Разве что прибавилась пара-тройка простеньких домов, да выросло несколько новых вересковых холмов за домом бургомистра. Как и в день своего прибытия в городской порт, Николас первым делом направился на главную площадь к ратуше. За столом бургомистра сидел тот же самый помощник, что и восемь лет назад и увлеченно перебирал какие-то отчеты. Николас деликатно закашлялся.
- Как можно увидеть вашего бургомистра?
- Мастер Гарольд сейчас за городом осматривает свой табун. Вернется ближе к ночи. Если хотите, можете его подождать или сообщить мне свое дело, и я подумаю, как вам помочь.
- О, нет, пожалуй, я сам лучше разыщу его за городом.
Помощник безразлично пожал плечами и вернулся к своим бумагам.
Николас направился в знакомое ему место, где раньше гулял табун бургомистра и не ошибся. Гарольд находился именно там. Он внимательно наблюдал, как несколько крепких мужиков выезжают молодняк по глубокому снегу.
- Мастер Гарольд, - позвал его Охотник.
- Я, - не отрывая взгляда от лошадей, отозвался бургомистр.
Он тоже мало изменился за прошедшие годы, разве что стал чуть шире в талии, да заработал несколько прядей седых волос на голове, которые впрочем, были мало заметны на фоне густой соломенной шевелюры.
- Я прибыл из Нормандии на поселение в Упсалу. Вот мои бумаги, - отрапортовал Охотник и передал свиток с печатью королевской канцелярии Нормандии. Гарольд развернул его и принялся читать.
– Э-э-э, потише, ты ж так ноги ему оторвешь! – подняв глаза от бумаг крикнул он на молодого краснолицего парня, который лупцевал тонкошеего жеребчика, заставляя его бежать настильным галопом по глубоким сугробам. – Вот стервец!
- Похоже, тут все в порядке, - наконец, ответил бургомистр. – Вам надо будет уплатить пошлину в три золотых, ну и прийти на общий сход третьего дня, чтобы я вас со всеми познакомил, мастер Ни-ко-ля дю Ком-рой, - прочитал он по слогам из свитка.
Бургомистр встрепенулся и поднял глаза на Охотника.
- Демоны меня подери, Николас! – вскричал он, с трудом признавая в высоком широкоплечем мужчине бледного худощавого мальчишку, которого он знал когда-то. –Живой! Здоровый!
Николаса снова схватили в охапку и начали трясти.
- И даже целый! – закончил за бургомистра Охотник.
- А почему дю Комрой? – спросил Гарольд выпуская его из стальных объятий.
Николас протянул ему запечатанное красным сургучом письмо с гербом компании Норн.
- Неужели мастер Пареда смилостивился и внял моим просьбам послать нам своего офицера? А то от этих ливонских рыцарей никакого толку, только лясы точить могут, – тут же просиял он. – А что за история с твоей гибелью в Ланжу?
- Хитрый политический ход. Чтобы не искали.
- У нас не будут, - заверил его бургомистр. - Край света как-никак. Ближе к червоточине уже просто некуда. Живи в Упсале и ничего не бойся. Работа для тебя у нас всегда найдется… То Ненниры к городу слишком близко подберутся, то Дану с холмов куролесить начнут, то еще какую-нибудь дрянь из океана к нам на берег волной прибьет.
- Я тоже так подумал… Кстати о Неннирах, что это, мастер Гарольд? – Николас указал на коренастого лохматого серого жеребца, которого с трудом удерживал самый крупный из всадников.
- Где? – заливаясь краской, переспросил бургомистр.
- Вот! Разве это не Неннир? – спросил его в лоб Охотник.
- Ах, это, - нарочито небрежным тоном ответил Гарольд. – Да кобыла из моего табуна нагуляла где-то, родила полудемона, а он такой хорошенький, ладненький как назло получился. Как-то жалко его на
