В клубе они прошли вслед за Равилем в вип-зону, где можно было сидеть на возвышении за столиками и видеть весь зал. Здесь громко играла музыка, вспышки света ослепляли, и Игорю снова сделалось не по себе.
— Чего, в натуре здесь ни разу не был? — спросил Бяшка, кивая кому-то в негустой толпе танцующих. — Ну, пошли на экскурсию. А служба соцобеспечения пока закажет красивым мальчикам дринк.
Он взял Игоря за руку и потащил в зал, отыскал глазами крупного, черного до синевы негра, который болтал с высоченной женщиной у барной стойки.
— Здорово, Арсен.
Тот ухмыльнулся им обоим.
— Бяша, здравствуй… А ты — новый? Ты красивый. На дискотеку пойдем?
— Пойдем, пойдем, — пообещал Бяшка. — Держи, на двоих.
Они с негром встретились руками и, снова расталкивая посетителей, Бяшка повел Игоря дальше, мимо туалетов, мимо охранника, к двери с надписью «Входа нет».
Изнанка клуба была как везде — голые серые стены, пыльная свалка старых фонарей и перепутанных проводов в углу. В маленькой костюмерной пахло пылью и духами. На перекладине под потолком колыхались блестящие платья, на трюмо разноцветной россыпью сверкали баночки, тюбики, флаконы.
Игорь не сразу узнал Филиппа в существе, сидящем у зеркала. С ярким макияжем, с плюмажем из перьев на голове, в женском корсете и в чулках он был похож на какую-то длинноногую птицу, вроде марабу.
— Тебе не предлагаю, самим мало, — по-хозяйски сдвинув баночки с угла столешницы, предупредил Бяшка.
— Ну ты вообще уже! — возмутился было Филипп, но посторонился, освобождая место.
— Говорил с Жорой?
— Да, квартира не дешевая, но учесть, что в центре, две спальни, нормальный ремонт…
Сделав дорожку прямо на зеркальной столешнице, Бяшка кивнул Игорю.
— Давай первый. Умеешь?
Через обрезанную коктейльную соломинку Игорь втянул носом порошок. Бяшка размял ещё две «дороги» и тоже склонился над столом.
— Так что можно сегодня посмотреть, — продолжал Филипп. — Бяку у Арсена брали?
— Ага. Компост, как обычно. Но у Бога добавки не просят, — Бяшка повернулся к Игорю. — Кстати, Манекенщица, предупреждаю, с Арсеном лучше не связывайся. Знаешь, он из Нигерии, у них колдовство разное, культ Вуду. Утром проснешься в негритянской общаге, уделанный всеми его сородичами. А у них вот такие пряники в штанах, — он показал размер руками. — Это тебе не филькина зубочистка.
Порошок подействовал сразу — Игорь ощутил, как нервная бодрость разлилась по телу, и голова снова сделалась ясной и пустой.
Филиппу нужно было идти на сцену, и Бяшка потянул Игоря обратно в зал, держась за руку горячей рукой, поглядывая весело и как-то обещающе.
У столика, где сидели Август Петрович и Равиль, собралась пестрая группка из трех-четырех парней. Бяшка тряхнул головой.
— Я не понял, где цветы и шампанское для секс-звезды? И что здесь делают люди в секонд-хэнде?
Парни неохотно потянулись к стойке, Равиль пошел за ними, Бяшка почему-то тоже.
Игорь сел за стол, и тут Август Петрович подался вперед и с присвистом зашептал ему в ухо, брызгая слюной:
— Игорь, я давно ищу молодого человека, чтобы он отвечал моим духовным запросам… У меня нет семьи. Может быть, я пригласил бы такого юношу жить у себя. А со временем, если бы наши отношения сложились, я бы сделал его своим приемным сыном. Я хочу вам добра, Игорь, я хочу вас спасти! Мы прямо сейчас можем поехать ко мне, это самый лучший выход. Поймите, Равиль — опасный человек, а вы совсем не знаете жизни. И эти, другие — Филипп и Александр, они вам не друзья, это опустившиеся люди, у них нет никакой морали, они стремятся вас использовать. Вы ещё слишком неопытны, вы не понимаете этих вещей! Я очень одинокий человек, Игорь, я хочу вам помочь, от всего сердца!
