— Акцент?
— Что вы имеете в виду, господин инспектор?
— Когда они говорили по-немецки, их речь звучала чисто?
— Нет-нет!
— Кислым?
— Один — очень ярко, у него были желтые брюки, другой не помню в чем, кажется, в обычном деловом костюме.
— Значит, в обычном костюме?
— Да-да.
— А почему не в скафандре? Еще вопрос: что вы пили накануне?
— А какое это имеет значение? Я пришел сам! Я патриот, а эти люди выглядели подозрительно...
— А все-таки что?
— Шнапс, пиво, кажется, виски...
— Неплохой букет. Как это вам не почудилось вторжение с Марса или какой-нибудь Альфы Центавра?! Послушайте моего совета, Шмайль, если будете так напиваться и впредь, рискуете угодить в психушку, а если вы еще раз придете ко мне с подобными россказнями, я посажу вас на месяц в тюрьму за нарушение общественного спокойствия и распространение слухов. В камере у вас будет возможность дать волю своей фантазии!
— Но за что, господин инспектор?
— За все то же, Шмайль! Всего хорошего!
— До свидания.
Крейсер сел на пустоши неподалеку от города. С трех сторон чернел густой и мрачный лес, с четвертой искрило рябью небольшое темное озерцо.
Дабы избежать преждевременных и совершенно ненужных контактов с аборигенами, посьерране заключили корабль в антигравитационное поле, одновременно приведя в действие систему МИРАЖ — нечто вроде колпака, состоящего из миллионов пластиковых чешуек, искажающих оптику объекта. В результате корабль стал невидим. Лишь неглубокая вмятина в грунте — пустое место, пересечь которое было невозможно; антигравитационное поле вязко преграждало путь любому, кто вознамерился бы посидеть на красивой лужайке.
Поутру посьерране покинули корабль, выйдя через тоннель, оставленный в антигравитационном поле. Они шли по мокрой траве, представляя себе первую встречу с землянином и не подозревая о том, что она уже произошла. На берегу озерца широко разинув рот стоял человек. Посьерране не заметили его. Они вышли на проселочную дорогу и двинулись по направлению к городу.
— Сколько отсюда до музея? — спросил Аквилон, с трудом выговаривая незнакомые слова.
— Около двух гетсеков, — ответил Зют.
— Что?! Да это же два часа ходьбы!
— Что равняется четырем местным, — невозмутимо подтвердил, блеснув эрудицией, коммодор.
— Да это черт знает что! — разозлился Аквилон. — Мы должны раздобыть какое-нибудь средство передвижения. Это, как оно называется... автомобиль!
— Ты забываешь, что на Земле иные законы. Земляне вовсе не обязаны передавать имущество в пользование стражей.
— Ну и что?
— А то, что тебя могут просто не посадить в этот самый автомобиль!
— Пусть только попробуют! А кроме того, у нас есть деньги. Ты не забыл их?
— Нет. — Зют вытащил из кармана толстую пачку банкнотов и продемонстрировал ее напарнику. — Синтезатор сделал самые большие!
— Какой примитивный способ расчета! — сделав умное лицо, заметил Флурр.
Впереди показался автобан, по которому с ревом неслись машины — нескончаемая лента легковушек и грузовиков. На посьерран, привыкших к четкому и размеренному ритму движения немногочисленных энергомобилей и ракетопланов, зрелище непрерывного потока металлических монстров, выплевывающих в воздух облака зловонного газа, произвело негативное впечатление.
— Кошмар! — сказал Аквилон, с опаской вдыхая наполненный бензиновыми парами воздух.
Они стояли на обочине, за оградительным барьером, и размышляли, как завладеть средством передвижения, именуемым землянами
Но все же посьерране сели в другую машину. Захлопнув дверь, Зют бросил толстому, неопрятному, с землистым лицом землянину:
— Мюнхен. Пинакотека.
— Gut! — услужливо выдохнул тот.
Машина рванула с места и понеслась по автобану. Можно было слегка расслабиться.
Однако добраться до цели оказалось не так просто, как предполагали посьерране. Хозяин машины никак не хотел понять, что его пассажирам требуется именно Пинакотека, и пытался высадить их на въезде в город. Зюту пришлось прибегнуть к гипнозу. После нескольких пассов глаза землянина остекленели, и он послушно повел автомобиль к центру города.
Едва машина очутилась напротив нужного путешественникам здания, Зют снял гипнотическую блокаду и сунул ошеломленному водителю пачку банкнотов:
— Мы благодарны вам.
Наверно, слова посьерранина звучали несколько неестественно, потому что в ответ раздалось:
— Verfluchte Auslandernen![7]
Посьерране дружно обернулись на этот возглас, но автомобиль на полной скорости уже исчез за поворотом.
Теперь все было просто. Поднявшись по лестнице, посьерране вошли в холл музея. Здесь Зют сунул контролеру несколько столь любимых землянами цветных бумажек, и троица двинулась по полутемным длинным залам. Чувства посьерран были противоречивы. Аквилон тихо бормотал ругательства в адрес дикарей, Зют был внимателен и насторожен, Флурр с любопытством разглядывал цветные изображения. После недолгого блуждания необычные посетители нашли зал, где висела интересующая их вещь.
Все в точности как на мониторе компьютера. В центре изображения неслись на мощных земных животных, именуемых