Я непонимающе уставилась на нее.
— У Кейт боевой дар. Почти как у Джейн, — внес ясность Эдвард.
Меня тут же отнесло в сторону, а Кейт рассмеялась.
— Я не садистка, — заверила она. — Но в сражении может пригодиться.
Слова Кейт постепенно обретали смысл, укладываясь в сознании. «Прикрыть кого-то еще помимо себя». Сделать свою непроницаемую черепушку убежищем для другого.
Вот Эдвард корчится на каменном полу в древней башне Вольтури. В отличие от остальных человеческих воспоминаний, это проступало отчетливо и отзывалось острой болью — как будто картинку выжгли у меня в голове каленым железом.
Получается, я могу не допустить, чтобы это произошло снова? Защитить его? Защитить Ренесми? Существует крупица вероятности, что я могу их обезопасить?
— Научи меня! — хватая Кейт за руку, вскричала я. — Покажи, как это делать!
Кейт поморщилась от боли.
— Попробую. Если перестанешь ломать мне кости.
— Ой! Прости!
— А загораживаешься ты здорово. Иначе давно бы дернуло. Совсем ничего не почувствовала?
— Это ты зря, Кейт. Она же не со зла, — процедил себе под нос Эдвард.
— Нет, совсем ничего. Ты пустила разряд, да?
— Да. Хм… Первый раз вижу, чтобы на кого-то — хоть смертного, хоть бессмертного — не подействовало.
— И ты сама этот разряд выводишь? На поверхность кожи?
Кейт кивнула.
— Да. Раньше было только на ладонях. Как у Аро.
— И у Ренесми, — подсказал Эдвард.
— Я долго тренировалась и теперь могу пускать его по всему телу. Хороший способ защиты. Любой, кто меня тронет, свалится, как от электрошока. Всего на секунду, правда, но и этого хватит.
Я вполуха слушала Кейт, а в голове вертелась одна мысль: неужели мою маленькую семью можно защитить, если я достаточно быстро научусь? Какое было бы счастье с такой же легкостью освоить умение выставлять этот щит, с какой я освоила остальные тонкости вампирской жизни! Человеческий опыт не подготовил меня к тому, что, бывает, все получается само собой, и я не надеялась, что такое везение продлится долго.
Никогда еще я ничего не желала с таким жаром, как обрести способность обезопасить своих любимых.
За раздумьями я не сразу обратила внимание на безмолвный диалог между Эдвардом и Елеазаром. Очнулась, только когда Эдвард спросил уже вслух:
— А хоть одно исключение можешь припомнить?
Я обернулась, пытаясь понять, о чем он, и увидела, что остальные тоже в недоумении смотрят на них двоих. Они стояли друг напротив друга, Эдвард подозрительно всматривался в лицо Елеазара, чем-то недовольного, но явно чувствующего неловкость.
— Ты плохо о них думаешь, — сквозь стиснутые зубы выдавил Елеазар. Я удивилась внезапной перемене настроения. — Если ты прав… — снова начал он.
— Эту мысль ты сам подкинул, не я, — перебил Эдвард.
— Хорошо, если я прав… Даже не представляю, что это значит. Перевернется весь мир, который мы создали. И вся моя жизнь. Я ведь был одним из них.
— Ты действовал из лучших побуждений.
— Какая разница? Что я натворил?! Сколько жизней…
Таня, успокаивая, положила руку Елеазару на плечо.
— Друг мой, посвятите и нас. Я тут же отмету все сомнения. Ни один твой поступок не заслужил такого самобичевания.
— Если бы… — пробормотал Елеазар и, вывернувшись из-под ее руки, снова засновал туда-сюда по комнате, еще быстрее, чем раньше.
Таня последила за ним глазами, потом обратилась к Эдварду.
— Тогда ты объясни.
Эдвард кивнул и принялся рассказывать, не сводя напряженного взгляда с Елеазара.
— Он пытался понять, зачем Вольтури выступают против нас таким огромным отрядом. Обычно так не делается. Да, мы самый крупный из всех когда- либо противостоящих им кланов, но ведь и раньше кланы объединялись в борьбе, однако, несмотря на численность, особого сопротивления Вольтури оказать не могли. Да, наши узы крепче, но и это мало что меняет.
Елеазар вспоминал, как и за что выносили приговор другим кланам, и у него начала вырисовываться схема. Которую никто другой в свите Вольтури распознать бы не мог, потому что сведения поступали от Елеазара к Аро в конфиденциальном порядке. И повторялась эта схема приблизительно раз в столетие.
— В чем она состояла? — подала голос Кармен, так же неотрывно следившая за Елеазаром.
