– Если пообещаешь лежать спокойно, я, пожалуй, не стану перебинтовывать тебе бедро, – предложила она.
Малкольм что-то проворчал в ответ. Джейми вскинула глаза – и краска залила ее щеки, хотя лицо шотландца оставалось мрачно-спокойным. Нет, ей вовсе не хотелось бы менять Малкольму эту повязку! Тем более – под проницательным взглядом, ловящим каждое ее движение. Нервы ее были натянуты, и, когда он заговорил, она едва не подпрыгнула от неожиданности.
– Я уверен, под этими тряпками нет ничего такого, чего бы тебе не случалось видеть раньше.
– Хорошего же ты обо мне мнения! – фыркнула Джейми, краснея до корней волос.
Осторожный стук в дверь заставил ее вскочить на ноги. «Войдите!» – тихо произнесла Джейми, и в комнату проскользнула горничная. Заметив, что пленник пришел в сознание, Кадди нерешительно покосилась на госпожу.
– Оставляю тебя на попечение Кадди. Надеюсь, что ты отнесешься к ней с уважением – слышишь?
В уголках его глаз заиграла улыбка.
– И твои английские псы не боятся оставлять меня на попечение слабой женщины?
– Входные двери хорошо охраняются, – скорчив гримасу, ответила Джейми. – И не сомневайся, любой стражник будет только рад закончить дело, так удачно начатое лордом Эдвардом на французском корабле.
Джейми подоткнула одеяло, укутав Малкольма, как ребенка.
– Лежи спокойно и пей лекарства. Успеешь нам показать свое упрямство, когда выздоровеешь.
Глава 12
Бархатное платье соскользнуло с плеч, обнажив пухлую грудь. Рыцарь опустился на колени, прижался губами к одному соску, затем к другому.
Женщина зарылась пальцами в его волосы и застонала тихим, полным желания горловым стоном.
– Возьми меня! – потребовала она. – Скорее!
– Сумасшедшая!
Глядя на ее губы, распухшие от страстных поцелуев, он понимал, что не сможет остановиться.
– Разве ты не слышишь, как трубят рога? Королевская охота близко…
– Хватит болтовни! – хрипло приказала женщина, вцепившись в его кружевной воротник. – Я слишком долго ждала…
Напряженное воплощение его мужества выскользнуло из плена покровов, и женщина задрожала от нетерпения, ощутив рукой его мощь. Снова послышались звуки рога, теперь уже совсем рядом: охотники гнали зверя на расстоянии полета стрелы от дворца.
Кэтрин выпрямилась: глаза ее пылали огнем страсти.
– Иди же ко мне! – воскликнула она и, сорвав чепчик, тряхнула головой, так что роскошные волосы ее рассыпались по плечам.
Сильным движением рыцарь повернул ее спиной к себе и опрокинул поперек кровати. Смеясь, Катрин пыталась повернуться к нему лицом, но он удержал ее. Торопливо задрав пышную юбку женщины, он обнажил стройные, словно выточенные из слоновой кости, ноги и круглые белоснежные ягодицы.
Кэтрин была уже готова – как обычно. Рыцарь чувствовал, как охватывает его грубое первобытное желание, гонящее прочь все посторонние мысли, все тревоги и опасения. Он вошел в нее одним мощным движением, и хриплый стон наслаждения, вырвавшийся из ее уст, стал ему наградой.
Рыцарь лежал недвижно, ожидая, пока сама Кэтрин задвигается под ним, все глубже принимая его в себя. Зарывшись руками в ее золотистые волосы, он повернул ее лицо к себе – и увидел затуманенные страстью глаза и приоткрытые пухлые губы, сквозь которые виднелся розовый язычок.
Медленно, томительно медленно рыцарь подался назад. Затем снова вошел в нее. И снова вышел… и так еще и еще раз, все быстрее и быстрее. Кэтрин стонала все громче, но рыцарь ее уже не слышал. Он не помнил и не замечал ничего, кроме пульсации ритма и нарастания бешеного, ослепляющего наслаждения. Наконец тело его выгнулось в последней чувственной судороге – и он изверг семя в трепещущее лоно красавицы.
Прошло несколько минут, прежде чем рыцарь встал и привел в порядок свою одежду. Кэтрин, перекатившись на спину, положила руку на грудь и чувственным движением ласкала собственные соски. На прекрасном лице ее застыла странная полуулыбка, в которой рыцарю чудилась насмешка. Эту улыбку он видел на лице Кэтрин Говард уже много раз…
За окном послышалось ржание лошадей и людские голоса.
– Король едет, – произнес рыцарь, кивнув в сторону окна. – Вставай и прими приличный вид, сладкая моя распутница.
– Неужели я выгляжу неприлично? – игриво спросила Кэтрин, очерчивая пальцем кружок возбужденного соска.
– Для меня – вполне прилично. Но если хочешь стать королевой, тебе лучше соблюдать осторожность. – С этими словами рыцарь направился к дверям.
– Не беспокойся, я сумею сладить со старым ворчуном. – Кэтрин поднялась и начала застегивать платье. Взявшись за ручку толстой дубовой двери, рыцарь в последний раз оглянулся на любовницу – на лице ее играла все та же загадочная усмешка.
– И вот что, Эдвард: постарайся завтра пораньше вернуться с охоты.
Ты ему неверна и сама знаешь это.
Джейми закатила глаза и беспомощно развела руками:
– Кому неверна, Мэри?
– Джейми Макферсон, перестань притворяться, ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Об Эдварде.
Джейми громко и не вполне естественно расхохоталась. Но Мэри не поддержала ее веселья: она молчала, и на лице ее было написано жестокое осуждение. «Похоже, – подумала Джейми, – на этот раз обернуть дело в шутку не удастся».
– Хорошо, не будешь ли ты так добра объяснить, какой мой поступок является, по твоему мнению, проявлением неверности?
– Пожалуйста! Где ты провела последние две ночи? Молчишь? Хорошо, я скажу: ты спала, – это слово Мэри произнесла со священным ужасом в голосе, – в комнате того человека! А в самую первую ночь после отъезда Эдварда чуть не каждый час бегала к нему! Как ты думаешь, что скажет Эдвард – и вся семья, – когда узнают, что эта недотрога Джейми, которая боится на минуточку остаться наедине с женихом, днюет и ночует в комнате у постороннего мужчины? А о чувствах Эдварда ты подумала? Он без ума от тебя, он страдает в разлуке, а ты… ты…
Джейми сжала голову ладонями, глядя на кузину, словно на сумасшедшую. Боже правый, неужели мало всех вытерпленных неудобств, мало три ночи не