Его несвежее дыхание было таким неприятным, что это мешало Игорю понимать смысл слов. Он только отстранялся всё дальше, а старик всё ближе склонялся к нему, и они рисковали потерять равновесие на своих стульях, но тут возвратившийся Бяшка пронзительно свистнул и заорал своим звонким голосом:
— Оле-оле! А вот и наша Маролева Карго!
Под квакающий музыкальный проигрыш на сцену выскочил Филипп в сверкающем платье с глубоким вырезом, а за ним — трое парней в комбинезонах, надетых на голое тело.
За другими столами тоже засвистели, захлопали. Вокруг сцены и по залу вертелись слепящие лучи. У Игоря закружилась голова.
Равиль Маисович вернулся к столу, потирая восковые руки.
— Ну как вы, цветочки? Чем же вы там так долго занимались?
Август Петрович, обнадеженный молчанием Игоря, совсем близко придвинул к нему свой стул, стараясь незаметно коснуться то локтем, то коленом.
Хрустальный голос Филиппа лился из накрашенного рта.
— Это он сам поет? — спросил Игорь, наклоняясь к Бяшке.
— Ага! — крикнул тот. — И сам билеты продает!
Покрутив пальцами возле лба, рассмеялся счастливым смехом.
— Где ты видел, чтоб трансуха сама пела?
— Нигде, — пробормотал Игорь.
И вдруг явственно вспомнил, как Георгий Максимович надевал пальто в прихожей, торопясь уйти. Вспомнил лицо с равнодушными глазами, с выражением досадливой усталости в складке губ. И почувствовал острую боль в области сердца.
— Потанцуем, Манекенщица?! — заорал Бяшка и схватил Игоря за руку, но затем что-то произошло — словно выключили свет.
В черной мгле Игорь различал только фигуру беззвучно поющего Филиппа в султане из перьев, черного Арсена с желтыми белками глаз, сверкающую цепь фонарей в черном небе. На руке Георгия сверкал перстень, и зубы его светились жутковатым светом, озаряющим лицо.
Опомнился Игорь уже в машине.
Его голова лежала на плече у незнакомого парня. Лоб и щеки были влажными от мороси, летящей из открытого окна. Парень курил, выпуская дым через ноздри.
— Так, а куда мы едем?
— Едем мы, Бяша, смотреть квартиру, — отвечал с переднего сиденья чей-то сиплый голос, и Игорь тогда только вспомнил их имена и лица — Китаец, Бяшка, Филипп.
— Да, блин, у меня уже в памяти провалы… Я когда пьяная, такая дешевая… А квартира-то где? — продолжал спрашивать Бяшка, не слушая ответов, поглаживая Игоря за ухом, как кошку.
Ночной город, опрокинутый в лужи, сверкал, словно парчовое платье Филиппа. Стразы фонарей искрились на черном бархате неба.
«Может, я сплю? — подумал Игорь. — Может, всё это сейчас исчезнет». Он подумал ещё, что, возможно, уже умер и попал в этот бесконечный невыносимый сон, где мелкие бесы везли его куда-то по ночному городу, поили вином, пели и плясали, но никак не могли оставить одного, потому что в этом и заключалось его хождение по мукам.
— Почти приехали, — обернулся Китаец.
— Сигареты кончились, — объявил Бяшка. — Эй, купят тут сигарет двум красивым мальчикам? Не делаем резких движений, Гарик, всё по гороскопу. Богини ноги не бреют!
Потом они все вместе взбирались по скользкой лестнице подъезда, пахнущего мочой, и маленький
