миллионы? К тому же он должен исходить еще и из того обстоятельства, что, пока знает местонахождение его чемодана только Вера, ему нужно торопиться. Что еще смущает тебя, Михаил? — спрашивает Волков, всматриваясь в хмурое лицо майора.
— А Вера не могла все это придумать, чтобы сбить нас с толку?
— Самому-то себе веришь ты когда-нибудь? — смеется Василий Андреевич. — Я же нисколько не сомневаюсь в правдивости Веры. К тому же нам ведь донесли в свое время наши работники, что она действительно садилась в поезд, идущий в Краснохолмск, Ну, а в общем решение уже принято, и ты вылетаешь туда самолетом.
А когда в седьмом часу Василий Андреевич провожает Миронова с Алехиным в аэропорт, он шепчет Евгению:
— О девушке ты не беспокойся, я позабочусь о ней.
— Спасибо, Василий Андреевич! — горячо пожимает руку Волкову Алехин.
В КРАСНОХОЛМСКЕ
В Краснохолмск Миронов с Алехиным прибывают в девять утра и тотчас же связываются с работниками городского управления милиции. С их помощью они устанавливают, что Марина Львовна Уралова действительно живет здесь на Садовой улице. Муж ее, Виктор Николаевич Уралов, весьма уважаемый человек, работает начальником цеха одного из краснохолмских заводов. Выясняется также, что сегодня ночью Марина Львовна получила телеграмму из Москвы. Это заинтересовывает Миронова:
— А вам неизвестно, выходила ли она после этого из дома?
— С получением предписания из. Москвы мы установили тщательное наблюдение за ее квартирой, — отвечает начальник Краснохолмской милиции. — По донесению наших работников Уралова со вчерашнего вечера не покидала своей квартиры.
Выяснив еще кое-какие подробности, касающиеся семьи Ураловых, майор Миронов решает лично навестить Марину Львовну. Узнав, что Ураловы должны скоро получить ордер на новую квартиру, он является к ней под видом инспектора горжилотдела. Марина Львовна принимает Миронова без малейшей тени подозрения и весьма любезно показывает ему свою однокомнатную квартиру, в которую райжилотдел должен поселить вскоре новую семью из числа первоочередников, числящихся у них на учете.
Вернувшись от Ураловых, Миронов встречается с Алехиным в здании милиции и коротко сообщает ему результат посещения.
— Значит, так ничего и не удалось обнаружить? — уныло заключает Евгений.
— А вы не торопитесь со своими выводами, — хмурится Миронов. — Послушайте раньше мои. Чемодана Красовского я там действительно не обнаружил, но зато мне удалось установить, что он там был.
— Был?! Верно ли я вас понял? — поражается Алехин.
— Верно, Евгений Иванович, — довольно улыбается Миронов. — Он действительно был в квартире Ураловых, и совсем недавно.
— Так, значит, Вера не обманула нас?! — радостно восклицает Евгений и невольно хватает Миронова за руку.
— Нет, не обманула.
— Но как же вы, однако, установили это, Михаил Ильич? Не рассказала же вам об этом сама хозяйка квартиры?
— Идемте пройдемся немного, — неожиданно предлагает Миронов и, взяв Евгения под руку, выходит с ним из душного помещения на свежий воздух.
Свернув в глухой переулок, они медленно прохаживаются в тени растущих там деревьев, и Михаил Ильич продолжает прерванный разговор:
— Дело, видите ли, вот в чем: когда нам стало известно, что Красовский собирается приобрести довольно редкий брильянт, мы посетили ювелирный магазин, в котором он продавался. Там мы обработали этот драгоценный камень специальным радиоактивным порошком. В таких дозах он безвреден для людей, но знать о себе дает. Где бы теперь ни находился этот брильянт, мы легко обнаружим его с помощью такого вот приборчика.
С этими словами Михаил Ильич достает из бокового кармана пиджака предмет, очень похожий на авторучку.
— Приборчик этот, как вам уже известно, является счетчиком меченых атомов, — продолжает майор. — Такие атомы всюду теперь будут присутствовать в воздухе, где бы ни находился брильянт Красовского.
— И они обнаружились в квартире Ураловых? — догадывается Алехин.
— Не совсем так. Мой счетчик только изредка и очень слабо мигал там, регистрируя лишь одиночные меченые атомы. А это значит, что чемодан Красовского с «меченым» брильянтом действительно был в этой квартире и унесен куда-то совсем недавно.
— Но кем? Уралова не выходила ведь никуда.
— Вот в том-то и загадка, — недоуменно разводит руками Михаил Ильич. — Главное, семья у них сейчас небольшая: Марина Львовна, ее муж да дочка. Но муж ведь на работе, а дочь в школе.
— А почему бы не допустить, что к ним зашел кто-нибудь и унес чемодан Красовского с собой?
— Не думаю, чтобы это могло остаться незамеченным для тех, кто вел наблюдение за квартирой.
— А не могли разве вынуть из чемодана один только брильянт?
— Не думаю, — качает головой Миронов. — Надо полагать, чемодан Красовского на таких замках, что вряд ли кто-нибудь, кроме него, откроет их. Но вы, пожалуй, правы: его действительно мог кто-нибудь из верных Красовскому людей незаметно вынести из квартиры. Красовский имел ведь возможность специально предупредить об этом сестру той телеграммой, которую она получила сегодня утром. Работникам местной милиции удалось узнать текст ее — он очень подозрительный. А чемодан этот нам никоим образом нельзя упускать, он приведет нас к самому Красовскому.
С этими словами Миронов направляется к зданию управления милиции. В кабинете начальника он выясняет, где находится пост наружного наблюдения за квартирой Ураловых, и на милицейской машине, замаскированной под такси, уезжает вместе с Алехиным на Садовую улицу.
Младшего лейтенанта милиции Рахимкулова, наблюдающего за домом, в котором живут Ураловы, они обнаруживают без особого труда, так как оказывается он работником молодым, неопытным, не умеющим хорошо маскироваться.
«Не удивительно будет, если окажется, что такой «Пинкертон» прошляпил человека с чемоданом», — с досадой думает о нем Миронов.
А Рахимкулов докладывает:
— В общем ничего подозрительного мною не было обнаружено, товарищ майор. Чемоданов и вообще никаких крупных вещей за время моего дежурства из дома не выносили.
Лицо у младшего лейтенанта простодушное, с выражением готовности выполнить любой приказ начальства. Нет никаких сомнений, что он вполне добросовестно следил за тем, что выносили из дома.
— Ну, а вывозить тоже ничего не вывозили? — уже почти в шутку спрашивает Миронов.
— Если не считать детской коляски, — сообщает Рахимкулов.
— А кто вывез коляску? — сразу же настораживается Миронов.
— Пожилой человек какой-то, очень почтенный на вид.
— Когда? — почти выкрикивает Миронов.
— Часа полтора назад.
— Вы поинтересовались, что было в коляске? — напускается на него Алехин.
— Так ребеночек, наверно, — растерянно улыбается Рахимкулов. — Что же больше?
Миронов раздосадованно машет на него рукой и отводит Алехина в сторону.
— Ну, что вы на это скажете? — сокрушенно спрашивает он лейтенанта.