— Аро не всегда принимает личное участие в карательной экспедиции. Однако в прошлом, стоило Аро кого-то заприметить, через какое-то время обязательно обнаруживались неоспоримые доказательства злостного нарушения закона в том или ином клане. Старейшины вызывались самолично проследить, как вершится правосудие. И вот тогда, почти полностью истребив весь клан, Аро даровал прощение кому-то одному, чьи помыслы, по его словам, полны раскаяния. И всегда оказывалось, что именно этот вампир обладает особенно ценным для Аро талантом. И ему всегда находилось место в свите, где он быстро проникался благодарностью за оказанную честь. Исключений не было.
— Наверное, лестно чувствовать себя избранным? — предположила Кейт.
— Ха! — презрительно выпалил на бегу Елеазар.
— Есть в свите одна вампирша, — объяснил Эдвард этот странный возглас, — по имени Челси. Она способна влиять на чувства, которые мы испытываем друг к другу. Ослабить или, наоборот, укрепить эмоциональную привязанность. Заставить тебя почувствовать неразрывную связь с Вольтури, желание быть одним из них, угодить им…
Елеазар вдруг остановился.
— Мы прекрасно понимали роль Челси. В бою она разрывала товарищеские узы между союзническими кланами, чтобы нам было легче справиться. Если невиновные члены клана перестанут чувствовать тесную связь с виновными, можно вершить правосудие без лишней жестокости — виновных наказать без боя, а невиновных пощадить. Другого способа избавить клан от необходимости сражаться целиком, кроме как разорвать эмоциональные связи, не существует. И вот для этого нужна была Челси. Мне применение ее дара всегда казалось свидетельством гуманности, милосердия со стороны Аро. В свите она, наоборот, укрепляет связи, сплачивает нас — и это хорошо. Мы действовали более слаженно. Легче уживались друг с другом. И снова ожили старые воспоминания. Я тогда все ломала голову, почему свита с таким рвением, чуть ли не с обожанием служит старейшинам.
— Насколько силен ее дар? — настороженно спросила Таня, обводя взглядом по очереди всех членов своей семьи.
Елеазар пожал плечами.
— Нам с Кармен удалось уйти… — И тут же помотал головой. — Хотя все остальные связи, кроме любовных, куда более уязвимы. По крайней мере, в обычных кланах. В нашей семье они заведомо прочнее. Отказ от человеческой крови помогает нам стать цивилизованнее, формируются семейные узы, основанные на любви. Так что нас, Таня, ей вряд ли удастся расколоть.
Таня кивнула, и Елеазар продолжил:
— Я заподозрил, что раз Аро предполагает присутствовать лично и привлечь такую толпу, он настроен не карать, а прибрать к рукам. Прибыть самому, чтобы взять действо под контроль. И прихватить всю свиту, чтобы защититься от такого сильного, богатого талантами клана. Но тогда остальные старейшины останутся в Вольтерре без прикрытия. Риск слишком велик, кто-то может воспользоваться. Значит, выход один — идти вместе. Как еще Аро проконтролирует, чтобы обладателей самых ценных способностей оставили в живых? Ведь хочется же… Наверняка хочется…
Голос Эдварда прозвучал чуть громче выдоха.
— Судя по тому, что я прочитал у него в мыслях прошлой весной, сильнее всего на свете Аро хочет заполучить Элис.
Я ошеломленно открыла рот, в голове заплясали давние кошмары: Элис и Эдвард, закутанные в черные плащи, стоят безмолвными тенями по обе руки от Аро, с чужих холодных лиц на меня смотрят налитые кровью глаза… Это увидела Элис? Как Челси вырывает с корнем ее любовь к нам, а вместо этого внушает преклонение перед Аро, Каем и Марком?
— Поэтому сбежала Элис? — Голос дрогнул на ее имени.
Эдвард прижался ладонью к моей щеке.
— Не исключено. Чтобы помешать Аро обрести самое желанное. Уберечь свой дар от его загребущих рук.
Услышав встревоженное перешептывание Кейт и Тани, я вспомнила, что они ведь не знают про Элис.
— Ты ему тоже нужен.
Эдвард пожал плечами с несколько нарочитым спокойствием.
— Не настолько. То, что я могу, у него уже есть. И сперва ему придется найти способ подчинить меня своей воле. А это маловероятно. — Эдвард усмехнулся.
Елеазар нахмурился: ему не понравилась такая беспечность.
— Твои слабости ему тоже известны. — Он перевел взгляд на меня.
— Не стоит сейчас об этом, — поспешил сменить тему Эдвард.
Елеазар, не обращая внимания, продолжал:
— И твоей супругой он наверняка заинтересовался. Не мог его оставить равнодушным талант, позволяющий еще в человеческой жизни противостоять самому Аро.
